Рождение Патрика
Шрифт:
— Понимаешь, мы с Сарой что-то подкрутили, добавили своего и записали пробный трек, и на выходных я дала кое-кому послушать наше исполнение, так вот мне посоветовали заверить это у нотариуса и обещали связаться с тобой. Извини, я не думала, что так получится.
Сказать, что я был в шоке — ничего не сказать. Интересно, кому она давала послушать, но лезть с вопросами не буду, захочет — сама всё расскажет.
— Да, это просто замечательно, только впишем и тебя с Сарой. Без вас ничего бы не вышло.
— Но, — начала она.
— Никаких «но», мы работаем вместе, ваш вклад не меньше
Послушав записанную мелодию, я задумался: девчонки — реальные молодцы. Пусть запись и отличалась от оригинала, и они даже где-то добавили своего, но вот эта версия уже была прилична. Эх, нам бы хорошую студию раздобыть. Мечты, мечты.
— Отлично, — сказал я вслух. — Сколько вам ещё нужно времени чтобы представить финальный вариант?
— Ну, где-то неделю наверно.
— Хорошо, работайте, а я попробую выбить аренду нормальной студии и подкину вам ещё мелодию.
— Но как? — удивилась Инга — Это же стоит кучу денег.
— Оставьте это мне, — улыбнулся я в ответ.
И я засел за изучение законов об образовании, буду трясти администрацию на деньги. И вот спустя неделю, я стою в кабинете Олле «здесь главный я» Нуллонена, печёнкой чую, будет битва.
**** Кабинет Олле Нуллонена ***
— Это что? — спросил меня Олле, кивнув на стопку бумаг, лежащую перед ним.
— Заявка от нашего класса на рассмотрение администрацией школы, господин Олле, — ответил я.
Он взял первый попавшийся листок и принялся вслух читать:
— В связи с пунктом 4.6 Имперского закона об образовании, просьба предоставить ученикам восьмого класса планшеты в количестве двадцати пяти штук. — Он с удивлением посмотрел на меня.
— Напомни мне, что написано в пункте 4.6? — спросил он после короткой паузы.
— В пункте 4.6 Имперского закона об образовании говорится, что ученики разных сословий должны иметь одинаковые права и привилегии, — процитировал я закон из памяти. И пояснил, — все ученики школы, кроме нашего класса, получили такие планшеты.
— Это не входит в оплату школы. Это относится к разделу дополнительных расходов, и ученики оплатили эти планшеты сами, — пожал он плечами.
— Нашу же учёбу оплатил род Морозовых, — продолжал настаивать я, — но видимо, они забыли оплатить дополнительные расходы.
— Можно им напомнить, я думаю, они с радостью заплатят за планшеты, — добавил я, изображая из себя полудурка.
На это Олле ничего не ответил, но взгляд его стал колючим. О, как я его понимаю! Эти милые дополнительные статьи расходов сразу бросились мне в глаза, когда я просматривал школьные контракты. Чего там только не было! Они даже впихнули статью «благотворительность» с минимальной суммой в 500 евро. Видимо, администрация школы имела небольшой гешефт с этих статей и, что самое главное, за них не надо было отчитываться перед министерством образования. А вот род Морозовых мог обратить на это внимание и начать задавать неудобные вопросы, поэтому им ничего и не показали. Одно дело — дать взятку чиновнику, другое дело — попытаться обмануть аристократов. Олле молча отложил заявку и перешёл к следующей.
— В связи с пунктом 9.2 Имперского закона об образовании, просим записать учеников нашего класса
— Мы не публичная школа, — на этот раз он не стал ломать комедию, что не знает закона, — мы никого никуда не посылаем. Если кто хочет, то может записываться за свой счёт.
— Да, это частная школа, — кивнул я соглашаясь, — однако поправка 9.2.7 гласит, что каждый неодарённый, по его желанию, должен быть допущен для оценки своего потенциала хотя бы на одну олимпиаду, и всё это за счёт учебного заведения.
— Вас уже оценили, когда взяли в эту школу, — теряя терпение, произнёс он.
— Поправка 9.2.13 гласит, что пройденные тесты для оценки потенциала неодарённых должны быть переданы в министерство образования, а их копии — ученикам. Поэтому просим передать копии тестов ученикам для дальнейшего развития сильных сторон.
Олле ничего не сказал, а просто взял следующую просьбу.
— Каждый класс публичной школы имеет право на проведение каникул в санаториях Империи. В связи с этим прошу обратиться к роду Морозовых с просьбой о проведении зимних каникул на их горнолыжном курорте в Альпах, — дочитав, Олле захохотал.
Я лишь пожал плечами. Надо же как-то выполнить свою предвыборную программу. Скажу им — честно старался, но злобная администрация всё забанила.
— Я слышал о твоей предвыборной программе, — отсмеявшись и утерев выступившие слёзы, произнёс Олле, — но тут ты, явно, перестарался.
Я опять лишь молча пожал плечами. Олле же взял последний листок. Вслух читать он не стал, а просто долго изучал его. Это была моя просьба основать клуб и получить под него финансирование.
— Что же, это единственная твоя нормальная просьба, — он помахал в воздухе листом, — но к сожалению, бюджет клубов уже согласован, так что выберите себе клуб из общего списка, а на следующий год подайте заявку в установленные сроки, и я обещаю, что она будет рассмотрена администрацией школы. Что-то ещё? — И он мило улыбнулся мне.
«Что же, не хотите по-хорошему, будет по-плохому,» — подумал я.
— Господин Олле, вы, наверное, неправильно поняли меня, — я показательно вздохнул. — Мной двигало лишь желание помочь администрации школы, чтобы вам не попасть в затруднительную ситуацию. На лицо законодательный казус.
— Казус? — удивился Олле.
— Да, — кивнул я — не знаю, как так случилось, но неодарённые дети оказались в школе, где не должны были быть. Но ведь законы Империи ещё никто не отменял, а наше с вами законодательство различно для одарённых и простых граждан Империи. Мы, ученики класса, действительно благодарны администрации вашей школы за то, что вы предоставили возможность учиться в вашем заведении. Но, как вы знаете, о нас сейчас снимают документальный фильм, и по школе, стаей шакалов, рыскают журналюги. Только представьте себе, что они могут накопать. Я вот представил, и мне сразу как-то стало не по себе. — Я сокрушенно покачал головой. — Как это скажется на имидже школы?