Рождение победителя
Шрифт:
Как и в случае с Марашем, он не умер сразу. Но по болезненности ранения в пах, пожалуй, лидируют. Гоб застыл статуей, разинув рот в безмолвном крике. Изо рта не вырывалось ни звука, но он кричал. Боги, как же он кричал! Боль лилась из его помутневших глаз, из скрюченных пальцев, вонзивших ногти в ладони, из задыхающихся легких. Почему он не падает? Человек, как бы ни был силен, не может терпеть это вот так — почти бесконечно.
Или?..
Демы — кто они?
Граница рядом. Более того — к границе отсюда ведет хоть и заброшенная, но удобная дорога. Будто приглашение для обитателей
Как ни приятно сидеть возле очага, поедая сало и неторопливо беседуя с живым мертвецом, но пора браться за дело. Завоевание мира — и впрямь серьезная задача, затягивать с этим нельзя. Для начала выполним грязную, но очень нужную работу. Надо четвертовать тела, обложить обрубки остатками фургона и устроить хороший костер. В пограничных землях иначе нельзя. Потом придется обыскать пещеру. Надо найти одежду, собрать все продовольствие, вооружиться — и вообще хорошенько все осмотреть. Уж больно местечко любопытное.
А затем ночлег в тепле — и наутро, если погода позволит, выступление в сторону Мальрока. К тому времени, надеюсь, сил наберусь. Сейчас хоть и двигаюсь, но ветром шатает. Ослаб я, но полноценное питание это быстро поправит — опыт уже был.
То-то мои подданные удивятся, когда вернусь к ним живчиком. Ну или почти живчиком.
А уж когда узнают про вероятное появление незваных гостей… Многочисленных…
Поднявшись, обернулся ко все так же безмолвно кричащему Гобу. Убил быстро — одним ударом. В сущности, ничего плохого он мне не сделал, да и не садист я по натуре.
Хорошо бы оказаться в замке побыстрее. Надо успеть подготовить теплую встречу. Для улучшения имиджа будет полезно начать карьеру завоевателя мира с разгрома эскадры непобедимых демов.
Глава 8
Пещера Али-Бабы и прочие будни начинающего завоевателя
В пещере воняло. Нет, здесь и раньше не сказать чтобы благоухало французским парфюмом, но сейчас даже после морозного воздуха, загрязненного дымом погребального костра, контраст разительный. Меня даже шатнуло после первой попытки вдохнуть. Хоть с аквалангом ходи. Это что же ведьма вытворяла в своем логове? Травила клопов протухшей вытяжкой из прокаженных скунсов? Да триста лет не чищенный толчок — весеннее фиалковое поле в сравнении с этим газообразным протухшим гноем. На Сатурне атмосфера более пригодна для жизни, чем здесь.
Помимо нестерпимой вони имела место темнота. Лучина в руке освещала саму себя и скромный шар окружающего пространства, сдавленный мраком, в котором услужливое воображение рисовало разнообразных неприятных созданий, лелеющих в отношении меня деструктивные замыслы.
Поняв, что от такого освещения толку не будет, вернулся на улицу, хваля себя за предусмотрительность. Когда устраивал погребальный костер, обнаружил подвешенное на задке ведро с загустевшей колесной смазкой. Пожалуй, стоит проверить ее альтернативные свойства.
Когда через полчаса вновь вернулся в пещеру, стало гораздо веселее. В правой руке чадил яркий факел, в левой болталась связка запасных. Не сказать что стало светло как днем, но воображаемым чудищам иллюминация не понравилась — отступили в дальние углы.
Не знаю, как сюда попала эта старуха и чем занималась, но ее усилиями пещера превратилась в гибрид запущенного склада и свалки. Вдоль стен груды бочек, ящиков, корзин. Связки каких-то палок и досок, рулоны прелой холстины, расползающиеся мешки, трухлявые сундуки. На первый взгляд — полный хлам. Но, учитывая экстравагантность ведьмы, не очень удивлюсь, если наткнусь в этих завалах на тонну золотых слитков.
Слитки пока что не попадались. Из разбиваемых ящиков вместо сокровищ сыпались какие-то землистые камни и полосы ржавого железа. Бочки в лучшем случае одаривали смолой, в худшем — трухой. В сундуках я находил лишь убитое временем тряпье, поточенные мышами бумаги и пергаменты, рассыпающиеся в руках книги.
Возможно, любой археолог пришел бы в восторг при виде этих «сокровищ», но меня они не радовали. Я человек практичный — ищу конкретные вещи. Мне, к примеру, очень не помешает арбалет или лук. Завтра, видимо, придется идти на север, а в окрестностях полно волков. Стрела или болт — лучший способ держать хищников на расстоянии. Не могла же старуха обходиться одним ножом! Или могла? А почему нет — с Королем ей можно было вообще к оружию не прикасаться.
Кстати о Короле: эта тварь спокойно шастала при дневном свете, не проявляя признаков недовольства. Видимо, где-то над тучами разыгрывается очередное небесное шоу «смутных дней». Моих познаний в астрономии хватило понять — это нечто на Земле неизвестное. Но дальше — понятийный тупик: знать не знаю, что это такое. Понимаю лишь одно — в такие дни погань активна круглые сутки, так что находиться на подконтрольных ей территориях нежелательно.
Впрочем, там в любые дни находиться нежелательно…
Очередной ящик разлетелся от пинка. Опять бесполезный хлам. Я так не играю! Есть ведьма. Есть чудо-юдо, прислуживающее ведьме. Есть разбойники, посещающие логово ведьмы. Так где же сокровища, которыми обязана быть набита пещера?
Краем взгляда засек на стене некую несообразность. Повернул голову. Так и есть — надпись. Желтоватые буквы на сером известняке. Написано коряво, с ошибками, причем давно — отдельные знаки почти смыло потеками или затерло. Местами приходится догадываться о смысле, а местами остаются совершенно непонятные пробелы.
«Молодости больше нет. И никогда уже не будет. Но есть надежда. Стражи почти вечны. Стражи умеют молодеть. Страж находил здесь… и возвращал… И нашел смерть. Охотники могут вернуться… тогда я… Загадка… Я буду искать… Меня торопит… жизнь. Здесь не бывает понижений. Фем, я буду… ждать даже после смерти. Не оставляй… рядом с врагом. Или найди свою… Биччи молодой. Так тоскливо и так…»
Уж не старуха ли это писала? И что бы это значило? Помнится, демы тоже упоминали про понижение или повышение, но не соблаговолили объяснить сути термина. Что-то явно нехорошее — какое-то наказание.