Рождение волчицы
Шрифт:
***
– Побыстрее бы они вернулись!
– вновь заныла Уолда и вторая служанка принялась ее успокаивать, говоря о вредности лишних волнений для беременных. Санса наблюдала эту картину уже более получаса. Нервы у нее не выдержали, и она встала.
– Схожу за своим вышиванием.
– спокойно сказала леди Старк на удивленные взгляды женщин.
– Когда ты занят работой, можешь отвлечься от неприятных мыслей. Может, и Мэри найду.
– добавила она, чтобы избежать лишних возражений, ведь предлог уйти был так хорош.
– Тебе не страшно?
– Нет… -
– Ты права.
– согласилась леди Фрей, подумав.
– Когда я держу маленький носочек, связанный малышу, то и на душе становится спокойней.
– Я возьму и твое вязание.
– улыбнулась Санса, желая скорее выйти из этой комнаты. Неудивительно, что в Винтерфелле было скучно с такой-то хозяйкой! Сидя здесь и изнемогая от неизвестности, они ничего не узнают. Так и будут «женушки» всю ночь дрожать от страха, прислушиваясь к каждому скрипу и шороху, а Санса давно устала бояться и страдать.
Прихватив свечу, леди Старк спустилась вниз. Ни души! Словно все сквозь землю провалились, и от давившей на уши тишины ей становилось не по себе. В камине гостиной еще тлели угли, слабо освещавшие просторную комнату. Укутавшись в халат, Санса нашла свою вышивку, а после и маленький носочек, с горем пополам связанный ее свекровью. Кривой и неровный, но взяв его в руку, девушка почувствовала странное ощущение. Когда-то и ей придется шить своим детям, заботиться о них и переживать об их судьбах, и, вспоминая о судьбах детей своей матери, она уповала на то, что своими страданиями Старки вдоволь заплатили богам за счастье своего будущего потомства.
Дверь в комнату открылась, заставив девушку резко обернуться. На пороге стояла ее служанка, подогревавшая ей воду во время ванн. Испуганные они вздохнули с облегчением, узнав друг-друга.
– Это вы, госпожа!
– Что там происходит?
– кивнув, сразу спросила леди Старк-Болтон.
– Конюх сказал мне, что пленник сбежал с конюшни.
– Его поймали?
– Можно и так сказать. Убили.
– пожала плечами женщина.
– Только на тот свет он забрал с собой пятерых да одну несчастную. И что она забыла на улице в такую темень?! Ума не приложу.
– Одна из слуг?
– Да… - служанка прошла к камину и подложила пару поленниц и щепу, зная насколько прекрасная рыжеволосая леди любит тепло. Разворошив кочергой огонь, она выпрямилась, чтобы продолжить свой рассказ.
– Я ее не знаю. Один из солдат сказал, что она из Винтерфелла.
– Хм… - в голову Сансы пришла странная догадка о личности убитой, и интуиция вторила предположению. Видимо, бедняжка Мэри так и не вернется сегодня в покои своей госпожи.
– Горло перерезал.
– показала на себе женщина, накидывая на плечи потрепанную шаль.
– Он вроде как один был…Но я услышала здесь ваши шаги и уж чего подумала!
– Я просто спустилась… за… вышивкой.
– Санса показала ей расшитый кусок ткани да иголку с нитками, и, поддавшись восхищению в глазах прислужи, осталась с ней. Ведь слушать комплименты было куда приятней, нежели скучать подле беременной свекрови.
Под
В дверь ее спальни раздался стук. Спросили «кто», но никто не ответил.
– Мэри?
– попытались угадать напуганные женщины.
– Санса?
– раздался голос второй из них.
Стук опять повторился, выманив одну из жертв из укрытия. Уолда укрылась одеялом, словно оно могло спасти ее от всех бед, и мысленно умоляла о возвращении своей подруги.
За дверью господской спальни было очень темно, и Дженни, взявшая в руку свечу, вынуждена была сделать бесстрашный шаг во мрак, окликая леди Старк. Тьма окружила ее плотным кольцом, накрыла ее черной волной, отозвавшись в голове гулким стуком. Служанка упала на пол, и свечной огарок выпал из ее руки, потухнув от падения.
– Дженни?!
Нет. Это была не Дженни. Он поплотнее натянул на себе капюшон от черного плаща, и лишь нервозная тряска выдавала в нем верного слугу своего господина. Вонючка быстро вошел в спальню, и перед тем как раздался еще один удар, Уолда Фрей, не осознававшая до конца, что происходит, успела лишь тихонько вскрикнуть. Ее глубокий бархатный голос навсегда потерялся в деревянных стенах Темнолесья.
Блеснул нож - так велел господин, чтобы наверняка обезопасить свое право и право своей жены на престол Севера. Едва вытерев руки, Теон Грейджой разбил кувшин с маслом, приготовленный ему милордом, и разлетевшиеся в момент капли покрыли стены и пол спальни. Он опрокинул напоследок свечу, и, увидев, как огонь принялся лобызать орошенную маслом деревянную поверхность, вышел.
Шел он быстро, надеясь более никого не встретить. Для завершения плана ему оставалось лишь вернуться на псарню и притвориться спящим. Мысли о содеянном ужасали его, но то была расплата за свою немощность. Он низко пал. Его втоптали в такую грязь, смешав с нечистотами жизни, из которой он никогда уже не выберется. Он уже смирился, покорился своей доле, но почему-то в душе Вонючки вновь играл реквием по некогда существовавшему лорду Теону Грейджою.
– Теон!
– воззвал к нему голос из прошлого.
– Ты так и собираешься всю жизнь от меня бегать?
– Вонючка столкнулся с Сансой, поднимавшейся в свои покои.
Грейджой посмотрел в лицо девушки. Ее освещала лишь свеча, но и этого света было достаточным, чтобы разглядеть в ней упорство и упрямство, присущее и ее отцу, и ее братьям. Она так и продолжала называть его по имени, бередя едва затянувшиеся шрамы и воскрешая мертвого Теона.
– Вонючка…
– Теон!
– громче назвала его по имени Санса.
– Я же сказала - когда мы вместе, ты - Теон Грейджой!
– От Теона больше ничего не осталось…
– Зато осталось от Сансы Старк!
– сказала девушка, кладя руку ему на плечо. Она вздернула головой, бросая вызов всему миру, и Вонючка, словно не веря ее словам, посмотрел в ее глаза.