Рожденная на рассвете

Девис Кристина

Свиток не включал все протоколы Да'Вода, но в нем были все те, которые касались огненного обряда и формирования аллиадов. Нева не была уверена, что хочет остаться среди Да'Вода навсегда, но мысль о возвращении домой сейчас вызывала у нее беспокойство, и она не хотела оставаться в неведении об их обычаях. Ноющее чувство подсказывало, что ей не следует возвращаться на Ледниковый Перевал, пока она не почувствует себя более комфортно со своей новообретенной силой. Она с большим подозрением относилась к последнему видению, которое показал ей кубок, теперь,

когда сбылось второе видение. Может быть, ей было лучше какое-то время держаться подальше от людей.

Миланд вернулся вечером с полным подносом ужина. Изучив протокол, она поняла, что слишком много есть небезопасно. После пожара и недель натощак, и вещество потрясло бы систему героя, и большое количество имело бы опасные последствия. Она все равно приняла поднос как раз в тот момент, когда Астианд вошел в ее комнату.

Волосы Астианда были влажными после мытья, и он побрился, но все же он вошел в спальню с задумчивым видом.

— Ты всё прочла? — спросил он.

Нева с облегчением увидела, что его угрюмое «я» вернулось. Она больше сомневалась в его намерениях, когда он был в хорошем настроении.

— Почти, — ответила она.

— Что ж, поторопись, — приказал Астианд, — недельный срок, о котором я тебе говорил, сокращается.

Астианд завладел её вниманием.

— Почему? Что изменилось? — спросила она.

Нева выпрямилась, и поднос у нее на коленях задрожал, привлекая внимание Астианда. Он уставился на еду, когда отвечал ей.

— Донажи попросила аудиенции через два дня. Я проинформировал ее об испытаниях во время твоего обряда и о твоих рогах. Ей не терпится с тобой встретиться.

Астианд резко замолчал, бросив взгляд на Миланда.

— Это твой обед? — спросил он Неву.

— Да, но я… — Нева собиралась сказать ему, что она не будет много есть, но прежде чем она смогла, Астианд схватил Миланда за перед его одежды и вынул из кресла. Кандалы затянулись вокруг ее запястья.

— Ты знаешь протокол, — прорычал Астианд Миланду. — Ей нельзя есть так много.

— Оставь его в покое! — сказала Нева. — Он не сделал ничего плохого.

— Ты хочешь убить ее? — спросил Астианд у Миланда, игнорируя вмешательство Невы. — Если ты еще раз сделаешь что-то подобное, я отправлю тебя в резиденцию Арройанда, на неделю.

Темная кожа Миланда стала на несколько тонов светлее, но он продолжал молчать. Со вздохом брезгливости Астианд выбежал из комнаты.

— Этот деспотичный грубиян! — сказала Нева так яростно, как только могла. Она же слышала его слова и прочла свиток. Слишком много еды могло убить ее.

Миланд наблюдал за Невой, когда она потирала руку, где жжение от кандалов медленно рассеивалось.

— Кандалы — не очень утонченная магия, она связана с сильными эмоциями, — со знанием дела сказал ей Миланд. — Резкое изменение настроения Астианда может их активировать.

Нева не поверила своим глазам. Она открыла рот, затем закрыла его и сделала вид, что не удивлена, что Миланд может говорить. Она уже думала, что это был не его личный выбор, а то, что

он потерял способность говорить, когда ему спилили рога.

— Он, должно быть, самый угрюмый мужик, которого я встречала за всю свою жизнь, — проворчала Нева, оправившись от удивления.

— Донажи давит на Астианда, — ответил Миланд. — Она часто так делает. Тем не менее, я никогда не видел, чтобы он так защищал кого-то другого, по крайней мере, довольно долгое время.

— Что ж, у него определенно есть ужасный способ показать это, — сказала Нева. Ее досада нарастала.

— Я не буду с этим спорить, — сказал Миланд. — Я хочу, чтобы Вы знали, я видел, как Вы читали протокол без передышки. Я не думал, что Вы попытаетесь съесть все, что я принес. Я всего лишь стремился предоставить ассортимент, чтобы был выбор.

— Примите мою благодарность, — сказала Нева. Миланд казался искренним, и она чувствовала себя особенной, потому что с ней он решил нарушить свой обет молчания.

— Я не уверен, что вы вполне понимаете, как здесь все устроено, — сказал он, — но мы расплачиваемся и за грехи наших родителей, и за свои собственные. Астианд избежал оплаты только потому, что хорошо играет в эту игру, но с учетом того риска, на который он идет, это всего лишь вопрос времени, донажи убьет и его тоже.

Что-то в его голосе сказало, что у него есть опыт в том, о чём речь.

— Миланд, что произошло с тобой?

Он уставился на неё очень грустным взглядом.

— В игре со множеством умелых игроков тяжелее всего страдают неумелые. Я же никогда не был особо умелым. — Он потряс головой, словно пытаясь прояснить ее. — Я принесу тебе свежий поднос и приготовлю ванну.

Сказав это, он удалился.

Мысли Невы путались. Если донажи обладала такой большой властью над Астиандом, Нева не хотела бы, чтобы его кандалы помогали контролировать и её. Она рассеянно повертела их, осматривая в поисках хоть какого-то слабого места, которым можно бы было воспользоваться, но не смогла ничего найти. Застежка исчезла.

В конце концов она его снимет. Она хорошо это знала.

––—–

На следующий день пришёл старик, который осматривал Неву после килстрока. Он представился как Олианд Да'Вода-Дежада, когда Астианд вёл их в подвал, в комнату с каменными стенами, используемую для хранения и обслуживания оружия. Ей следовало бы догадаться, что Астианд хранит дома личное оружие.

Когда Нева осталась наедине с Олиандом, она задала старейшине вопрос, который больше всего ее мучил.

— Вы сказали, что я попадаю в середнячки, но, учитывая все, что произошло, середнячок ли то, кем я сейчас являюсь? — спросила Нева.

— Нет, — сказал Олианд, — я лгал.

Олианд велел ей сесть, чтобы он мог получить доступ к ее рогам. Он отвел ее волосы в сторону от того места, которое осматривал. Он осторожно ткнул в один из них кончиком пальца.

Нева почувствовала, как шквал силы потряс ее разум при контакте.