Рожденная во льду
Шрифт:
– Да. Интересно, а как вы реагируете, когда кто-то без приглашения является к вам в кабинет?
– У меня нет кабинета. Может, все-таки позволите зайти?
Мегги хмыкнула.
– Я гляжу, вас так просто не смутишь. Ладно, пошли, все равно мне нечего делать, – она направилась по траве к мастерской. – Представляете, мой муженек даже не потрудился меня разбудить, а только оставил записку. Дескать, ешь поменьше и побольше лежи ногами кверху.
– И вы послушно следовали его советам?
– Да, пока не услышала,
– Каюсь, каюсь. – Грей приложил руку к сердцу, однако на губах его по-прежнему играла лукавая улыбка. – Когда вам рожать? – поинтересовался он, кивнув на живот Мегги.
– Весной. – Стоило Грею упомянуть про ребенка, как Мегги смягчилась. – Еще ждать и ждать. Если мой благоверный будет так меня допекать своими заботами, я его прибью, честное слово! Ну, чего вы встали? Заходите, раз уж пришли.
– Я вижу, все ваше семейство отличается удивительным гостеприимством.
– О нет, – теперь губы Мегги тоже дрогнули в улыбке. – Все гостеприимство досталось одной Бриане. Предупреждаю, – добавила она, открывая дверь, – ни к чему не прикасайтесь, иначе пальцы переломаю.
– Слушаюсь, мэм. – Грей по-хозяйски пошел по мастерской, внимательно разглядывая каждую вещь. – Вы учились в Венеции, не так ли?
– Так, так.
– А что вас подвигло на это? Черт, не обращайте внимания! Это я ляпнул, не подумав. Я ведь и сам ненавижу, когда мне задают такие вопросы, – посмеиваясь над собой, он подошел к стеклодувным трубкам. Пальцы так и тянулись к ним, чтобы потрогать. Грей опасливо покосился на Мегги, прикидывая ее физические возможности. – Вообще-то я больше вас.
– Зато я злобнее, – парировала она, но никакой злобности не проявила.
Грей поглядел на рисунки, разложенные на скамье.
– Вы сначала делаете наброски?
– Частенько. – Потягивая чай, Мегги внимательно наблюдала за Греем. Его движения были так легки и стремительны, но при этом совершенно не суетливы, что ей захотелось взять блокнот для зарисовок. – А ваше кредо, я гляжу: «Век живи – век учись».
– Абсолютно верно. Должно быть, когда печка работает, здесь адское пекло. Вы плавите в печке стекло, и… что потом?
– Потом я…
Мегги около получаса объясняла Грею, что и как делает стеклодув.
Ее приятно поразила любознательность гостя.
Причем он задавал не обычные технические вопросы, а старался проникнуть в суть творческого процесса. Мегги не смогла устоять под его напором. Вместо того, чтобы поскорее выпроводить Грея, она подробно расписывала ему все этапы работы, что-то даже показывала, шутила и смеялась над его шутками.
– Подержите-ка, эту трубку, а я вас зарисую. Буду всем рассказывать, что вы мой подмастерье. – Мегги лукаво погладила себя по животу. – Ладно, не бойтесь… Пошли лучше чай пить.
– Только не забывайте, что вам нельзя есть Брианину стряпню. Особенно мучное.
– А
Через несколько минут Грей уже сидел на кухне, а перед ним стояло блюдо с имбирным печеньем.
– Держу пари, что если б она торговала своими кулинарными изделиями, – промычал Грей, набив полный рот, – то давно была бы миллионершей.
– О, Бриана лучше раздаст все деревенским ребятишкам.
– Меня удивляет, что у нее нет своих детей, – осторожно забросил удочку Грей. – Я как-то не видел, чтобы к ней ходили мужчины.
– А вы все подмечаете, не правда ли, Грейсон Тейн?
– В данном случае это естественно. Бриана – красивая женщина.
– Не буду спорить. – Мегги налила кипяток в прогретый заварной чайник.
– Вы хотите, чтобы я спросил напрямик, есть у нее кто-нибудь или нет? – не выдержал Грей.
– А почему вы у нее об этом не спросите? – Мегги раздраженно поморщилась.
Однако у янки был явный талант выведывать чужие секреты! Он так умел повернуть разговор, что собеседник с охотой сообщал ему все нужные сведения.
– Нет! – гаркнула она и со стуком поставила перед американцем глиняную чашку. – Никого у нее нет. Она их всех отфутболивает, отпугивает своей холодностью. Ей больше нравится обихаживать постояльцев и таскаться в Эннис к нашей матери. Бриана выполняет все ее прихоти. О, Бри у нас святая! Живет только интересами других.
– Вы тревожитесь за сестру, – пробормотал Грей. – А что тревожит ее, Мегги?
– Это дело семейное. Вас не касается, – спохватилась Мегги и налила в чашки чай. – Кстати, откуда вы узнали, что она встревожена?
– Да это видно по глазам. Вот и у вас сейчас в глазах тревога.
– Ничего, скоро все уладится. – Мегги решительно прекратила неприятный разговор. – А вы всегда лезете в чужую жизнь?
– Всегда. – Грей отпил глоток чаю. Чай был ужасно крепким, вполне в его вкусе. – Ремесло писателя – отличное прикрытие для любопытства, – шутливо сказал он и добавил, посерьезнев: – Мне нравится Бриана. Да ее нельзя не любить. Поэтому меня беспокоит, когда она грустит.
– В таком случае постарайтесь ее по-дружески поддержать. Вы умеете вызывать людей на откровенность. Поговорите с ней по душам. Но учтите, Бри очень ранима. Не вздумайте сделать ей больно. Иначе вам не поздоровится.
– Понял. – На самом деле Грей понял еще и то, что разговор принимает опасный поворот. Он откинулся назад и, положив ногу на ногу, небрежно поинтересовался: – А что этот Мерфи? Парень из Дублина и впрямь увел вас прямо из-под его носа?
К. счастью, Мегги уже допила чай, иначе наверняка поперхнулась бы. От смеха у нее на глазах выступили слезы.
– Боюсь, я пропустил отличную шутку, – с сожалением произнес появившийся на пороге Роган. – Мегги, передохни, пожалуйста. Ты красная как рак.