Рожденные в завоеваниях

Фридман Селия С.

Эбре подошел к своему сеньору и преклонил перед ним колени.

— Ваше Высочество, могу ли я выступить с заявлением? — попросил он.

— Ваши слова всегда желанны, — ответил Пеш.

— Говорят, что хотя человек и приносит большую славу своему кабинету, он обесчещивает его, если в конце пытается удержать его дольше положенного времени. Почти сто лет назад я возглавил одну из ветвей государственной власти. Я пытался оправдать доверие. Мне доверили очень важный пост и я считаю, что служил на нем так хорошо, как только мог.

— Вы честно и доблестно служили нам, — заверил его император.

— Спасибо.

Однако боюсь, что я больше не молод. Здоровье начинает подводить меня и не со всем уже справляется медицина. Я вынужден признать, что вступил в последнюю фазу жизни и смерть может забрать меня в любой момент, не исключено, что внезапно.

Эбре сделал паузу.

— По традиции Звездного Контроля место директора передается преемнику, пока глава еще жив, чтобы флот ни на минуту не оставался без действующего руководителя. Я чувствую, что пришло время сделать это.

— Нам всем будет жаль, если вы нас покинете, директор, — сказал Пеш. — Но мы также знаем о традиции и ее обоснованности, и всем сердцем одобряем ваше решение. Я знаю, что говорю и за своих коллег, освобождая вас от командования флотом с готовностью, но с большим сожалением.

— Не могу притворяться, что мне не жаль это делать, — быстро вымолвил Эбре.

Император подождал, пока директор возьмет себя в руки.

— Вы выбрали преемника? — спросил он после паузы.

— Да, Ваше Высочество, — откашлялся ни Кахв. — Разрешите мне представить ее вам?

Пеш кивнул. Он почти слышал, как это «ее» эхом разлетается по уголкам Империи вплоть до Бракси. Он конечно знал, кого выбрал Эбре, и уже одобрил этот выбор. Но информацию не сообщали другим, чтобы она не дошла до Бракси до начала церемонии при императорском дворе. На этот раз, как подумал Пеш, Представление станет больше, чем просто ритуалом.

— Я представляю почтенной публике командира звездного флота Торжу эр Литз, — Эбре протянул руку в направлении женщины, шедшей по центральному проходу, затем Торжа заняла место рядом с ним и склонилась перед императором. Ее одежду украшали многочисленные золотые отметки в заслуживающем уважение количестве. Пеш знал, что даже если другие ветви власти Азеи не могли точно прочитать значение всех отметок, то их количество произвело на них впечатление. — Данное ей родителями имя означает «огонь» в том смысле, что огонь очищает через разрушение — очень подходящее имя для одного из самых успешных командиров звездного флота Империи. Ее взрослое имя, Литз, было выбрано после браксинского покорения колонии под этим названием — покорения, которое повлекло за собой убийство более двух с половиной миллионов мужчин и женщин, и таким образом воплощает суть браксинской жестокости. Она носит его, как постоянное напоминание о своих целях. У нее выдающийся послужной список; Торжа эр Литз обладает блестящими тактическими способностями и пользуется уважением во всех подразделениях вооруженных сил. Она лучше всего подходит для этого поста, и хотя мне жаль снимать ее с действительной службы на Границе, я считаю, что наши вооруженные силы только выиграют, если она будет назначена директором Звездного Контроля.

— Репутация командира звездного флота хорошо нам известна, — Пеш удостоил Торжу улыбкой. Она нервничала — ну, этого следовало ожидать — но умело это скрывала.

Пеш

посмотрел на своих коллег, возглавлявших другие ветви власти. Логично, если кто-то из них попросит время, чтобы посоветоваться и проголосовать по вопросу этого назначения; с другой стороны, когда стало известно о намерении Эбре уйти в отставку, они, вероятно, тут же начали обсуждать вероятных кандидатов. Была ли Торжа включена в эти списки? Очевидно да, потому как старшая советница Асабин одобрительно кивнула, а также верховный судья зи Рейс, правда, с меньшей охотой, как показалось императору. И Пеш уже достаточно давно имел дело с тисаном, чтобы знать: ее мягкое шипение являлось знаком одобрения.

— Мы принимаем вашу отставку, — объявил император Эбре. — И приветствуем избранную вами преемницу.

Одно за другим Эбре ни Кахв снял пять колец, свидетельствующих о занимаемой им должности, четыре с левой руки и одно — с печатью Звездного Контроля — с правой. По очереди вручил их императору, а затем передал и простой обруч, который был ему «короной». На глазах директора появились слезы, но печаль не уменьшила его почтения.

Пеш повернулся к Торже, преклонившей перед ним колена.

— Я клянусь вам в верности и вверяю вам свою жизнь, — сказала она. — Клянусь служить Короне и Империи и ставить их превыше всего. Я клянусь защищать Империю, ее территории и народы от всех внешних угроз, включая, но не ограниваясь браксинской агрессией, следуя заповедям Основания.

Пеш протянул Торже правую руку и она прижала печать Азеи ко лбу.

— Зная, что вы служите моему кабинету, я также обязан служить вашим интересам и защищать их, — заверил он и надел кольцо, которое носил Эбре, на левую руку женщины.

Она по очереди склонилась перед другими главами ветвей власти. Те по обычаю принимали ее, клялись помогать друг другу и вручали ей кольца, которые соединяли их ветви власти. Тисан привела с собой переводчика, но Торжа отпустила его и обменялась ритуальными словами с тисаном на ее языке. Эбре слегка улыбнулся, преисполненный гордости.

«Неужели она выучила язык только для проведения ритуала?» — задумался Пеш, — «Если так, то это многообещающий жест».

Торжа вернулась на свое место и вновь преклонила колена перед императором.

Пеш торжественно поднял обруч над ее головой. Теперь пришло время сказать последнее. Воцарилась тишина. Император обвел взглядом всех собравшихся (большинство из них были в военной форме, блиставшей наградами), перевел взгляд на окна, из которых открывался вид на Азеа. Дули злобные ветры смерти, взвихряли серую пыль в беззвучной ярости. Все молчали. Помедлив, довольный император кивнул и надел золотой обруч на голову Торжи. Потом положил руки ей на плечи, помог встать и представил ее гражданам.

— Знайте, что империя поддерживает эту женщину и она имеет право выступать от нашего имени, — император повернул Торжу лицом к себе и с улыбкой протянул ей руку. — Поздравляю, директор.

Пеш по обычаю провел ее перед остальными, и Торжа обнялась с лугастинкой, обменялась поклонами с тисаном и несколько прохладным рукопожатием с верховным судьей. В его глазах светилось вполне определенное выражение: казалось, он ожидает неприятностей. Зная о политических взглядах нового директора, Пеша это не удивило.