Рожденные в Зоне. Дано не каждому
Шрифт:
— Гляди, братва, кто к нам колеса катит! — громко и ненатурально удивился сталкер, — а ну, пацан, ходи сюда. Общаться будем.
Из-за плит выглянула голова, оценила обстановку и снова исчезла. Тоже блокпост, только бандитский. Ясно.
— Куда лыжи топчешь, фраер?
Мика пригляделся. Несмотря на весь напускной гонор, хрипотцу и манеру держаться, было ясно видно — бандит если и старше Мики, то ненамного.
— А, это… — осторожно сказал он, — мне говорили, что тут блокпост Свободы всегда был. Вы что, с ними поменялись?
— Ага, —
— В Лиманск иду.
— Ты охренел?! Какой Лиманск через Дикую Территорию?! Здесь только толпой проходят, стволов в двадцать. И то не все доходят, мамой клянусь. А в одиночку либо психи, либо супермены. Хотя и тех и других в последнее время что-то поубавилось.
— Куцый, помочь? — лениво окликнули с той стороны плит.
— Не кипиши, Гимнаст, я в теме.
— Базара нет, твой фраерок…. Так, раз хода нет — хожу с бубей! Вот вам семака, мля!
Мика посмотрел на небо. Солнца уже совсем не видать, дома хуторяне сесть за вечерю собираются…. А он по Зоне бродит в гордом одиночестве. На душе стало горько и пусто.
— Ты думаешь, тут эти ворота просто так стоят? — более спокойным голосом продолжал бандит, — ага, снорка лысого. В получасе ленивой ходьбы целый город брошенный, а мы тут в землянках от радиации ласты клеим. Прикинь, за воротами дорога в настоящий ад! Там одних контролеров тыща, а может, и все две. А кровососов столько, что они друг дружку сосут от недостатка сталкеров.
Мика содрогнулся.
— Во, во! — заметил его состояние Куцый, — пошли, икс-курсию сбацаю. Типа по музеям и выставочным барам столицы. Пошли, пошли — будет интересно, обещаю.
Они обогнули пачки бетонных плит и остановились у длинного ряда невысоких холмиков.
— Пришли, — сказал Куцый, — мадам и месье, обнажите ваши вешалки для шляп. Все это было не далее как вчера и сегодня. Типа поучительная история для дебилов вроде тебя и меня, подавшихся в Зону за птицей цвета ультрамарин.
Мика вопросительно посмотрел на него. Куцый перехватил взгляд, оскалил зубы в пародии на улыбку:
— Не боись, не замерзнешь, ожидаючи. А дело тут было такое — еще вчера днем стоял здесь блокпост Свободы. Сам к ним не раз за травкой мотался. Нас Йога — атаман — отправил возле Барахолки тереться — мало ли что…. Вот мы и расположились у озерка, связь с фрименами — так себя свободовцы называют — наладили и отдыхаем на весеннем солнышке. Под вечер замелькали у блокпоста фигуры какие-то неясные…
Мика вспомнил загадочные тени среди погибших на первом блокпосту и даже рот раскрыл от усердного слушания. Куцему такое внимание понравилось:
— Помогать, ясный перец, мы не сунулись — каждый сам за себя. Это ж Зона! Только поближе перебрались и зырим театр с удобной ложи.
— Ну?
— Долг это был, — торжественно сказал Куцый, — четыре квада зараз. В смысле — за один раз. Ну, и заразы они — это тоже верняк. Положили блокпост в полминуты — Свобода вообще сторожить не умеет, если честно. А Долг — это ж роботы, в экзоскелетах, с пулеметами —
Мика посмотрел в указанную сторону и удивился — могил было больше чем пять.
— А кто сказал, что кино закончилось? — неестественно хохотнул Куцый, — самое интересное будет во второй серии. Вот…
Он снова глянул на Мику, и в глазах была такая смертная тоска, что Мика удивился.
— Мы ближе подбираться не стали — Долг не Свобода, ему по фигу, кого в Зоне мочить. Он вообще даже нейтралов с трудом переваривает, а нашего брата переваривает очень даже легко. В общем, нам что Долг, что кровосос — одна херня. Но все ж таки люди….
Глухой ночью — даже луна не светила, — внезапно охрипшим голосом, в котором ужас был самым настоящим, произнес Куцый, — на блокпосту снова началась стрельба. Мы сначала решили, что это Свобода пришла обратно точку отбивать. Только стреляли в основном только долговские волыны. Минут десять молотили, трассеры во все стороны летали…. Потом все стихло.
Мы дождались рассвета, осторожненько подкрались — интересно же, кто это Долгу по сусалам надавал. И увидели…
Он взял Мику за руку, ладонь была влажной и ледяной. Через три шага остановился, стволом ружья ткнул в яму:
— Вот кто тут Долг отутюжил.
Мика заглянул в яму. На дне, вытянувшись во весь свой немаленький рост лежал покрытый жесткой коричневой шерстью кровосос. Даже в тусклом вечернем свете были видны маленькие черные глазки, огромные когти на лапах (или все-таки руках?) и противные, мерзкие щупальца с присосками, пучком торчавшие из того места, где у людей находится рот.
— Хоть с Долгом у нас и нелюбовь, но парней мы прикопали по-человечьи, — дрожащим голосом продолжил Куцый, — теперь лежат вместе со Свободой и ничего не делят. А эту тварь скинули в яму — когда тащили, чуть не стошнило, мамой клянусь! Шерсть как проволока, даже сквозь перчатки колется. Тащу, а сам думаю — это ж сколько должно было быть кровососов, чтобы квад Долга весь положить? Четырех бронированных профессионалов! Это ж какие у них когти, если они экзоскелеты рвут словно газету?! И когда это кровососы на блокпосты нападали? Да еще группами! Они ж твари одиночные, это в Зоне каждому известно! И, самое главное — как они сюда сквозь закрытые ворота просочились?! А потом обратно ушли…
Куцый продолжал держать Мику за руку, не замечая, что его бьет нервный озноб. Даже зубы начали стучать.
— Теперь тут мы обосновались — Йога приказал. Ему-то клево — сидит в Депо, хабар делит, да пацанов на разборки шлет. А мы здесь. И скоро опять будет ночь. Мамой клянусь — свалил бы без тормозов! Внутри все аж колотится, сердце как бубен.
— Так свали.
— А куда?! Может, подскажешь тихое местечко? Мля, рассчитаюсь по вышке, без базара!
— Домой…