Рожденный жить
Шрифт:
Или видел? Сложно сказать. Вдруг к самым моим ногам прикатился какой-то предмет. Сперва думал, что камень, и даже хотел отбросить его, а после понял, что он как никогда кстати. Река обмелела, и достать воду руками было сложно, я бы всё равно бы всё расплескал, а так можно было набрать и спокойно поднести к губам. Но что же он дал? Длинный витиеватый предмет, откуда он вообще здесь взялся? Оглянулся, а там невдалеке лежал какой-то похожий на лошадь скелет. Решил, что предмет — это кость, думал, сомневался, но в итоге воспользовался.
Лишь
***
Они вышли из комнатки и решили немного прогуляться. Уже подходя к каменной двери, на обоих нахлынуло какое-то странное чувство.
– Ты ничего не слышишь? — обратилась она и задрожала. Волосы, собранные в маленький хвостик, взмокли и прилипли к спине.
– Не знаю, о чём ты? Утро итак меня удивило.
– Нет, не в прямом смысле, — она попыталась объяснить, но вышло это как-то странно, — Ты не чувствуешь страха?
– У меня это уже давно…
– А сегодня? Мне кажется, что-то должно случиться. Оттого и воздух такой холодный и резкий…
– Это просто похолодание, брось! До лета ещё далеко, природа у нас часто играет…
Они переступили через ограду и тотчас же оказались на улицу. И не прошло и мгновенья, как лица обоих исказил неописуемый ужас.
– Что это такое? — первым прошептал Лай, а девушка лишь бессвязно пошевелила губами.
– Ты видела такое когда-нибудь?
Она помотала головой.
– И я нет… Странное явление природы! Зимой такое бывает к морозу, но зима позади…
Кроваво-алое зарево разливалось на весь горизонт. Солнца стало не видно, облака были также окрашены кровью, и, спорится, в Митисе это расценили бы как конец света.
– Это знак. Я только не понимаю, какой…
Илзе опустила глаза и крепко сжала его руку. Слова так и рвались наружу, но девушка решила промолчать.
– Почему ты так бледна?
Она не ответила и побежала обратно.
– Постой же!
Немного погодя, она всё-таки решилась.
– Лай, я вынуждена тебе кое-что сказать… — её душили слёзы, пелена застилала глаза, — Его больше нет. Он предупреждал меня. Это так ужасно!..
– Кто — он?
– Ты больше не увидишь Алена. Его уже нет… Закат его жизни увидели мы с тобой.
Это случилось почти сразу — как только Илзе закончила рассказ, — послышался гул и грохот.
– Обвал! Мы должны бежать!
Она не стала медлить и тотчас же последовала за ним.
– Где же мы будем жить?
– Я расскажу всё, потом! — вампир заставил её смолкнуть и ускорить шаг, — Не оборачивайся! Даже
Пейзаж за спинами тут же преображался. Некогда красивый «дом», с каменными стенами живой пещеры снова становился тем, чем был он когда-то давно. Огромные залы рушились, чернота заполняла пространство.
– Почему это так происходит?
– Я спорю, это всё из-за него! Ален знал, на что обрекает нас! Знал и так сделал! Я ума не приложу, зачем он так поступил? Что заставило его покончить с собой? В последнее время я редко видел его, и был он какой-то странный.
– Я тоже заметила грусть. Он что-то скрывал…
– И мы никогда не узнаем об этом!
Пещера преображалась, вновь превращаясь в пустую каменную расщелину. Камни затягивали пустоты, коридоры рушились и засыпались землёй.
– Сколько лет прошло в этих стенах!
– Теперь мы отправимся в Митис!
– Ты думаешь, что мы можем? Но ведь ты говорил…
– Илзе, у нас нет иного! — и с этими словами они вновь оказались на поверхности.
– В один миг…
– А так всегда всё рушится…
Деревья ломались и рассыпались в прах, цветы засыхали и чернели, а открывшаяся земля покрывалась алой поляной ликорисов.
– Вот и конец… — Лай присел на открывшийся камень и, опечаленный, поглядел на природу.
– Нам стоит идти, а теперь — проститься. Этот дом был хорошим для нас… Здесь прошли счастливые годы.
***
Они долго шли по лесу, высокие сосны застилали чернотой теней дорогу, но редкие ягодки уже мелькали где-то под ногами.
– Мы должны идти к моей матери. Ален рассказал…
– Да, я уже знаю…
От одной мысли о демоне, вампир снова стихал, итак, говорили они сегодня совсем мало.
«Синее небо, звёзды мерцают,
Тают во мгле и исчезают.
Белые тени сверкают в тиши,
Там, за рекой, где стоят камыши,
И над водою, светясь и играясь,
Звёзды блистают, вновь загораясь.
Звёзды сияют и привлекают,
Точно сказать они что-то желают…»
— написал он на огрызке пожелтевшей бумаги, который нашёл в пути. Взгляд был устремлён в небо, то самое, что ещё не так давно озарилось кровавыми лучами. В котором исчез он и откуда уже не вернётся. «Вот так всё и закончилось… Моя жизнь теперь должна измениться. Ах, что же мне делать, Ален? — он едва не рыдал от мысли, что друга его больше нет, — Я должен отправиться к матери, так? Не зря ты, наверное, рассказал это. Как вспомню, это же был наш последний разговор. Да, ты, хотел, чтобы я вернулся! Но почему именно сейчас? Знал ли ты, что у меня есть мать, узнал ли сейчас или скрывал так долго? И сколько? Ах если бы он только жил!» — он ощущал лёгкость, не смотря на то, что был переполнен отчаяньем. «Чего я достиг, ты говорил, что доволен мною? Что ж, буду надеяться, что это так, иначе, если врал и именно из-за меня это сделал, я никогда не сумею себя простить!..»