Рожденный жить
Шрифт:
– Нет. И, признаться, я правда думала, что вы не можете…
– Красноглазые, неживые — да, но мы не такие ведь.
– Ты!
Он обнял её и крепко прижал к себе.
– А я думала, что у вампиров нет сердца… — смеясь, прошептала Илзе.
– Ну, хватит! Ты больше верь всем! Люди в Митисе и не такое скажут… Мне плевать на чужие речи! Главное — знай ты.
Она не верила в своё счастье, молча душила слёзы. Она чувствовала его дыхание и находила его самым лучшим и лёгким ветерком, какой только слышала и не могла представить иной судьбы.
Их разбудила Анна.
– Хватит уж спать! Или вы до вечера так? Я знаю, вы не любите день… — она говорила всегда так, будто и Илзе являлась кровавой подругой, а ещё говорила, что знает «вас». На самом деле, у неё были странные чувства.
– Я принесла яблочный пирог! Попробуй, если захочешь.
Илзе тут же подтолкнула Лая, заставив сказать, чтобы тот ел.
– Да я и сам голоден. Без твоих подсказок!
Она улыбнулась и сказала, что это она так, на случай.
– Ах, если бы и вся жизнь прошла в этом тихом уютном городке! — мечтательно прошептала она, — Ах, если бы мы только дожили… А кстати, Ален говорил, ты доживёшь…
– Полукровка не совсем вампир. Такие живут меньше, но всё равно гораздо дольше людей.
– Сколько? — поинтересовался Лай, вновь удивлённый осведомлённости Анны.
– Лет 300-400. 100 лет у тебя ещё есть в запасе, это точно! А то и больше, не знаю я…
***
– Сегодня печальный день, — со вздохом начала Анна, пристально глядя нам в глаза.
– Что случилось?
Старушка опустила глаза и вздохнула.
– В городе знакомая рассказала, один вампир покончил с собой…
– Вампир?
Она кивнула.
– Он так хотел им быть…
– Кто — он?
– Маленький мальчик по имени Ганс.
Илзе вздрогнула, вспоминая своего недавнего компаньона.
– Как это произошло, Анна?
– Расскажу, как слышала. Не знаю, как по правде. Говорят, жил он у тётки. Злая она была, как ведьма, и вроде бы помышляла чем-то таким. Она держала у себя слугами тех редких существ, которых с трудом можно отыскать в лесу. Сама я видела однажды у неё гнома… Тётка ещё клялась, что это просто карлик, обманывала она, я знаю.
На сей раз она отыскала вампира. Держала бедняжку в конуре, звала собакой и даже кормила так. Он слабел день за днём без крови и прятался в ничтожный клочок тени, изнывая от жаркого солнца. Ганс не знал, кого держит тётка, кормила сама, измывалась, морила голодом, а говорила, «собака злая, не иди, покусает ещё», вот он и верил.
Но однажды Ганс не послушал хозяйку, ночью вышел во двор — ему померещились какие-то крики. Огляделся — подошёл к будке, увидел железную цепь, а оттуда глаза на него смотрят, огромные, красные, налитые слезами и болью. Он как увидел, долго не мог прийти в себя.
– Иди сюда… — прошипело существо, протягивая вперёд худую голубоватую руку.
Как же оно хотело есть!
Ганс не послушал, понял, что-то — оборотень, и ринулся бежать. А утром, когда тётка говорила соседу закопать «никчемную псину», он увидел труп. У него были клыки и белая кожа. «Вампир!» — понял мальчик и, не сумев простить себя за предательство, также умер от боли к следующему утру…
– Какая страшная
***
– Ты ведь вампир?
– Только не надо видеть во мне монстра! Им я никогда не был, и, благодаря Илзе, теперь уже не стану… — с дрожью проговорил Лай, — Прошу Вас, сохраните в секрете! Иначе я не прощу себя, что сказал так, что вообще создал вас на свою беду…
Спросите, отчего он решился на этот отчаянный шаг? Ответ чрезвычайно прост и наивен: а что же положено говорить ребёнку? Не врать же отцу? Да, да, спустя некоторое время у Лая родился сын и дочка. На первый взгляд они не были вампирами, но, кто знает, когда может проснуться эта сущность?
– Тебя пытались убить?
Лай поморщился.
– И не раз! Я был «там». В одном шаге! Но смог выжить и вернуться назад. Судьба помогла, — отшучивался он, как и прежде, а сам снова удивлялся тому: «Как?».
– Мне говорила моя бабушка, с самого детства внушала, что вампиры плохие. Я не верила… — пускалась в воспоминания Илзе, гладя малышку по волосам, — И вы не верьте! Все они, как и люди, разные… У всех них своя судьба…
========== Вместо эпилога ==========
Вечность сложно описать парой слов, её надо вкусить, а после вновь попытаться…
Он искал его 300 лет. Илзе так и не ответила, почему так случилось. Она молчала, так с тайной и ушла в могильную тьму. Она порывалась пару раз начать этот разговор, но каждый раз обрывалась на полуслове. А он всё искал, надеясь, что ещё встретит Алена, просил, умолял детей также послушать его, но те не слишком верили рассказам отца; даже в то, что он вампир, даже когда он прямо при них пил кровь, говорили, он живёт старыми средневековыми легендами, а глядя на клыки — смеялись: «Сам отточил!». После умерли, потому, что были людьми, а он остался, один, как и предсказывал демон, изживающий бессмертное время, скитающийся по паутине жизни. То, что было в Митисе, давно уже кануло в лету, века летели с необычайной быстротой, он менял имена, профессии, города, но не хотел ни с кем сближаться — видеть смерти друзей было для него невыносимо. И даже через тысячу лет, когда, казалось, не один смертный не мог позволить себе этой вечности, смерть продолжала обходить его стороной, как заколдованного…
Лай начинал догадываться, что это — прощальный подарок, и он даже знал, от кого. Думал и о том, что не такой Ален хороший, как ему когда-то казалось, это к нему по каким-то невиданным причинам он проявлял сострадание и жалость, заботился и любил его, а ведь по сути он — демон! И это нельзя забывать. Как он убивал митисийцев, как бессовестно воровал его «лицо», как прошёл мимо всех тех других вампиров, которых также настигла смерть! Это было, это не изменить. «От чего же он так тянулся ко мне? — мелькало в его голове, и мысли отчаянно выстраивали разные ответы, — Самый лучший из них — самый простой. Сколько было лет Алену, когда он умер? Никто не знает, и он никогда не говорил. Но ведь он мёртв, да, а когда-то он был человеком! Наверное, очень молодым, одиноким и опечаленным. Спорится, лишь из-за этого он каким-то образом сумел продлить свою жизнь.