Рождественская история Эммы Фуллер

Кудрявцева Татьяна Александровна

– Я – Эмма. –раздается очень приятный голос – Эмма Хокк… – небольшая заминка – Фуллер.

Я тоже ей представляюсь. Могу сказать, что она запнулась на фамилии, потому что её муж жестко накосячил и поэтому она была на мосту. Я погружаюсь в свои мысли и не замечаю как моя пассажирка засыпает. Я подъезжаю к дому, оглядываю девушку и решаю не будить её, а аккуратно донести до дивана в гостиной. Сгребаю её прям в одеяле и заношу в дом. Укладываю её на диван, раскрываю одеяло и понимаю, что её одежда вся мокрая. Так не пойдет. Поднимаюсь к себе в спальню, хватаю рубашку и боксеры. Прости, принцесса, но других вариантов нет…Нужно снять всю мокрую одежду. Спускаюсь вниз. Девушка всё также спит. Начинаю снимать с неё блузку, расстёгиваю

пуговицу за пуговицей. Мои руки дрожат, свет от ночника хоть и не слишком яркий, но позволяет рассмотреть всё в подробностях. Снимаю с неё блузку и глубоко вздыхаю, видя белый кружевной лифчик. Её грудь идеальна и к ней хочется прикоснуться. Да что я за извращенец то? У меня секс был меньше двух часов назад, но глядя на неё и вспоминая наш поцелуй на берегу, чувствую как в штанах становится тесно. Я, как гребаный подросток…Подросток извращенец походу. Запрокидываю голову и тянусь к пуговице её штанов. Стягиваю с неё штаны и она остается в одном белье. Снимаю лифчик и трусики и стараюсь не смотреть, но она чертовски соблазнительна. Всё равно не отказываю себе в таком удовольствии и рассматриваю. Замечаю родинку на лобке справа в виде сердечка. Очень мило. Трясу головой, потому что «какого черта, Ник?». Натягиваю на неё свои боксеры, которые на ней смотрятся больше как шорты и надеваю свою самую теплую рубашку. Укладываю её на диван и закутываю в одеяла. Потом я еще часа два сижу в кресле напротив рассматривая идеальные черты лица девушки. Она ворочается иногда и сопит. Самое главное, что ей тепло. Она так гармонично смотрится в моём доме, что я думаю, что было бы неплохо, если бы она захотела остаться. Сразу гоню от себя такие мысли. Я её не знаю, она меня не знает. Мы просто незнакомцы, которых свёл случай. Я встаю с кресла и собираюсь подняться к себе. Моя нога поднимается на первую ступеньку и я в последний раз оглядываюсь, убеждаюсь, что она не дрожит.

– Спокойной ночи, Эмма. – говорю я и поднимаюсь вверх по лестнице в свою спальню.

Эмма.

– А если честно…Почему ты хотела это сделать? – говорит он тихо, переминая край подушки и старается не смотреть в мою сторону.

Я не просто этого хотела в тот момент. Я это сделала, понимая, что назад дороги не будет. Без Калеба что мне делать? Я лишилась в один день всего, что так долго выстраивала. Да и плевать на работу – я другую найду, но Калеб…Его предательство полностью меня сломало и теперь я это понимаю.

– Это всё сложно. Я пока не готова говорить об этом.– отвечаю я.

Мне не ловко, мне стыдно…Я слабая…На самом деле всегда такой была. За всеми моими экстремальными поступками скрывался страх и не уверенность в себе, а еще слабость. Я боялась привязываться к людям, потому что боялась, что они меня оставят, также как это сделали родители. Я подпустила к себе Калеба, слишком близко. Он стал для меня всем, а теперь…Теперь я чёрт знает где…В каком-то глухом поселке, в чужом нижнем белье…В чужом мужском нижнем белье.

– Мне надо топливо где-то достать и машину заправить. У меня бензин перед мостом закончился. – стараюсь я сменить тему. – Мне нужно ехать домой.

Домой? Черта с два! Нет у меня теперь дома! Но сказать об этом этому красавчику я не могу. И так ему доставила кучу проблем.

– На улице снежная буря и трасса все равно перекрыта, так что придется тебе терпеть мое общество несколько дней. – улыбается красавчик.

Кажется его зовут Ник. Да! Точно! Он как будто прочитал мои мысли или понял по взгляду, что мне некуда возвращаться.

– Завтракать будешь? – говорит Ник, продолжая улыбаться.

От его улыбки тепло. Глядя на него, я ненадолго забываю о том, какая хрень творится в моей жизни.

– У меня похмелье. Но я бы не отказалась от кофе. – придерживаю рвотные позывы, вспоминая бекон, который уминал мальчишка.

Ник встает и щелкает кнопкой на кофеварке. Я встаю, натягивая

края рубашки как можно ниже и иду на кухню, выглядывая в окно. Там и правда буря. Всё вокруг белое из-за снега и видно как деревья гнуться от ветра. И я этому даже рада. Ник стоит справа от меня также смотрит в окно, я поворачиваю голову в его сторону и понимаю, что всё это время он смотрел на меня.

– Сейчас канун Рождества, Эмма. – он говорит тихо, запинаясь и подбирая слова. – Ты можешь остаться у нас до окончания праздников, если хочешь.

Я благодарно киваю. Он всё понял без слов и от этого на мои глаза начинают наворачиваться слёзы. Ну вот опять, как прорвало. Я прячу лицо от Ника. Мне кажется, он думает, что я сумасшедшая. Но он больше ничего не спрашивает, не выпытывает. Ник подает мне кружку с кофе, и я сажусь за стол. Он садится напротив меня и между нами как будто происходит какой-то диалог. Мы смотрим друг на друга и понимаем, что именно сейчас, именно в этом месте нам нужно быть. Верю ли я в судьбу? Неа…Но почему-то я смотрю на Ника, осматриваю обстановку вокруг и понимаю, что мне здесь спокойно, как будто я нашла своё место. Это очень глупо! По факту я в доме незнакомого человека, в глуши и он может оказаться маньяком, а мои крики о помощи никто не услышит. Потом я одёргиваю себя, отгоняю эти мысли подальше. Если бы он хотел что-то сделать, то уже сделал бы пока переодевал меня. Да он настоящий джентльмен, даже не подглядывал.

Наши «гляделки» нарушает шуршание со стороны лестницы. Мы одновременно смотрим в ту сторону и видим мальчишек, которые спускаются.

– Эмма, познакомься, это Лео и Тони. Дети – это Эмма. Она поживет пока у нас. – Ник говорит уверенно и это подкупает.

– Привет, Эмма. – хором отвечают мальчишки и усаживаются на диван, включая телевизор. Я отворачиваюсь от них и возвращаю свой взгляд к Нику. Он смотрит на меня и в его глазах видно волнение.

– Спасибо, Ник. – я слегка улыбаюсь. – Спасибо, что разрешил мне остаться. Мне правда пока некуда идти.

Ну вот…Я призналась…

– Ты можешь оставаться столько сколько захочешь. Но учти – кто не работает, тот не ест. – он улыбается, это всё похоже на шутку, но он не шутит.

Что ж…лучше так, чем возвращаться в мотель или куда-нибудь ещё, ждать окончания праздников, чтобы начинать всё с нуля. Забавно, еще вчера я и понятия не имела, что моё Рождество пройдет именно так.

***

После завтрака мы с Ником поднялись на второй этаж. Ник для меня выделил отдельную комнату, потеснив мальчишек. Старший – Лео, был не очень этому рад и сразу меня невзлюбил. Да и я его прекрасно понимаю. Посторонний человек в доме. Пока я устраивалась в комнате и боролась с остатками похмелья, Ник вышел из дома. Я слышала как хлопнула входная дверь. Тут же я услышала как мальчишки начали шептаться. Надо сказать – шумоизоляция здесь так себе.

– Лео, как думаешь она останется у нас насовсем? – спросил младший брат.

– Не знаю, Тони…Надеюсь она здесь не задержится. – злобно буркнул старший. – Эта ведьма Мэддисон сюда больше не приходит и это хорошо. А значит и эту мы тоже спровадим.

– Я как-то не уверен. Она вроде выглядит доброй. – грустно сказал Тони. – Я так скучаю по маме…

– Я тоже. И поэтому мы никому здесь не дадим задержаться. – все также злобно шипел старший. – Меня вообще комнаты из-за неё лишили. Скорей бы она уже свалила.

Вот же мелкие монстры. Мне стало не по себе. Мальчишки растут без матери. Я могу их понять. И могу понять злость Лео на всех и всё. Я лежу на кровати, глядя в потолок и мне хочется сделать что-то для Ника и мальчишек. Решаю приготовить им ужин. Всё-таки канун Рождества. Похмелье потихоньку отступает ближе к вечеру. Я натягиваю штаны, которые выдал мне Ник пока мы не съездили за моей машиной, и спускаюсь вниз.

Ник разжигает камин, а мальчишки смотрят телевизор.

– Отдохнула? – спрашивает Ник как только я спускаюсь в гостиную.