Рождественские колокольчики
Шрифт:
– Ш-ш! – Лесли выглядела несколько смущенной. – Пойдемте со мной. – Приветственно кивая кому-то, она привела их на кухню и сняла телефонную трубку.
– Ба! Эта штука наконец-то работает! – восхитился Алек.
Но Лесли лишь улыбнулась и принялась набирать номер.
– Хол! Это Лесли. Приезжай скорее в «Уютный уголок». Тебя ждет встреча со старыми друзьями. – Затем сделала гостеприимный жест Вагнерам. – Располагайтесь. Чувствуйте себя как дома.
Рози не пришлось долго уговаривать. Самозабвенно болтая, она уже
– Мне нужно многое сообщить вам, – объявила Лесли. – Но, боюсь, без помощи Хола не обойтись.
Сара опустилась на старинный стул с изогнутой спинкой и подхватила на колени Рози.
– Лесли, скажи, где Беатрис? И почему на тебе ее платье?
Та не успела ответить, потому что в дверях появилась молодая пара.
– Вот зашли попрощаться перед закрытием, – обратился к Лесли мужчина. – Впечатляющее место! Надеемся еще увидеть вас в кафе.
– Впечатляющее место? – эхом отозвалась Сара. – Ничего не понимаю. Почему в гостинице столько посторонних?
– Потому что летом здесь музей фермерского быта, – пояснила Лесли. – А я – его управляющая.
– Когда же его открыли? – нахмурился Алек.
– Лет пятнадцать назад.
– Что? – воскликнула Сара.
– То есть... вы хотите сказать, зимой дом служит гостиницей, – старался осмыслить Алек, – обеспечен продуктами, населен постояльцами... в нем течет нормальная жизнь... А летом он превращается просто в туристскую достопримечательность. Интересную, но лишенную подлинной жизни. Как странно...
Что и говорить, обоих эта новость застала врасплох.
– Боюсь, когда вы все узнаете, многое покажется вам странным. Даже необыкновенным.
– Так рассказывайте же! – подстегнул Алек.
Лесли помялась.
– Наш музей открыт для посетителей с июня по сентябрь. Мы принимаем и экскурсионные группы...
– А в остальное время здесь – гостиница... – Сара пыталась свыкнуться с этой мыслью.
– Ну, не совсем... формально это... – Лесли все больше чувствовала себя не в своей тарелке. – Все это немного похоже на розыгрыш...
В кухню опять вошли люди. Они с интересом обследовали каждый закуток, и Алек с Сарой окончательно убедились, что в доме нет ни крошки съестного, ничего, что указывало бы на ведущееся хозяйство. Даже старинный холодильник стоял пустой и темный.
Вагнеры обменивались беспокойными взглядами. Но тут подоспел Хол. Он приветствовал молодую пару как старых добрых друзей. Алек сразу почувствовал себя лучше. Словно повеяло прежним теплом и уютом. Но все же гвоздем программы должна была стать хозяйка гостиницы, добрейшая миссис Несбит, предмет нескончаемых разговоров и воспоминаний в последние несколько месяцев. Никого молодые
– У нас все отлично, – с гордостью рассказывал Алек. – Обустраиваемся в новом доме. Ждем ребенка. Я выполняю кое-какую работу в частном сыскном агентстве.
Лесли проводила экскурсантов и закрыла музей, а затем снова присоединилась к компании.
– Ну вот, теперь нас никто не потревожит и мы можем как следует поговорить.
– Что ты успела им рассказать? – осведомился Хол.
– Немного. Без твоей помощи мне не справиться.
Тот забарабанил по столу мозолистыми, перепачканными маслом пальцами.
– Что ж, друзья... тут вот какая штука...
– Нам очень хочется увидеть миссис Несбит, – не выдержала Сара. – Это возможно?
– Н-да... – мягко проговорил Хол. – В общем-то, нет. Потому как ваша чудесная хозяйка, Беатрис Несбит, уже давно отошла в мир иной.
– Что?! – в один голос воскликнула молодая пара.
– Она умерла лет двадцать назад.
– Т-то есть к-как это? – вытаращив глаза, с трудом выдавила Сара.
– Да-да. Та женщина, которую вы встретили здесь и полюбили, была... вроде как ненастоящая.
– Всего лишь призрак, – добавила Лесли.
– Да я не встречал человека более реального! – возмутился Алек. – Она была моей спасительницей! Моим идеалом... добрым ангелом... Она стала мне настоящей матерью.
– Да-да, именно такой она и старалась быть всегда, – примирительно подтвердила Лесли. – Я знаю, что говорю, ведь она была моей бабушкой. Перед смертью Би поручила мне все хозяйство, доверила быть своей душеприказчицей. Исполнительницей своей последней воли.
– Последней воли? – переспросила Сара.
– Да. Больше всего на свете Би хотела, чтобы эта усадьба сохранилась и стала живой реликвией тридцатых годов. То было ее любимое время. Бабушке казалось, что через эту ферму будущие поколения смогут почувствовать вкус к былому, своими глазами увидеть тогдашнюю жизнь. Я обещала выполнить ее просьбу. Но и предположить не могла, что сбереженное фамильное гнездо станет тем прибежищем, куда с благодарностью будет возвращаться ее щедрый, любящий дух.
– И ты хочешь, чтобы мы поверили, будто она была духом? – возмутился Алек.
– Наверно, я бестолково объясняю. Вероятно, оттого, что до вас еще ни одна супружеская пара не возвращалась и не задавала вопросов.
– А остальные жильцы? – не унимался Алек. – Тим? Марта? Камилла? Старик Лайл?
– Все духи. Гости из прошлого, – кивнул Хол. – Когда под Рождество ты ступил на порог гостиницы, то перенесся в другое измерение, в прошлое. Вот почему я отказывался заходить в дом. Я-то был из другого мира, и для меня дом оказался бы пустым и холодным. Да и, сказать честно, жутковатым. – Хол поежился.