Рождество в городе влюбленных

Мэйджер Энн

– Я так не думаю, – застенчиво прошептала Джози.

Чувствуя себя неловко под его горящим взглядом, она сделала шаг назад и оступилась.

Но его сильная рука вовремя схватила ее за локоть, и даже сквозь ткань одежды она почувствовала его магнетическое тепло.

– Вам понравится бистро, – прошептала девушка, высвобождаясь.

Затем она выбежала через узкий переулок на большую оживленную улицу, вдоль которой располагались внушительные особняки с мансардами. Над их высокими крышами на фоне темного неба виднелись дугообразные

своды исторических зданий. Адам не сразу догнал ее. Казалось, он не замечал великолепия архитектуры.

– Не так быстро, – предупредил он. – Под ногами лед.

– Разве здесь не красиво? – произнесла она, любуясь гирляндами белых лампочек на ветвях деревьев и сверкающим снегом.

Адам ничего не сказал в ответ. Джози пронеслась мимо аптеки, закрытой кондитерской и нескольких баров. Он следовал за ней по пятам, и она всем телом ощущала его присутствие.

– Вы не могли бы идти помедленнее? – попросил он.

Боясь, что он может снова ее коснуться, она подчинилась.

Ей хотелось быть спокойной и беспечной, но вся кий раз, когда она смотрела на Адама, у нее возникало ощущение волнующей близости.

– Вы определенно кого-то мне напоминаете, – сказала она.

– Мы раньше никогда не встречались, – ответил ее спутник.

Тогда почему на его лице промелькнула тень тревоги? Или ей только показалось?

Сегодня у нее выдался длинный день. Этот рождественский сочельник напомнил ей многие другие, полные грусти и одиночества с тех пор, как умерла ее няня. Но в сопровождавшем ее мужчине определенно было что-то знакомое, но пока она не могла понять, в чем дело.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Адам крепче сжал в руках нож и вилку, когда высокий длинноносый официант подозрительно уставился на него. Не сказав ни слова, он поставил на стол корзинку с ржаным хлебом и тарелки с маслом, соусом и улитками. Джози что-то быстро произнесла по-французски. В ответ на это официант закатил глаза и состроил гримасу, вогнав девушку в краску.

Адам сердито посмотрел на мужчину, и тот поспешно удалился.

– Французские официанты, – пробормотал он. – Неужели я им не нравлюсь?

– Возможно, все дело в моем ужасном французском. Но не стоит принимать его поведение близко к сердцу. Таковы все местные официанты.

– Рад, что вы отнеслись к этому философски.

– Вернемся к нашему предыдущему разговору. Знаете, я обычно не соблазняю незнакомых мужчин, – выпалила она.

– Означает ли это, что я особенный?

– Нет!

– Но тем не менее я вам понравился. Я здесь, потому что вы пригласили меня сюда.

– У меня замерзли ноги.

– Тем не менее я польщен вашим вниманием.

Джози очаровательно покраснела, и Адам порадовался, что их разделял стол. Что в ней такого особенного? Почему он ее хотел? Красавицей эту девушку вряд ли можно назвать. Он разглядывал ее длинную шею, полную грудь. Ему хотелось

коснуться ее, привлечь к себе, попробовать на вкус шелковистую кожу.

– Я тоже обычно не подглядываю за соседями, – пробормотал он.

– Очевидно, мы пробуждаем друг в друге самое худшее.

Джози сделала глоток вина, затем отломила кусок хлеба и положила себе на тарелку несколько улиток.

– Итак, почему вы со мной пошли? – спросил он.

– Я больше не могла стоять в подъезде, потому что у меня ужасно замерзли ноги.

– Я бы мог согреть их поцелуями.

Джози отвернулась, и он знал, почему. Продолжать смотреть друг на друга означало бы поддаться чему-то первобытному, необузданному, порочному.

Через мгновение их взгляды снова встретились. Он почувствовал обжигающее тепло, но затем Джози быстро опустила глаза. Внезапно он испытал радость оттого, что она выбрала это бистро, наполненное другими людьми, а не его квартиру, где они были бы одни. Даже здесь ему не составило труда представить, как она, обнаженная, лежит в его объятиях и наслаждается необузданными ласками. Такая сладкая…

Адам сжал руки в кулаки. У него были причины бояться ее. Воспоминания…

Ее рыжие кудри поблескивали в мерцающем свете свечи, зеленые глаза по-детски загорались вся кий раз, когда она поднимала голову. Джози, как и он, в хлебе больше всего любила корку. Удивительно, но он обрадовался, что у них есть нечто общее.

– Не хотите еще хлеба? – прошептала она.

– Пока нет.

– Смотрите, скоро его не будет.

– Я закажу еще.

Джози опустила взгляд, и он попытался сосредоточиться на еде. Наверное, сейчас был подходящий момент завести разговор о Лукасе и открыто во всем признаться.

– Расскажите мне о себе. Кто вы? Что делаете в Париже? – спросила Джози, макая улитку в соус.

Сейчас! Скажи ей, что ты брат Лукаса!

– Только после вас, мадемуазель, – уклонился от ответа он.

Пристально глядя на него, Джози поднесла вилку с улиткой к его губам. Чувствуя, что пропал, Адам покачал головой. Хватит ли у него самообладания пережить эту маленькую пытку?

– Зря. Они очень вкусные, – произнесла девушка, отправляя лакомство себе в рот. Сделав глоток каберне, она вонзила вилку в следующую улитку и, съев ее, улыбнулась. – Восхитительно! Я так устала есть в одиночку. Все делать в одиночку.

Адам вспомнил, как мадам Пикар назвала ее бедняжкой.

– Такое частенько бывает, когда приезжаешь в чужую страну, – заметил он.

– Да, если плохо владеешь языком.

– Делая заказ, вы говорили довольно бегло.

– Да, но у меня ужасный акцент. Каджунский диалект. Классический французский я начала учить только в школе. Я до сих пор боюсь раскрывать рот, хотя живу здесь уже почти месяц.

– Месяца достаточно, чтобы почувствовать себя чужой и одинокой.

– Да. – Ее глаза светились от благодарности за понимание.