Рождество Желтофиолей
Шрифт:
— Частота его… ну, супружеских обязанностей… уменьшилась?
Лилиан слегка покраснела, обдумывая ответ на этот вопрос.
— Нет, вовсе нет.
— Что ж, это хорошо. В некоторых романах, что я читала, после того как неверный супруг заводит связь на стороне, он начинает уделять своей жене меньше внимания.
— Что еще говорится в романах?
— Ну, иногда муж–обманщик может начать пользоваться духами с новым запахом или завязывать по–другому галстук.
Лилиан озабоченно нахмурила лоб.
— Я никогда не обращала внимания
— А еще он проявляет неподобающее внимание к распорядку дня своей жены.
— Это не поможет: Уэстклиф проявляет неподобающее внимание к распорядку дня всех окружающих.
— Что насчет новых штучек?
— Каких еще штучек?
Дейзи продолжала говорить шепотом:
— В спальне.
— О, Боже! Это тоже признак неверности? — Лилиан бросила на сестру изумленный взгляд. — Откуда чертовы романисты знают о таких вещах?
— Поговори с ним, — тихо посоветовала Дейзи. — Расскажи о своих страхах. Я уверена, Уэстклиф никогда не сделает ничего, чтобы причинить тебе боль, милая.
— Нарочно — нет, — согласилась Лилиан с вымученной улыбкой. Она посмотрела в окно, за которым была холодная, темная мгла. — Холодает. Надеюсь, на Рождество выпадет снег.
Глава девятая
Хотя Ханна и Натали не сговариваясь решили оставить позади свою вчерашнюю размолвку, на следующий день отношения между ними все еще были прохладными. Поэтому Ханна почувствовала облегчение, когда Натали, не взяв ее с собой, в компании леди Блэндфорд и еще нескольких дам на празднично украшенной коляске отправилась кататься по окрестностям. Остальные дамы решили остаться в Стоуни–Кросс–Парке и пообщаться за чаем и рукоделием, в то время как б'oльшая часть джентльменов на целый день поехала в Элтон на праздник пива.
Ханна, предоставленная сама себе, с удовольствием исследовала особняк, задержавшись в художественной галерее и поглазев на ряды бесценных полотен. Она также посетила оранжерею и насладилась воздухом, наполненным запахами цитрусов и лавра. Это было чудесное теплое помещение со встроенными железными решетками, пропускающими тепло от печей, находившихся этажом ниже. Она уже шла в бальный зал, когда к ней приблизился маленький мальчик, один из тех, кому она вчера читала.
Он метался по коридору и казался испуганным и неуверенным. В руке у него была зажата какая–то деревянная игрушка.
— Здравствуй, ты потерялся? — спросила Ханна, присев на корточки, чтобы ее лицо оказалось на одном уровне с его.
— Нет, мисс.
— Как тебя зовут?
— Артур, мисс.
— Ты выглядишь не слишком счастливым, Артур. Что–нибудь случилось?
Он кивнул.
— Я играл кое с чем, что нельзя было брать, а теперь эта штука застряла, и меня накажут за это.
— Что это? — сочувственно спросила она. — Где ты играл?
—
Ханна охотно подчинилась.
— Куда мы идем?
— К елке.
— Отлично, я как раз туда направлялась.
Артур привел ее в бальный зал, который на их счастье, был пуст. Елка была довольно большой, и на ее нижних ветках висели, переливаясь, украшения и конфеты, а верхние — были еще пустыми.
— Что–то застряло на дереве? — озадаченно спросила Ханна.
— Да, мисс, вон там. — Он указал на ветку намного выше их голов.
— Я ничего не… О, Боже, что это такое?
Нечто темное и мохнатое свисало с ветки. Оно напоминало гнездо. Или мертвого грызуна.
— Это волосы мистера Боумена.
У Ханны округлились глаза.
— Его накладка из волос? Но зачем… как…?
— Ну, — здраво разъяснил Артур, — я видел, как он спит на диване в библиотеке, а его волосы сползли набок, и я подумал, что с ними весело играть. Я стрелял по ним из своей игрушечной рогатки, а потом они улетели слишком высоко, прямо на елку, и теперь я не могу их достать. Я собирался надеть их обратно на мистера Боумена, честное слово! — Он с надеждой посмотрел на нее. — Вы можете их достать?
К этому моменту Ханна уже отвернулась и, прикрывая лицо руками, задыхалась от смеха.
— Я не должна смеяться, — выдавила она, — не должна…
Но чем больше она старалась подавить веселье, тем сильнее хохотала, пока ей не пришлось вытирать слезы рукавом. Когда Ханна немного успокоилась, она бросила взгляд на хмуро смотревшего на нее Артура и чуть было снова не засмеялась. Учитывая, что ему грозила порка, он не находил ситуацию такой же забавной, как она.
— Прости, — с трудом выговорила она. — Бедный Артур. Бедный мистер Боумен! Да, я непременно достану парик.
Накладку нужно было обязательно достать, не только ради Артура, но для того, чтобы спасти мистера Боумена от неловкости.
— Я уже пробовал подставить лестницу, — сказал Артур. — Но я не достаю даже с верхней ступеньки.
Ханна оценивающе посмотрела на стоявшую неподалеку лестницу. Это была раскладная лестница с двумя рядами ступенек по сторонам и выдвижной частью посередине, которую поднимали или опускали в зависимости от того, куда надо было добраться. Она уже была выдвинута на полную длину.
— Вы не слишком высокая, — с сомнением произнес Артур. — Мне кажется, вам их тоже не достать.
Ханна улыбнулась ему.
— По крайней мере, я могу попытаться.
Они вместе переставили лестницу к одной из неглубоких ниш в стене. Ханна сняла туфли и, стараясь не наступить на собственный подол, храбро взобралась по лестнице, чуть замешкавшись перед тем, как продолжить подъем по выдвижной части. Она поднималась все выше и выше, пока не достигла самого верха лестницы. Ханна потянулась за париком и с досадой обнаружила, что он находится дюймов на шесть выше пределов ее досягаемости.