Розы на стене
Шрифт:
– Леди Штрауб есть чем заняться, – возразил полковник.
– Да, подтвердил Вайнер.
– В ближайшее время она готовит зелья, которые могут понадобиться.
– Тогда дайте мне Штадена, – предложил Брун.
– У него прекрасный почерк. А вдвоем мы очень быстро все сделаем.
– У капитана Штадена уже есть задание.
– Мне вы никогда такие задания не даете, – обиделся Брун.
– Хотя кому, как не вам, знать, как и кого можно использовать с большей пользой для гарнизона. Я бы охранял леди Штрауб ничуть не хуже, и даже лучше, поскольку собственнические инстинкты мне чужды.
– Отправьте его на гауптвахту за пререкания, – скучающе предложил Вайнер.
– Я не пререкаюсь! –
– Я хочу выполнить поручение наилучшим образом.
– Труд намного лучше способствует исправлению, чем лишение свободы, – возразил целителю Циммерман, чуть заметно поморщившись.
– Гауптвахту не восстановили? – удивился Вайнер.
– Там всего-то пара дыр в крыше.
– Обижаешь, – жизнерадостно заявил Брун.
– Там крыша почти обвалилась. Дыра в стене. И требуется замена двери. Выглядел он настолько гордым, что не приходилось сомневаться – гарнизон без гауптвахты остался из-за вполне определенного инора. Да, ломать – не строить, это Брун давно осознал. Неожиданно рука Фридерики дернулась в попытках освободиться, я с сожалением отпустил.
– Дверь заменили, – мрачно отметил полковник.
– На остальное времени не хватило.
– А остальным пусть занимается тот, кто передал Бруну вино на гауптвахту, – предложил Вайнер и кивнул на лейтенанта, хищно кружащего неподалеку. Наверное, тот теперь пытался произвести впечатление на леди Штрауб своим здоровым видом.
– Все равно у этих оболтусов сейчас масса свободного времени. И капитану Бруну кого-нибудь в помощь дайте. Только не леди Штрауб. Не говоря уж о том, что в этом случае инвентаризация не закончится до отъезда леди, так сейчас из-за карантина наверняка скучающие служащие начнут чаще друг друга травмировать. Я не бесконечный, а помощь леди весьма кстати. Полковник обрадованно согласился с предложением целителя, и вскоре разочарованные Брун и недолевитированный лейтенант неохотно направились на выход, где и разошлись, перекинувшись парой слов. Очень надеюсь, что по делам, а не подготавливать очередное проникновение в целительский пункт.
– Инор полковник, все же странно, что до сих пор не прислали второго целителя, – заметил я.
– Неужели вообще никого нет? Нагрузка на инора Вайнера действительно великовата.
– Да предлагали, – раздосадованно ответил полковник.
– Но только инорит, пришлось отказываться. Сами понимаете, пока здесь служит Брун, любая целительница – источник проблем в гарнизоне. Итак, комната с решеткой все-таки ожидает новую жертву.
– Инор полковник! – радостно завопил лейтенант из гарнизонной канцелярии.
– Еле вас нашел. Вам срочное письмо от лорда Штрауба! Пока полковник обеспокоенно вскрывал письмо, оказавшееся довольно короткой запиской, Фридерика не менее обеспокоенно смотрела на меня. У предложения ее приятеля оказалось отнюдь не одно слабое место, грозившее развалить всю игру.
– Ваш отец, леди Штрауб, очень встревожен карантином, – заявил Циммерман.
– Можете ему написать, что пока заболевших нет, – предложил Вайнер.
– Да и карантин по подозрению, а не по выявленному больному. Леди ничего не грозит. Я рядом и позабочусь об этом.
– А не лучше ли будет, если это напишет леди Штрауб? Успокоит папеньку. Фридерика вцепилась в меня сама. Успокаивать чужих папенек она явно не собиралась. Да и вряд ли тот успокоится, получив письмо, почерк в котором будет совсем не дочерний. Я положил свою руку на руку «невесты». Исключительно, чтобы приободрить.
– Думаю, инор полковник, что письмо от вас скорее успокоит лорда Штрауба, – возразил я.
– Вы все-таки лицо официальное, вам веры больше.
– Капитан Штаден, вам тоже письмо с магической почтой пришло, – вспомнил канцелярист.
–
– Волнуется тетушка за вас, – участливо заметил Циммерман.
– Может, ей тоже отправить официальное письмо, что оснований для беспокойства нет? – Спасибо, инор полковник, я сам напишу. Знаем мы, о чем волнуется тетя Эльза. Если полковник нечаянно проговорится о ненастоящей помолвке – пиши пропало, тетушка сделает все, чтобы помолвка стала настоящей, и мою дражайшую родственницу не остановит даже то, что леди – ненастоящая…
Глава 22
Фридерика
Энергии Бруна хватило и на инвентаризацию артефактов днем, и на попытки взлома ночью. При одной из таких попыток решетка заходила ходуном, настолько сильно, что показалось: сейчас отвалится и придавит навязчивого поклонника. Пациентов, раздавленных решетками, в моей практике пока не было, и я начала лихорадочно одеваться и припоминать, что же там нужно делать в первую очередь. Но тут к Бруну спустился Штаден и что-то резко сказал. Решетка успокоилась, а вот Брун — нет. Он начал возмущаться отсутствием компанейского духа моего «жениха» и договорился до того, что улетел прямиком в отвратительный розовый куст. И вот тут он взвыл. Не просто взвыл, а ВЗВЫЛ. Я даже поначалу решила, что в гарнизоне сработала сирена, возвещающая об опасности, и выскочила наружу. И не только я — буквально через минуту возле пострадавшего стояли всклокоченный Циммерман в незастегнутом мундире, заспанный Вайнер и пара дежурных офицеров. И это не считая Штадена, который выглядел так, словно не только что дрался, а просто вышел прогуляться перед сном. Хотя какое перед сном – прошла уже добрая половина ночи. — Брун! – заорал полковник. — Это уже переходит все границы! Я вас под трибунал отдам за создание паники среди гражданского населения в мирное время! Какого орка вы ночью вопите словно пожарная сирена? — Инор полковник, чего сразу под трибунал-то? – смутился Брун. — Я случайно упал на розы, вот и все. И посмотрел совершенно честными глазами на начальство, которое ничуть не размякло и не успокоилось.
– А орали вы так от того, что задели за куст? – Там же шипы ого-го, инор полковник. Мне показалось, они меня насквозь проткнули. И я не задел, я на розы свалился. — Если бы вы на них свалились, куст бы непременно сломался, а он стоит целехонек. Вам бы все шуточки шутить! – продолжал возмущаться Циммерман. — Придумайте что-нибудь поубедительнее. — Он действительно свалился на розы, – с неохотой подтвердил Штаден, не уточняя, что помог приятелю в этом сложном деле.
– Это не цветы, инор полковник, это оружие массового поражения, – пробурчал Брун, -- их необходимо удалить из гарнизона. Вернуть герцогу. Все равно та, кому это дарилось, больше здесь не живет и подарок с собой не забрала, выходит, мы присваиваем герцогское имущество, а это ни в какие рамки. Розы стояли совершенно целые: стебли воинственно торчали, ощетинившись не только шипами, но и листьями, крупные цветы одуряюще пахли и не радовали ни одним свалившимся лепестком. Да, эти розы могли за себя постоять. Полковник наверняка подумал о том же, когда на них взглянул.
– И что вы предлагаете? Выкопать и отправить герцогу? Сами возьметесь? Брун шарахнулся от куста, словно ему предложили взять лопату в руки прямо сейчас. Но быстро сделал вид, что просто подошел поближе к собеседнику, чтобы точнее донести свое мнение.
– Зачем сам, инор полковник? – уверенно пробасил он.
– Дело тонкое, требует подхода специалиста по растениям, который аккуратно извлечет отсюда и перенесет туда. Герцогский садовник с этим справится куда лучше любого офицера в гарнизоне. Нам доверять такое нельзя – непременно повредим герцогское имущество.