РПЛ 2
Шрифт:
Но коридор был пуст и тих - ничего не указывало на то, куда подевались крысы. Крохотный огонек дрогнул на прощание, и я, зашипев от боли, уронила огарок. "Все без толку!
– подумалось мне.
– Я зря пришла сюда! Никто не ждет меня здесь, внизу, а вот на кладбище я непременно повстречаю злобного червивого покойника, вылезшего из своей могилы, чтобы отомстить за свое недостойное погребение. Или же костлявого упыря, которому надоела здешняя тухлятина!". От мыслей этих я затряслась, как осиновый лист на ветру - нежити я боялась еще больше, чем нечистой силы и колдунов.
Однако, стоило моим глазам привыкнуть к темноте, как я заметила впереди отблески
– Мертвый огонек!
– прошептала я, чтобы приободрить саму себя.
– Где он, там и господин Казиро! К кому, как не к нему, торопились крысы?.. Уж он-то не откажется мне помочь!
И я продолжила свой путь вниз, нашаривая ногой ступени и цепляясь рукой за стену, покрытую липкой плесенью.
Свет впереди становился все ярче, так что я стала различать даже щели между старыми камнями. Хоть здесь царил промозглый холод, на мгновение мне показалось, что груди моей коснулось что-то согревающее - я наконец-то шла к старому другу, которого узнала еще до того, как стала беглянкой, не имеющей и самого грязного угла, где можно было бы затаиться и перевести дух...
Но открывшееся моим глазам зрелище заставило мое сердце сжаться от тоски и страха. Да, я нашла господина Казиро, однако вовсе не так я представляла нашу встречу... Дух-хранитель дворца, исхудавший и почерневший лицом, лежал на холодных камнях, едва заметно дыша, а немногочисленные крысы, сумевшие сюда добраться, пытались согреть его, прижимаясь к его рукам и ногам. Фонарь с мертвым огоньком держала одна из тех огромных крыс, что обычно следовали по пятам за господином дворца - но сейчас было видно, что ее скрюченные лапки едва выносят тяжесть светильника. Другой фонарщик лежал чуть поодаль, рядом с разбитым фонарем, и я сразу же поняла, что он мертв.
Заслышав мои шаги, слуга господина Казиро вздрогнул, едва не уронив мертвый огонек, а крысы жалобно запищали - многие их собратья сегодня погибли, и они, конечно же, были смертельно напуганы, - но не покинули своего повелителя.
– Не бойтесь, - мой голос дрожал.
– Это я, Фейнелла... Я не причиню вам вреда!
Веки господина Казиро дрогнули, и он с трудом повернул голову в мою сторону.
– Ты жива, - едва слышно произнес он.
– Она еще не нашла тебя...
– Ох, господин Казиро!
– я упала рядом с ним на колени и сжала его руку.
– Что с вами сотворила проклятая ведьма? Ведь это... это из-за меня? Это я вас погубила...
– Я был хранителем дворца, - мне с трудом удавалось различить слова, ведь дух с трудом размыкал спекшиеся губы, когда-то казавшиеся мне уродливыми.
– Я должен был беречь его от осквернения, и поступил так, как мне полагалось по праву. Ты ни в чем не виновата. Напротив, я благодарен тебе за то, что ты помогла мне...
– Но я навлекла на вас эту беду...
– я не смогла сдержать слезы.
– Если бы я не выпустила демона...
– Беда всегда приходит вместе с чародеями, - ответил мне господин Казиро, и мне показалось, что он при этом попытался погладить мою ладонь.
– Раз уж в этих краях объявилась ведьма - это не могло закончиться добром...
От неловкого движения одна из монеток, покрывавших тело духа-хранителя, упала на камень, но вместо того, чтобы зазвенеть и покатиться - рассыпалась в черную пыль. Я поняла, что это значит, и вновь на моих глазах закипели слезы.
– Вы умираете...
– я не могла отвести взгляд от оставшихся монет, и мне казалось, что их осталось совсем немного.
– Но... но, вы ведь говорили, что сможете переродиться?
– Не знаю, - спокойно ответил господин Казиро, прикрыв глаза.
– Я теперь не господин золота, но господин меди. Медь не так сильна... И ее мне жертвовали нечасто в последние годы...
Я торопливо принялась рыться в сумке, и несколько кривых скойцев, которые в ней нашлись, я тут же положила в ледяную руку духа.
– Вот, - произнесла я, захлебываясь от волнения.
– Я жертвую вам все, что у меня есть в знак моего уважения к вашей власти. Я верю в то, что этому дворцу нужен ночной господин, покровитель крыс, ночных мотыльков, сов и летучих мышей! Вернитесь в новом обличье, я очень вас прошу...
– Благодарю, - отозвался господин Казиро и слабо усмехнулся.
– Ты не из моих подданных, но всегда будешь желанной гостьей в старой башне... если когда-нибудь я сам смогу туда вернуться...
– Но что произошло?
– мне было жаль терзать измученного духа вопросами, однако никому другому задать их я все равно бы не смогла.
– Ведьма узнала, что демон сбежал? Она спустилась в подземелье?
– Да, - ответил умирающий дух, и оскаленные зубы его скрипнули.
– Не найдя своего пленника, она поклялась уничтожить тех, кто помог ему уйти. Злоба ведьмы была холодна, как осколок льда. Она приказала разрушить стену, затем прогнала прочь своих слуг и ползала в своем парчовом платье по грязи и нечистотам, вынюхивая колдовство, которое помогло раздвинуть стены и открыть двери, которых не существует. А когда она поняла, что ее враги - старые духи дворца, то решила, что выпытает у нас, чьей кровью до сих пор пахнет в подземелье... Колдунья чует, что кто-то расплатился за демона, и не остановится, пока не найдет тебя...
– Мне так жаль, - повторяла я монотонно, не зная, что еще сказать.
– Ох, как же мне жаль...
– Я не покорился ей, - сказал господин Казиро, взгляд которого прояснился, и в нем мелькнуло что-то похожее на гордость.
– Чародейка очень сильна - я не видал еще столь одаренных магически смертных. Но я выстоял и не вышел к ней, как ни был страшен ее зов. Она была в ярости, и потеряла голову. Та, что одарена сверх меры магическим даром, в той же мере испорчена им... Есть ли у тебя знакомые чародеи?..
Я пробормотала, что на ярмарках видала несколько раз магов, заставлявших пропадать шелудивых кошек в черных ящиках, но не уверена, что в тех ящиках не было двойного дна.
Господин Казиро рассмеялся - точнее говоря, его тело содрогнулось, а во впалой груди что-то забулькало и захрипело.
– Человеку обычно не свойственны способности к колдовству, - сказал он, после того, как его дыхание восстановилось.
– Слишком коротка его жизнь, слишком жаден и переменчив ум. Но бывает так, что звезды сходятся и одаривают смертного волшебными умениями. Несовершенный ум не в силах верно управлять даром, и оттого все чародеи - запомни это!
– безумны, пусть даже это не всегда заметно глазу. Чародейский талант проявляется в людях рано - в ту пору, когда они подвержены самым низким страстям, и еще ни один маг не сумел отказаться от своей дурной стороны, бесконечно продляя юность со всеми свойственными ей пороками... Чем дольше они живут - тем больше они становятся похожи на злых, испорченных детей, помнящих даже самую незначительную обиду и не ценящих добро... В минувшие времена они не смели бросать вызов нам, высшим существам, но сейчас мы ослабели, а чародеи - те немногие, что остались живы - стали хитрее, злее и научились подолгу копить свои силы...