RS-9.Элоиза и Себастьяно, или Тёмные стороны
Шрифт:
Хирург появился, как зелёное привидение с чёрными глазами.
— Вы все — местные медики? А где у вас врач?
— Так-то у нас даже два, — сообщила Виолетта. — Дон Бруно и донна Мария, и ещё Стефано, он обычно ассистент, как и Кристиано, и медсёстры есть, и массажист, и физиотерапия.
— А вы? — он кивнул на Элоизу.
— А я не врач. Вообще. Я немного в теме, и только.
— Но госпожа Доменика сказала, вы анестезиолог и ассистент?
— Профессионально и документально — нет. Но практически — да, мне случалось. И вот с ним, — Элоиза кивнула
— Госпожа Доменика сказала, с вами можно как с ней, — нахмурился он.
— Да, — пожала она плечами. — Невербально умеете? Если умеете точными командами, тоже сгодится. Но мне так сложнее.
— Умею, — сощурился он и ещё раз её осмотрел. — Вы погрузите его в сон?
— Отчасти уже. Сейчас добавлю — и можете начинать.
Она села, взяла в руки голову Себастьена — о господи, она ещё помнит, как его следует называть — и отключилась от реальности.
— Операция закончена, — услышала Элоиза.
Она открыла глаза. Неизвестно откуда взявшийся худой чёрт Джанфранко снимал перчатки, Кристиано отключал какую-то аппаратуру, Виолетта бегала, суетилась и невнятно причитала себе под нос, косясь то и дело на врача. Кристиано ухмылялся и подкалывал её — мол, повезло тебе, кто бы тебя в нормальной ситуации в операционную пустил? Так бы и померла, не узнавши, каково это!
Монсеньор герцог лежал по-прежнему тихо, но теперь уже ничего из него не сочилось. Разрез был больше, чем изначально, но края его были аккуратно соединены по всей длине.
— Что было… у него внутри? — Элоиза с трудом заставила язык ворочаться.
— Да в основном кровопотеря и немного повреждённый кишечник. Счастливчик он у вас. Легко отделался. Прошёл бы нож чуть в сторону — было бы не так радужно. Ну и быстро всё сделали. А вы ничего, госпожа Доменика не обманула, я бы с вами поработал. Но она во время операции способна реагировать на внешние раздражители и разговаривать. А вы нет, просто делаете, что вам говорят, и всё, хотя фиксируете ткани отлично, — хирург Джанфранко внимательно на неё смотрел.
— А я вообще не специалист. Я случайно тут оказалась. Я даже не ассистировала много лет.
— А вы вообще кто? — удивился он.
— Аналитик. Просто у меня, ну, небольшая подготовка. Была. Под руководством Доменики.
— Ладно, — он ушёл переодеваться.
— Эй, вы чего тут сидите? Вашего порезанного уже увезли, нечего тут сидеть, идите мыть руки и переодевайтесь, — ой, кто это?
Всё нормально, это врач, его нашла Доменика, он делал операцию. Мир снова стал резким.
— Я сейчас, — пробормотала Элоиза.
— Ничего себе, — он взял её за обе руки, а потом надавил на какую-то точку в правой ладони, Элоиза даже ойкнула от неожиданной мгновенной острой боли.
— Что это? — она подняла на него глаза, на мгновение встретилась с его взглядом, почувствовала, что её словно затягивает в омут.
— Ничего, — проговорил врач. — Вставайте. Чем вы поднимаете давление в таких случаях?
— Кофе. И ещё у меня лекарство есть, — проговорила она.
Смотреть было проще, но шевелить
— Вам же найдут чашку кофе? — он помог ей подняться, сначала довёл до умывальника, потом вывел наружу. — Кто-нибудь, возьмите её. Она еле на ногах стоит.
Лодовико подхватил Элоизу под руку, повёл. Привёл в помещение с диваном, небольшим столиком и кофеваркой.
— Мне надо… посмотреть монсеньора, — проговорила она.
— Успеете ещё, — буркнул Лодовико и вложил ей в руку чашку с кофе.
16. Ночь
Когда Элоиза уже смогла осознать реальность вокруг себя, то оказалось, что она находится в комнате, через которую попадают в родную палату монсеньора герцога. Там был Лодовико, он разговаривал по телефону, у стола что-то делал Карло, а рядом с ней сидела Анна.
— Ты как? А то ещё и тебя лечить уже некому — врач сбежал, — сообщила она.
— Как сбежал? — встрепенулась Элоиза.
— Ногами, — пожала плечами Анна. — Попрощался и сбежал. Перед тем попросил, чтобы ему дали горячего чаю, кусок сырого мяса, два помидора и перец. Мясо, помидоры и перец сложил в свой рюкзак, а чай выпил, только насыпал в него чего-то. От сладостей к чаю отказался. От алкоголя — тоже. И ушёл.
— Ну и ладно. Теперь должно быть всё нормально. Ну, когда зарастёт. Скажи, ты можешь сходить ко мне и принести флакон с лекарством? Что-то я совсем развалилась.
— Без проблем, — Анна поднялась и вышла.
Лодовико закончил говорить по телефону и сел на место Анны.
— Не расскажете, что это было? — поинтересовалась Элоиза. — В чём состоял отчётливый криминал этого случая?
— Ай, — Лодовико досадливо махнул рукой. — Сегодня был не его день, определённо. С самого утра.
— Допустим, а нож в животе откуда взялся?
— От доброго человека, — скривился он. — Позволите без деталей? В общем, тут недавно сделали кое-что для одной доброй души. А другой доброй душе это очень не понравилось, и первая душа получила страшную месть, поджог дома и взрыв машины. Ладно, хоть не пострадал никто. Зато эта самая первая душа очень обиделась на нас — мол, плохо поработали, раз теперь такие проблемы. Связь была через Карло, он и разговаривал по телефону, и сказал, что подъедет и поговорит. Но Себастьяно случился рядом, всё услышал и сказал, что с нами так вообще нельзя, и это нужно объяснить вот прямо сейчас, и он сам лично поедет и объяснит. Ну, и объяснил — как видите.
— Это… ваша добрая душа в него нож всадила?
— Его человек.
— И…что с тем человеком?
— Я думаю, вам не стоит знать деталей.
— Он… жив?
— Это сейчас не важно, — покачал головой Лодовико.
И как раз в этот момент зашла Анна с флаконом.
— Еле нашла! Никогда бы не подумала, что можно так запрятать необходимое лекарство!
— А где она была? — Элоиза не могла сообразить, когда в последний раз держала в руках эту бутылочку.
— Не поверишь, в шкафчике в ванной. Там еще лак для ногтей и пилочки маникюрные лежат.