Руал Амундсен
Шрифт:
Но сейчас, когда можно разобраться в фактах спокойно, следует признать, что и Кук, и Пири были в Центральной Арктике, но не в самой точке полюса, а очевидно, где-то вблизи него, так как ни тот, ни другой не могли представить убедительных данных определений места. Во-первых, они имели сравнительно примитивные приборы для астрономических определений, и, во-вторых, ни тот, ни другой не обладали большими познаниями в навигации.
После длительного разбирательства комиссия Национального географического общества США вынесла определенное решение, что Пири действительно был вблизи полюса. Что же касается Кука, то у многих сложилось впечатление, что он вообще не покидал берег, а описание своего
Однако книги Ф. Кука «Как я достиг полюса» и «Возвращение с полюса» написаны талантливо и изобилуют подробностями, которые человек, не побывавший в Центральной Арктике, никак не сумел бы выдумать. Позднейшие исследования подтвердили многие наблюдения и выводы Ф. Кука. Основные из них таковы:
1. Кук заявил, что в районе Северного полюса нет земли и здесь простираются сплошные дрейфующие льды. Это было подтверждено впоследствии.
2. Партия Кука по возвращении с полюса оказалась западнее исходного места почти на 100 миль. Следовательно, льды, по которым продвигались Кук и его спутники, отнесло течением на запад. Во времена же Кука считалось, что льды дрейфуют здесь в восточном направлении, и, прокладывая курс обратного пути, он принял во внимание именно восточный дрейф. Но современными исследованиями установлено, что здесь, в западной части Канадского архипелага, существует западный дрейф. Ошибка Кука, приведшая его партию к вынужденной зимовке на необитаемых островах, лишь подтверждает достоверность его описаний.
3. Кук в районе 85-й параллели издали видел край ледяного острова, принятого им за какой-то неизвестный остров, покрытый снегом, а на 88-й параллели пересек такой остров. Это был, по его словам, массив льда с волнистым рельефом поверхности, льда более высокого и мощного, чем обычный морской лед. Это было не что иное, как дрейфующие ледяные острова, обнаруженные и описанные лишь сравнительно недавно и представляющие собой оторвавшиеся куски шельфовых ледников, опоясывающих с севера острова Канадского архипелага. На таких островах в Наши дни были созданы советские дрейфующие станции «Северный полюс-6», «Северный полюс-19» и американская дрейфующая станция «Т-3» («Остров Флетчера»). Между тем Кука обвиняли в том, что он выдумал несуществующие острова. Но как раз описание этих островов, так хорошо подкрепленное современными представлениями о них, и является явным доказательством того, что Кук в 1908 году был если не на полюсе, то по крайней мере в районе 88-й параллели.
Следует указать здесь, что Амундсен не ввязывался активно в этот спор. Кука он знал еще по дрейфу на «Бельжике», во время которого они близко сдружились; с тех пор он поддерживал с Куком дружеские связи, всегда тепло отзывался о нем и высоко ценил его как полярного исследователя. Но не меньшее уважение вызывал в нем и Роберт Пири.
Известие о покорении Северного полюса было для Амундсена, как писал он сам, «жестоким ударом». Кроме того, судя по предыдущему дрейфу Нансена, экспедиция в Северный Ледовитый океан должна была продлиться как минимум семь лет. Амундсен снова залез в долги, и все же собранных им денег было слишком мало, чтобы должным образом снарядить такую длительную экспедицию.
«Потому я с легким сердцем решил отложить года на два выполнение своего первоначального плана, — писал впоследствии Амундсен, — чтобы за это время постараться раздобыть недостающие средства» («Южный полюс», стр. 12).
Через много лет в книге «Моя жизнь» Амундсен высказался о мотивах, руководивших им тогда, в 1910 году, более определенно:
«Чтобы поддержать мой престиж полярного исследователя, мне необходимо было как можно скорее достигнуть какого- либо другого сенсационного
Конечно, Амундсен предвидел, что подвергнется нападкам за то, что не сразу оповестил о походе к Южному полюсу, но он заранее решил не придавать этому значения. Мнение людей, давших деньги на экспедицию, он считал переменчивым и справедливо думал, что в случае успеха они будут к нему снисходительны. А в успехе Амундсен был уверен. К тому же он надеялся, что после покорения Южного полюса книгами, лекциями о походе заработает достаточно денег, чтобы расплатиться с долгами и как следует снарядить экспедицию в Арктику.
За год до отправления экспедиции Амундсен сказал о своих планах брату, ведавшему его финансовыми делами, своему первому заместителю капитану Нильсену, а перед отплытием из Норвегии поделился своими намерениями со штурманами Преструдом и Ертсеном. Таким образом, командный состав судна был в курсе дела еще до официального сообщения всем членам экспедиции на острове Мадейра.
Единственное, что его смущало, — это реакция Фритьофа Нансена. Ведь Нансен сам много лет разрабатывал план экспедиции в Антарктиду, включавший поход на Южный полюс, но из-за занятости государственными делами — в 1907 году, когда Амундсен пришел к нему со своим планом экспедиции в Арктику, он был послом Норвегии в Англии — откладывал осуществление своего замысла. Поэтому Нансен и предоставил ему «Фрам».
«И все же нелегко было ему уступить «Фрам» Амундсену, — пишет дочь Нансена, Лив Нансен-Хейер в своих воспоминаниях [4] .— Но грандиозный план семилетнего дрейфа в Арктике, выдвинутый Амундсеном в 1907 году, показался отцу гораздо более важным для науки, чем путешествие к Южному полюсу. Он надеялся, что новые наблюдения в арктических водах существенно пополнят знания, добытые им самим во время плавания «Фрама»... Поэтому отец целиком поддержал замысел Амундсена и помог ему в подготовке экспедиции. По его совету Амундсен провел несколько месяцев в Бергене, где Хелланд-Хансен посвятил его во все результаты первой экспедиции на «Фраме» и рассказал о новейших методах исследований. Был организован комитет во главе с Нансеном, и постепенно все было подготовлено к полярной экспедиции».
4
Лив Нансен-Хейер. Книга об отце. Гидрометеоиздат. Л., 1971, стр. 267,
Амундсен не нашел в себе силы поставить Нансена в известность о своем решении. Правда, он сообщил о нем другу Нансена, крупному норвежскому океанографу Хелланд- Хансену, с которым Амундсен сдружился во время прохождения океанографической практики.
Амундсен просил Хелланд-Хансена рассказать обо всем Нансену и объяснить побудившие его к тому причины лишь после того, как будет получено известие об отплытии «Фрама» с острова Мадейра.
Выйдя из Фуншала, Амундсен направил судно прямо в Антарктику, минуя все порты. С этого момента связь экспедиции с миром прервалась. В то время на судах еще не было радиостанций.
Когда Леон Амундсен по поручению брата оповестил мир об изменении плана экспедиции, сенсация была потрясающей. Тем более, что в это же время в Антарктику отправилась из Англии экспедиция Роберта Скотта, имевшая ту же цель — достижение Южного полюса. Об экспедиции Скотта давно писали газеты и журналы. Теперь у англичанина появился грозный соперник.
Покидая Мадейру, Амундсен оставил письмо, поручив отправить его в Австралию Скотту, куда последний планировал зайти перед тем, как направиться в Антарктику. В этом письме Амундсен прямо извещал Скотта о своем намерении вступить с ним в состязание.