Рубеж веков-2
Шрифт:
Чтобы не дать им время собраться, Лемк гнал людей вперед как можно быстрее — благо осталось совсем немного! Требовалось опережать врага. Нельзя было сидеть в обороне, здесь уже некуда было уйти в горы, кроме как повернуть назад, а на это бы уже не хватило продовольствия. Поэтому только вперед! Лемк помнил историю. Он помнил, как буквально вот совсем недалеко, почти рукой подать, в Клейдионском ущелье произошла кровавая битва между болгарами во главе с царем Самуилом и армией императора Василия II. Которого именно после этой битвы прозвали Болгаробойцей.
(Прим.авт.-
Теодор чувствовал себя не лучше других, хоть и проводил значительную часть времени в седле Гоплита.
Потный воротник кафтана неприятно колол шею. Солнце, словно раскаленный шар, висело над горизонтом, нагревая все вокруг до того состояния, в котором было проще скинуть с себя груз под камни, а самому упасть в поток горной реки. Лемк постоянно напоминал себе, что остальным бойцам было еще хуже — у него ноги не гудели от усталости.
Огляделся на боевых товарищей вокруг. Те же усталые лица, те же мутные взгляды, устремленные вдаль. Шли по несколько часов, не останавливаясь ни на минуту. Враги были где-то рядом, и эта мысль гнала вперед, не давая передохнуть. Жажда мучила невыносимо, хотя воды было вдоволь. Горло саднило, язык прилипал к нёбу. Такая прохладная, чистая вода… Облегчение от неё наступало ненадолго — чем больше пьешь, тем больше хочется.
— Быстрее! Пока мы тут тащимся, враги собирают силы! — Теодору хотелось бы дать в рожу тому, кто так кричал, не будь он сам этим человеком.
Люди ускорили шаг, но ноги все равно плелись, как у стариков.
— Еще немного, и остановимся. — добавил Лемк.
Один из ромеев рядом кивнул в ответ, когда поймал взгляд Теодора, но было видно, что сомневается. Силы были на исходе. Одежда, пропитанная потом и пылью, словно окаменела на теле. Соль выступила белыми разводами на рукавах и. Длинная колонна растянулась на сотни метров, и хвост её прятался за складки местности.
Зато ромеи сделали быстрый переход, не давая шанса возможным преследователям их нагнать.
Местные жители, ортодоксы, сообщали ромеям о движении врага.
Бейлербей Селаник — дамат Рустем-паша, силы которого недавно удалось вытеснить из Фракии, спешно собирал новые силы. Цель у него была простая: не дать нам выйти из речной долины Струмы. У него, по словам перепуганных от собственной храбрости крестьян, было тысяч двадцать человек. И состояли главным образом из арабов, гази, дели и морских разбойников из Селаник. Бывший второй город империи, великие Салоники до сих пор оставался крупным морским центром, где ошивались немалое количество смутных людей.
И вот уже ныне авангард ромеев встретился с пешими отрядами исмаилитов, завязав перестрелку. Выйти без боя из Клейдонского ущелья становилось невозможно.
На совещании, где присутствовали всё те же, самоназванные мною «офицеры» и друзья — Йованна, нагнавший их Траян, Рыжеусый, Месал, Евхит, Юх и Ховр, старались напрячь головы
Никому не приходилось объяснять то, что назад нам не повернуть — просто продовольствия нет. К тому навстречу могли идти янычары, а войска Рустема-паши наседали бы на пятки. И тогда ромеев бы уже ничто не спасло. Никто не хотел сарацинской милости — оказаться гребцом на галерах. Хотя в их случае, их бы в самом мягком варианте развития событий подвесили связанными верх ногами на деревьях, смотря как от прилившейся к голове крови чернеют и распухают тела.
— Вы сами слышали — по слухам их там двадцать тысяч! Нас, по моим наблюдениям, сейчас около четырех тысяч человек. Вступать в бой будет, мягко говоря, немного неосмотрительно… — вещал опытный Траян, который больше привык к разбойным налетам в своей борьбе с сарацинами. — Если нам разбиться на десяток отрядов, то мы сможем сохранить основные силы, чтобы в дальнейшем продолжить…
— Атаковать! Такие трусливые заявления мужчины не должны делать! — кто бы сомневался, что Йованна будет предлагать что-то другое. — Мы пойдем и убьём их всех! Когда в моем отряде было три десятка человек, мы могли выйти против сотни и разгромить их!
— И то были крестьяне, а ты потеряла всех своих людей!
— Бойцы умирают, чтобы обрести рай!
— Я предпочитаю убивать врагов, но не идти на смерть сам!
— Трус!
— Йованна, помолчи! Мы собрались тут, чтобы обдумать что нам сделать и время наше ограничено. Каждое мгновение идет не в нашу пользу.
— Да — начала она опять сердитым тоном и Теодор уже прикрикнул на неё:
— Молчать! Говорить только по делу! — вздохнул и уже спокойным тоном продолжил, обращаясь к македонянину:
— Есть еще доводы, чтобы отступать?
— У нас много неопытных людей, мало аркебуз и ружей, нет пушек, мало пороха…
— Кто, кроме Йованны, за то, чтобы атаковать?
Рыжеусый, Евхит, Сидир Мардаит, Юх и Ховр подняли руки. Теодору было интересно, почему за это выступили и он не удержался, чтобы не спросить у них, начиная с Ховра, о причинах.
Со своим странным акцентом Ховр объяснил:
— Там, куда мы идем, много истинно верующих, которые после нашей победы дадут нам пищу, поделятся и прочими припасами. Порох и оружие мы снимем с тел врагов. А если убежим, то покроем себя позором. обманем множество людей, и погибнем в горах от голода, если нас не убьют всех поодиночке.
— Евстафий?
— Говорят, что сарацин двадцать тысяч, но то говорят испуганные крестьяне, которые и считать-то толком не умеют.
— Юх?
— Если будем быстры, то численное количество врагов не спасёт!
— Сидир?
— Тут ущелье, особо не развернуться. Конницу они смогут тут развернуть… Да и эллины и славяне, что пришли к нам, хоть и устали, но озлоблены и хотят драки.
— Евх?
— С Божьей помощью победим!
— Ну что же, есть у меня план. Помните, как-то я рассказывал о Болгаробойце?