Руби
Шрифт:
Сейчас я могла думать только об озорной улыбке Мартина, когда в последнюю нашу встречу он отъезжал от бровки. Что бы было, если бы я все же села с ними, раздумывала я. Тоже бы лежала в приемной неотложной помощи или смогла бы заставить Мартина снизить скорость и ехать более осторожно?
Судьба… как я и написала Полю в письме… с ней ничего нельзя поделать, ничего нельзя изменить.
Дафна вернулась первой, она выглядела измученной и несчастной.
– Ну как она? – Мое сердце учащенно билось.
– Пришла
– Что ты хочешь этим сказать? – Мой голос сломался.
– Она не может двигать ногами, – ответила Дафна. – У нас в семье будет инвалид. Инвалидная коляска и няньки, – поморщилась она. – О, мне нехорошо, – быстро добавила Дафна. – Пойду в дамскую комнату. Позаботься об отце, – скомандовала она, взмахнув рукой. Я взглянула через холл и увидела отца, он выглядел так, будто его сбил поезд. Папа стоял рядом с доктором. Спиной он опирался о стену, голова была опущена. Доктор слегка похлопал его по плечу и ушел, а отец не двинулся с места. Я медленно поднялась и направилась к нему. Когда я подошла, он поднял голову, слезы лились из его глаз, губы дрожали.
– Моя малышка, – говорил он, – моя принцесса… возможно, останется калекой на всю жизнь.
– О папа, – покачала я головой. Теперь и мои слезы тоже полились потоком. Я бросилась к отцу и обняла его, он зарыл лицо в мои волосы и зарыдал.
– Это моя вина, – повторял он, – меня все еще наказывают за то, что я сделал.
– О нет, папа. Ты не виноват.
– Нет, нет, виноват, – настаивал он. – Мне никогда не простится, никогда. Все, кого я люблю, будут страдать.
Пока мы обнимали друг друга, я могла думать только о том, что… отец здесь ни при чем. Это моя вина… моя вша. Мне необходимо заставить Нину снова отвести меня к Маме Диди. Я должна снять этот наговор.
Дафна и я вернулись домой первыми. К этому времени, казалось, уже полгорода узнало о несчастье. Телефоны надрывались. Дафна сразу же направилась в свои апартаменты, приказав Эдгару записывать имена звонивших и объяснять, что она не в состоянии разговаривать с кем бы то ни было. Папа находился в еще худшем состоянии и немедленно, как только переступил порог дома, скрылся в комнате дяди Жана. Мне передали, что звонил Бо, и я перезвонила ему, прежде чем отправиться к Нине.
– Не могу в это поверить, – говорил он, пытаясь удержать слезы. – Я не могу поверить, что Мартин мертв.
Я рассказала Бо, что произошло до катастрофы, как Жизель и Мартин подъехали ко мне, когда я шла из школы.
– Он ведь прекрасно знал, что нельзя садиться за руль в таком состоянии.
– Знание – это одно, а следовать мудрым советам – совсем другое, – сухо ответила я.
– Наверное, у вас в доме сейчас ужасно, да?
– Да, Бо.
– Я уверен, что сегодня вечером мои родители отправятся к вам, чтобы
– Меня, возможно, не будет.
– Куда это ты собираешься сегодня вечером? – удивленно спросил он.
– Мне нужно кое с кем повидаться.
– О-о-о…
– Это не какой-нибудь другой парень, Бо, – быстро возразила я, услышав досаду в его голосе.
– Ну что ж, родители, скорей всего, все равно не разрешат мне пойти, – вздохнул он. – Мне самому тошно. Если бы у меня не было тренировки по бейсболу… я, наверное, был бы в том автомобиле.
– Судьба не указала на тебя своим длинным черным перстом, – сказала я.
После нашего разговора я отправилась на поиски Нины.
Она, Эдгар и Уэнди утешали друг друга в кухне. Как только Нина подняла глаза и встретилась с моим взглядом, она поняла, почему я пришла.
– Это не твоя вина, детка, – проговорила она. – Те, кто пригревают дьявола в своем сердце, сами накликают на себя злого гри-гри.
– Я хочу встретиться с Мамой Диди, Нина. Прямо сейчас, – заявила я. Женщина взглянула на Уэнди и Эдгара.
– Она ничего другого тебе не скажет, – возразила Нина.
– Я хочу ее видеть, – настаивала я. – Отведи меня к ней, – уже приказывала я. Женщина вздохнула и медленно кивнула.
– Если мадам или месье будет что-нибудь нужно, я обслужу их, – пообещала Уэнди. Нина поднялась и взяла свою сумочку. Затем мы поспешили из дома и сели на первый же трамвай. Когда мы прибыли в дом Мамы Диди, очевидно, ее мать уже поняла, в чем дело. Она и Нина обменялись понимающими взглядами. Снова мы ожидали в гостиной. Я не могла оторвать взгляда от ящика, в котором, как я знала, находились змея и лента Жизель.
Мама Диди вошла, как только начали бить барабаны. Как и тогда, она села на диванчик и обратила свои серые глаза на меня.
– Почему ты вновь пришла к Маме, дитя? – спросила она.
– Я не хотела, чтобы случилось что-нибудь такое ужасное, – воскликнула я. – Мартин мертв, а Жизель искалечена.
– Для ветра безразлично, что ты хочешь или не хочешь, чтобы случилось. Как только ты бросаешь свой гнев на ветер, его невозможно вернуть назад.
– Это моя вина, – простонала я. – Мне не следовало приходить сюда. Мне не следовало просить вас о чем бы то ни было.
– Ты пришла сюда потому, что тебе было предначертано прийти. Зомби привел тебя ко мне, чтобы сделать то, что должно было быть сделано. Не ты бросила первый камень, дитя. Papa La Bas, он находит открытую дверь в сердце твоей сестры и удобно устраивается там. Она разрешает ему бросать камни с начертанным на них своим именем, а не ты.
– Нельзя ли сделать что-нибудь, чтобы помочь ей теперь? – умоляла я.
– Когда она полностью изгонит Papa La Bas из своего сердца, приходи снова. Мама узнает, что хочет делать Зомби. Не раньше этого, – категорически заявила женщина.