Рубин II
Шрифт:
— Вынужден с вами согласиться, — наконец, подал голос Галлахер, который все это время молчал.
— Нас не представили друг другу, — напомнил король.
— Мой старший брат, наследный принц Галлахер, — Ордерион указал на него, — и его супруга, принцесса Хейди, — рука переместилась в сторону Хейди, и принцесса присела в поклоне.
— Говорят, ты в ущелье спрыгнула? — поинтересовалась дева-ошони.
— Да, — кивнула Хейди.
— И как же ты выжила? — ошони вскинула брови.
— Чудом, — Хейди разогнулась.
— А ты
— Я желала спасти принцессу Хейди, — ответила Рубин. — И сделала это.
— Но самоубийц возвращать к жизни запрещено, — покачала головой ошони. — За это орден может вынести тебе смертный приговор.
— До того, как вытянет из меня всю ману или после? — не скрывая злорадства, поинтересовалась Рубин. — Хейди не совершала самоубийства. Кто-то внушил ей идею прыгнуть с моста.
— Кто? — ошони повернулась к Хейди.
— Мы думаем, что королева Мира, — ответила она.
— У королевы Миры есть дар повелевать маной? — спросил инаец в мантии. — Или она использовала юни ворожбы?
— Я не знаю, — призналась Хейди. — Не помню, кто поселил в моей голове эту мысль.
— Тем не менее, обвиняешь королеву Миру в попытке тебя убить, — хмыкнула ошони. — Нет ничего хуже голословных заявлений, способных приговорить другого человека к смерти.
— У самоубийц тоже рождаются идеи, — инаец в мантии вышел вперед. — И они манят их, пока не берут над разумом верх. А вдруг идея принадлежала тебе? Тогда она еще вернется.
— Хватит пугать мою жену, — зло потребовал Галлахер. — Вы как стервятники, что набросились на легкую добычу! Мою жену отравили. Она потеряла наше чадо. А спустя пять дней в ее голове появилась идея спрыгнуть с моста.
Ошони задумчиво прижала пальцы к подбородку.
— Тихий Шепот, ты же можешь показать нам все сокрытое ее разумом? — ошони повернулась к инайцу в мантии.
— Сам хотел предложить, но ты меня опередила, — инаец направился к Хейди.
Галлахер преградил ему путь.
— Что вы собрались делать?
— Коснуться ее головы, — пояснил Тихий Шепот.
— Пусти его, Галлахер, — попросила Хейди. — Я сама хочу узнать правду о том, что произошло.
Галлахер обернулся к жене, глядя с болью.
— Никто не смеет заставлять тебя делать что-либо. Никогда.
— Я знаю. И добровольно соглашаюсь продемонстрировать повелителю силы маны его способности на мне. Как бы плохо мы не думали о Мире, она действительно может быть к этому не причастна. Я желаю узнать правду, как и все вы, — Хейди обвела рукой тронный зал.
— Это не опасно? — Галлахер перевел взгляд на Тихого Шепота.
— Только для тех, кому есть, что скрывать, — инаец хитро ему улыбнулся.
Галлахер отступил в сторону. Тихий Шепот приблизился к Хейди и опустил ладонь на ее темя.
Глава 8
—
В проходе образовалась стена из золотой маны, которая начала раздвигаться, образуя фигуры людей и окружающую их обстановку. В свечении лица немного расплывались, а фигуры при движении оставляли за собой шлейф из золотой дымки.
Рубин увидела незнакомую ей женщину, сидящую на кровати с юной девочкой. В девочке Рубин узнала Хейди. Та заходилась слезами.
— Не плачь, дорогая! — ласково шептала женщина. — В детстве я тоже была слишком худа и мои глаза занимали пол-лица! Но потом я подросла и все изменилось. Так же случится и с тобой. Сейчас подруги над тобой смеются, но через пару лет они с завистью будут глядеть на твое лицо, ведь от тебя не смогут отвести глаз!
Фигуры растаяли. Появились другие люди. Очертания плыли и смазывались, а голоса раздавались в воздухе:
— Хейди, тебе нужно поесть.
— Хейди, давай примем ванну.
— Хейди, твои волосы сбились в колтун.
— Хейди, хватит царапать лицо, иначе тебя привяжут.
— Боги, — прошептала Рубин, увидев фигуру девочки, руки и ноги которой оказались скованными простынями, обмотанными вокруг кровати.
Юная Хейди безмолвно лежала и смотрела в потолок, пока уже знакомая женщина расчесывала ей волосы.
— Все пройдет, все забудется, — повторяла женщина. — Ты вырастешь и станешь прекрасной дерой, в которую обязательно влюбится достойный и состоятельный дер.
Вихрь сдул очертания женщины и девочки. Послышались разные голоса.
— Некрасива.
— Ужасна.
— Почему ее пригласили на пир?
— Я бы утопилась, будь у меня такое лицо.
— Никто на ней не женится, даже ради приданого!
— Ее отец в долгах. Зачем они с матерью приехали на праздник?
Появились очертания какого-то трактира. Хейди вытирала стол, пока за спиной пили эль воины. Рубин узнала Галлахера среди них. Он смотрел на Хейди, в то время, как его друзья громко шептались:
— Лаер, не косись ты так на нее. Она же страшная!
— Рот свой закрой, — буркнул Галлахер.
— Хочешь девку — мы тебе приведем! — предлагал другой. — Выберем лучшую!
— Я эту хочу, — отрезал Галлахер.
— Умеешь ты пошутить! — засмеялся первый.
— А я не шучу.
Фигуры сдуло. Появилась какая-то комната. Хейди, свернувшись калачиком, спала под одеялом под боком у Галлахера. Он перебирал пальцами ее волосы и тихо говорил:
— Иногда мне кажется, что ты понимаешь, что есть подвох, а иногда я думаю, что ты вообще ничего не замечаешь, — он обнял ее и прижался губами к виску.