Рубиновое сердце богини

Лесина Екатерина

– А вы, Машенька, где работаете? – поинтересовалась тетя Роза, голос у нее был звонкий, как колокольчик, и молодой.

– Там же, где и я, – ответил Дамиан.

– Так вы на работе познакомились?

– На работе.

– А свадьба когда?

Кажется, до Пыляева начало доходить, какую глупость он сморозил, и Димка беспомощно посмотрел на меня. Придется выкручиваться:

– Еще не решили.

– Так скорее решать нужно! Дима, ты ведь понимаешь, что свадьба – это очень серьезно?

– Понимаю, – кивнул он.

– А заявление уже подали?

– Нет.

Тетя Роза аж задохнулась от возмущения.

– Дима, ты ведешь себя отвратительно!

О, неужели ему хоть кто-то это скажет?

– Машеньке ведь тоже готовиться

надо. Родственников известить, друзей, платье подобрать, что ты себе думаешь? – Судя по выражению лица, Пыляев думал о том, как бы скорее смыться из гостеприимного дома. Конечно, он сейчас сядет и уедет, а мне придется отвечать на тысячу и один вопрос, начиная с того, как и где мы познакомились, и заканчивая описанием свадебного букета. Короче, врать, врать и еще раз врать, противно, эта милая женщина не заслуживает такого обращения.

– Ну, – Димка посмотрел на часы, – мне пора. Маш, проводишь?

Провожу. Обязательно провожу и хорошего пинка напоследок дам. Мы вышли во двор.

– Я поехал?

– Дима, – я старалась не сильно кричать, – объясни, зачем ты это сделал?

– Что сделал? – А глаза честные-пречестные, вот бес проклятый. Хромой Дьявол.

– Не притворяйся. Зачем ты назвал меня своей невестой?

– Ну, мне показалось, что это неплохая идея. И объяснять не надо, кто ты и зачем.

– Зато кое-что другое объяснять придется. – У него было такое виноватое выражение лица, что вся моя злость мгновенно испарилась. – Ладно, езжай. Только… В общем, Дим, ты там поосторожнее, ладно? И в случае чего… Короче, звони мне, а не Гошке, хорошо?

– Конечно, Машуль.

Я еще долго стояла у ворот, до тех пор, пока серебряный зверь Пыляева не исчез за поворотом. Пошел снег, мелкая белая крупа, холодная и колючая, точно на дворе не март, а середина зимы. Черный кот, презрительно фыркнув, спрыгнул с забора, пожалуй, и мне пора в дом.

Мамочка

Аделаида Викторовна пребывала в состоянии, близком к панике, причиной тому служили неадекватные действия родной милиции. Ну как могло получиться, что Пыляева выпустили? Это невозможно! Во всех детективах, если в багажнике машины находят труп, владельца транспортного средства арестовывают по обвинению в убийстве. А тут не только отпустили на все четыре стороны, но и машину вернули. Так не бывает! Определенно, во всем виновата проклятая девка, бывшая жена Жоржа. Мало того что она почти в открытую жила с Дамианом, так еще и не стеснялась говорить об этом!

Пыляев Аделаиде Викторовне никогда не нравился, впрочем, как и его мать. Да, они со Стасей вместе учились и даже дружили, но, боже мой, Анастасия всегда относилась к Адочке, как к дополнению. Стася была слишком красива, слишком обаятельна, слишком весела, чтобы кто-то заметил на ее фоне Адочку. Анастасию любили, ей дарили цветы, приглашали в театр, водили в кино и посвящали неумелые, но искренние стихи, и она существовала в этом всеобщем обожании, воспринимая любовь как должное. Аделаида же оставалась вторым сортом, если кто и знакомился с ней, то лишь в надежде подобраться к более красивой подруге, Алексей и тот пытался ухаживать за Стасей, и Ада через всю жизнь пронесла обиду на супруга, который столь долго пренебрегал ею. А потом у заклятой подруги случился роман с генералом, и Аделаида на протяжении шести лет с затаенным злорадством следила, как тщетно бьется Анастасия, пытаясь вырваться в законные жены. На пальчике самой Адочки давным-давно блестело заветное колечко, оно одно стоило всех украшений Пыляевой. Когда же генерал уехал, счастью Аделаиды не было предела. Наконец-то справедливость восторжествовала!

Можно было бы развернуться и уйти, как другие, но Ада осталась. Подруге нужна была помощь, впервые за долгое время Анастасия не сама помогала кому-то, а вынуждена была принимать чужую поддержку. Сколько удовольствия получила Адочка, глядя на злые слезы и сочувствуя, сочувствуя,

сочувствуя… Она очень хорошо понимала – несмотря на всю красоту, замужество Стасе не грозит, кому нужна мать-одиночка, поэтому и поддерживать подругу в ее горе было легко и приятно.

Жорж даже подружился с Дамианом. Вот имечко-то ребенку дали, но это все генерал, с причудами мужик был, якобы сына назвал в честь деда. Поначалу Аделаида не возражала против этой дружбы, Георгий с его нежной душой и тонким восприятием мира очень тяжело сходился с людьми, а одиночество ребенку противопоказано. Адочка лишь следила, чтобы Димка не слишком забывался, уж больно живой был мальчишка, вечно у него в голове глупости какие-то: то голубятня ему нужна, то собак бродячих прикармливает, то еще чего придумает. Ладно, если бы сам, но он ведь и Георгия на эти шалости подбивал! А однажды они вообще подрались, и тогда Аделаида Викторовна не выдержала, рассказала мальчишке и про маму, и про папу, и про место самого Димы в жизни – взрослый уже, хватит сказками кормить.

И вот пожалуйста, от этого так называемого друга у Жоржа одни проблемы. Впрочем, дело не столько в Пыляеве или милиции – как же все не вовремя! – дело в камне… Он стоил огромных денег, у Жоржа таких денег отродясь не было, у Эллы тоже, значит, камень принадлежал не им, скорее всего, Элла украла рубин, за это ее и убили. Но что станет с Георгием? Пока Аделаида Викторовна выжидала: рано или поздно Жорж откроется, он всегда рассказывал матери о своих проблемах. И когда Адочка узнает, каким образом камень попал к Георгию, она поймет, как решить проблему. Мальчик тянул с признанием, а давить Аделаида Викторовна не хотела, Жорж такой чувствительный…

С Машкой она тоже что-нибудь придумает, с ней и с Дамианом. Ситуация критическая: с одной стороны, Адочка еще не готова к серьезным действиям, с другой – каждый прожитый девицей день, каждое ее слово могло привести к катастрофе. А если еще кто-нибудь видел? Следует взять себя в руки и… Не будет Машки, не будет и алиби, Пыляева посадят, и одной проблемой станет меньше. Если повезет, то и не одной…

Примерный план был готов, но Аделаида Викторовна не смогла удержаться от одного телефонного звонка. Старой подруге следует знать правду о той змее, которую сын притащил в дом, – Ада не сомневалась, что Дамиан отвез девицу в Вимино, больше некуда. Телефон Адочка помнила наизусть, в последнее время они часто созванивались.

– Привет, Стасенька, это я. Узнала? Жаль, богатой не стану… Слушай…

Пигалица

Напрасно я опасалась излишнего любопытства, Розалия Алексеевна была слишком хорошо воспитана, чтобы задавать вопросы малознакомому человеку. Мы очень мило побеседовали на отвлеченные темы, вроде вышивки крестиком и вкусовых достоинств малинового варенья, которое я с детства обожала.

Кроме тетушки и Анастасии Павловны, в доме обитали Федор и Татьяна. Федор, по словам Розалии Алексеевны, служил «мужиком». Честное слово, она так и сказала. А потом пояснила, что «мужик» выполняет всю тяжелую работу и в доме, и во дворе, посему называть его дворником или, к примеру, садовником, глупо. Периодически Федор уходил в запой и об обязанностях своих забывал, но поскольку других кандидатур на его место не имелось, а пил он не чаще раза в месяц и не более трех дней кряду, то Анастасия Павловна к «болезни» «мужика» относилась с пониманием.

Татьяна следила за домом и за Федором, не позволяя «болеть» слишком долго. Деревенская красавица понравилась бы Кустодиеву, его типаж: пышная фигура, белая, точно домашняя сметана, кожа, коса через плечо, серые глаза, в которых плескалась врожденная доброта пополам с терпением. Движения плавные, неторопливые, женщина вроде бы никуда и не спешит, а вместе с тем успевает все и даже больше. Я прямо залюбовалась, как ловко Татьяна управляется на кухне.

Ужинали мы вдвоем с тетей Розой, Анастасия Павловна, сославшись на головную боль, ушла наверх.