Рубиновый маяк дракона
Шрифт:
– Uquetima, ukarima, – не сдержал я ругательства, когда тело болезненно отреагировало на чересчур сильные объятия.
– Ты…Вы ранен..ы? – Спохватившись, она отодвинулась. – Что… Как помочь?
Я сделал несколько глубоких вдохов и, отрывисто выговаривая фразы, отправил маиру Сотье искать в завалах сундук с травами Элиниэль.
«Есть еще шанс обратить ситуацию в нашу пользу. Если девчонка справится – за мной долг жизни».
Я проводил ее взглядом и стал вновь вслушиваться в ругань пиратов. Но ничего в их речи не выдавало направления, где находится их база. С севера они приплыли или с юга, я понять не смог.
20. Фабиана
Я осторожно, стараясь не попадать в поле зрения пиратов, вернулась к своей каюте. Щепки, доски, поваленная дверь и…
Новый виток ужаса пригвоздил меня спиной к стене коридора, не давая вздохнуть. Не знаю, сколько так простояла, не решаясь перешагнуть порог. Скрюченный у входа Нолде казался непреодолимой преградой. Я смотрела и смотрела на его бездыханное тело, не в силах отвести взгляд. Чувствовала, как дрожат губы, по щекам бегут слезы, как рубашка прилипла к спине… В воспоминаниях звучал голос Нолде, доказывающий, что стихия земли полезнее артефакторам, чем огненная. Его смех, приправленный легкой хрипотцой, будто ветерком пронесся по коридору. Я замотала головой, отгоняя призраков прошлого, даже прикусила ребро ладони, чтобы хоть как-то прийти в себя.
– Прости. – Я осторожно перешагнула через неподвижное тело. – Прости, прости. Там Анарендил… Я должна помочь. Мне нужны травы.
«О, хранители, где же сундук?»
Много времени ушло, чтобы его отыскать – сундук завалило частью переборки. С трудом я разобрала доски, осторожно помогая себе магией, потому что она действительно слушалась через раз на пятый. Наконец покореженную крышку удалось распахнуть. Каждый мешочек или склянка, что лежали внутри, были подписаны убористым почерком Элиниэль.
«Где она сейчас?»
Но я отогнала непрошеную мысль – Анарендилу нужна помощь, а рыдать…
«Рыдать буду потом. Вот выберемся… О, хранители, дайте мне сил, молю!»
Часть пузырьков раскололась, и теперь из недр сундука тягуче пахло травяными настоями. Я послала мысленную благодарность Ильсиру за то, что учил меня эльфийскому письму. Правда, тут же исправилась и пожелала бывшему возлюбленному крестьянской хвори. Ибо не будь Ильсир таким настойчивым, наши отношения бы не вышли за рамки дружеских и не вылились в опороченное имя, разбитое сердце и вынужденное соседство с пиратами.
Выбрав восстанавливающие травы и настойки, которые назвал Анарендил, я вернулась к нему на палубу. Выглядел он скверно. Совершенно белый, даже губы казались обескровленными. И время от времени его лицо резко кривилось, словно в каком-то жутком пароксизме: глаза округлялись, проступали желваки, когда он с силой стискивал зубы. Мне показалось, что в эти мгновения его пронзала резкая и сильная боль, длящаяся лишь долю
– Магия здесь нестабильна. Особенно огненная, – напомнил Анарендил и покосился за мою спину, где все еще стучали топорами пираты. – Не стоит привлекать их внимание, маи… – Он осекся, переживая новый приступ боли. Выдохнул и только потом договорил: – Маира Сотье, внизу, на камбузе. Должен быть котел. Скажи: uria orath, lauta.
– Гори огонь, грей?
– Огненное пламя, дарованное… Впрочем, можно и так. Знаешь эльфийский? – удивленно приподнял он бровь.
А я тут же протерла ее мокрой тряпицей, убирая сгустки запекшейся крови с бледного лица. На его бедре я уже успела сменить повязку: перебинтовала, как смогла, хоть у меня в этом опыта не было, но получилось лучше, чем у самого Анарендила.
– Немного, – вздохнула я и быстро отогнала всплывшее воспоминание об Ильсире, о том, как он вытягивал губы, произнося «u-u-uria». – Котел – это артефакт?
– Немного, – эхом отозвался Анарендил, хотел добавить разъяснений, взмахнул рукой, но так и не закончил жест – скривился от боли.
– Нужно быстрее сварить зелье, – констатировала я очевидное и снова тяжело вздохнула. Меня пугали неизвестность и сам корабль, те мертвецы, что лежали внизу, и пираты, конечно же. Но больше всего тревожило состояние Анарендила, ведь если он…
«Даже думать об этом не сметь! Приготовлю отвар, ему станет лучше. Он разберется с пиратами, и мы уплывем домой. Вот так!»
Я собрала подготовленную смесь и осторожно стала спускаться в камбуз. Спину обожгло чужим взглядом, но я не обернулась, лишь мысленно повторила, словно заклинание:
«Приготовлю отвар… Уплывем домой».
Искомый котел обнаружился на полу среди попадавшей с полок утвари. Он сиял эльфийскими рунами на пузатом боку.
– Всего лишь зачарованный, – поняла я и потерла пальцами вязь нанесенного заклинания.
При других обстоятельствах я бы испытала азарт, ведь на факультет артефакторики я поступила по собственному желанию и искренно увлекалась этим предметом. Раньше я бы с удовольствием разложила эльфийский артефакт на составляющие, но теперь…
«Как будто все это было в прошлой жизни».
Я выволокла тяжелый котел в центр комнаты, высыпала в него травяную смесь. Бочек с пресной водой на привычном месте не нашла. Вспомнила, как посол упоминал о том, что все ценное забрали пираты – и воду в том числе. Оставалось только порадоваться, что и блокирующий магию артефакт они тоже прихватили.
– Ничего, ничего. Вокруг море – тонны воды, – тихонечко бормотала себе под нос, – я же маг. Что мне стоит отделить соль от воды? Ерунда. Анарендил сказал, что огненная магия опасна. Оно и понятно. А водная?
Я подняла невысокий кувшин, привязала к его ручке найденную в разрухе тесьму и спустила в пролом корабельного корпуса, где блестела лазурная гладь. Добыв воды, я расставила в ряд деревянные кружки и медленно переливала жидкость из одной в другую, магией фильтруя соленость. Получалось долго, кончики пальцев нещадно кололо.