Рубиновый маяк дракона
Шрифт:
– Повезло-то как, – выдохнула я, когда мы спустились с холма и шли вдоль ряда покосившихся домишек, со дворов которых доносилось кудахтанье кур и визг свиней. – Я бы ни за что не стала пить это сомнительное пойло, да еще и из грязных пиратских рук!
– Вряд ли здесь найдутся для тебя бокалы на тонких ножках с выдержанным вином. Да и виноградников я здесь не вижу.
– А раньше – были. И вино, и виноградники, и бокалы. Когда-то это был прекрасный остров.
– Ты можешь и дальше наслаждаться воображаемыми красотами, но я вижу пиратские владения, пустые карманы и отсутствие возможности
– Мы справимся. Да помогут нам хранители!
– Да к шваххам твоих хранителей! Они тебя не слышат. Иначе ты бы сейчас нежилась дома на благородных маирских перинах.
– У меня больше нет дома. И меня самой нет. Но хранители мне дали вторую жизнь!
– Не они, а я! – Сибель вздернула подбородок. – И я должна дать тебе кое-что еще. Muicuaf, tussis wheeze. Хрип-хропка, дери глотку. Muicuaf, wheeze vox. А то, и правда, пищишь, как баба.
Я поперхнулась, будто воздух враз стал песком и оброс шипами. Он драл горло с каждым вздохом. Надсадно закашлявшись, я ухватилась за покосившийся забор. Сиплые хрипы раздирали легкие и никак не прекращались.
Из дома выскочила всклокоченная женщина, схватила прислоненные к стене вилы с налипшими травинками и заорала:
– Убирайся прочь! Не то заколю!
– Да я…
Спазм кашля снова скрутил меня.
Хозяйка одной рукой задрала серый застиранный подол, выставляя на обозрение широкие панталоны, и прикрыла им нос и рот. Другой же рукой перехватила вилы и ткнула черенком мне в грудь. Боль вспыхнула искрами.
– Пшел отсюда, припадочный!
Вопреки утверждению, приступ кашля вдруг прекратился, а воздух снова казался свежим. Я перевела дыхание и шагнула к стоявшей рядом Сибель.
– Ах ты ведь…
Остаток опасного слова потонул в звонкой пощечине. Зеленые ведьминские глаза яростно вспыхнули, похлеще разрядов грозовой магии. Не успела я схватиться за горящую щеку, как в бок вторично ткнулся черенок вил:
– Убирайся, сказала! – продолжала вопить женщина.
– Сгинь в бездну! – совсем не благородно рявкнула я в ответ. Сухо, хрипло, по-мужски.
– Вот теперь то, что надо, – заверила Сибель и поспешила дальше по улице.
– Что – надо? Зачем ты это сделала? – Я двинулась следом. – Ты же шептала проклятие. Я слышала! Ведьма!
Сибель резко остановилась и схватила меня за рубашку, смяв ткань в кулаках:
– Не смей произносить это слово! Ясно?! Никогда!
– А ты больше не смей меня проклинать!
– Вот это уж по обстоятельствам. Если понадобится, чтобы ты, дроу Ноар, разговаривал не как хлюпик, которому прищемили хозяйство, то прокляну тебя кашлем. Если надо избежать ссоры, то нашлю расстройство кишечника тем неотесанным мужланам. Не доставай меня сейчас. Я устала. Проклятия вообще-то тоже изматывают. А еще меня пугает неизвестность. Вот до боли в коленях пугает.
– Говоришь, как старуха.
– Как бабушка Лорен, – поправила Сибель и указала пальцем на покосившуюся вывеску с изображением скрещенных кинжалов. – Пришли.
27.
В таверну Фабиана вошла, распрямив плечи, но сморщив нос. Спертый воздух был щедро приправлен запахами горелого мяса и топленого жира. Я мялась позади дроу, готовая швыряться проклятиями. Еще перед тем, как войти, мы составили бесхитростный план – пройти внутрь, занять неприметный столик, осмотреться и аккуратно поговорить с хозяином таверны. А если что-то пойдет не так – проклясть всем животы и бежать прочь.
Но этот план мгновенно рухнул под весом двух подавальщиц, которые с радостным визгом повисли на дроу. Брюнетка звонко чмокнула его в щеку.
– Ноар, как же я скучала!
– Почему не зашел в прошлый раз? – надула губы рыжая девица.
– Старый Циретей сказал, что ты был на острове, остановился у него и… – темненькая понизила голос, – будто с женой был. Это правда? Ты женился?
– На той деве-дроу, что вечно таскалась за тобой хвостом, да?
Похоже, бедной Фабиане, неискушенной женским вниманием, стало дурно от потока вопросов, навязчивых поглаживаний и обилия запахов, к которым примешались удушливые цветочные ноты дешевой парфюмерии. Даже у меня все это вызывало одно желание – почесать нос и хорошенько прочихаться.
– Вот бездна! – рявкнула она так, что я вздрогнула и случайно не сдержала заготовленное проклятие.
Ближайший столик разразился синхронной икотой. На вопросительный взгляд Фабианы я лишь округлила глаза.
– Ноар! – по залу грузно «плыл» мужчина с внушительным пузом. – Ты ли это? Куда патлы свои девал? Еле признал тебя. А вы чего тут, – махнул он на девиц, будто назойливых насекомых прогонял, – ну-ка за работу!
– Арби! – ответно воскликнула Фабиана и добавила едва слышно: – О, хранители, спасибо.
Видимо в памяти фальшивого Ноара весьма кстати всплыло нужное воспоминание.
«Повезло!»
Фабиана уверенно зашагала вперед, я не отставала ни на шаг. После приветственных похлопываний по спинам и рукопожатий «Ноар» представил меня как свою помощницу. Арби, как оказалось владелец таверны, пробежался взглядом по моей фигуре:
– Эй, Рози! Этой клади побольше мяса в похлебку! – крикнул он куда-то через плечо, одновременно указывая на меня пальцем, и уже тише пояснил: – Тощая, как задница воблы.
Фабиана рассмеялась.
«Пф-ф, а еще маира, называется».
Затем Арби пригласил нас подняться на второй этаж.
– Располагайся, Ноар. Эта комната за тобой, как и договаривались.
Мы окинули взглядом небольшое мрачное помещение с грязным круглым окошком, одной кроватью и шкафом из лилового дерева рогрантских джераббсов.
– Но смею напомнить, – прервал осмотр густой бас, – что через пару месяцев истекает срок аренды. Продлевать будешь? Лучше бы заранее решить. А то знаешь, заезжих все больше становится. Не Кит, а проходной двор.