Руфус Рисс, ненависть к чаю и не только

Болотников Ермак

– Благодарю вас.
– Я чуть поклонился, чувствуя необычайный прилив волнительных сил, которые упорно рвались наружу, предчувствуя разговор с доктором. И возможно, встречей с моей ненаглядной… Ладно, перебор, я все же не шестнадцатилетка, можно быть и сдержаннее.
– Хорошего вечера вам.

– Того же с-с-с-самого, мис-с-стер.
– Поклонилась мне в ответ ламия, после чего закрыла дверь, уползая обратно к Гелии. Вздохнув, я развернулся, быстрым шагом направляясь к лестнице. Благо, я запомнил ее расположение и не стал терять лишнего времени на пати к доктору. Хотелось узнать все как можно быстрее… не тратя время на всякое лишнее.

Шаг перешел в бег, я не хотел заставлять Трейс ждать, но помимо этого, сам желал узнать все как можно быстрее, так что никакого альтруизма в этом

не было. Даже наоборот, мой шум иногда вынуждал выглядывать медсестер, но обычно, они ничего не говорили, вскоре уходя обратно в палаты, поэтому рвение лишь приносило остальным неудобства. Впрочем, сейчас меня это почти что не волновало, лишь только с точки зрения того, что меня могут лишний раз задержать. Сердце бешено колотилось, моля всех известных мне богов жизни или медицины, чтобы все обошлось, чтобы Гелия была жива, и тут… Абсолютно внезапно, в сознании всплыл напрочь забытый договор с Арауном, заключенный прямо перед моей смертью… Который, впрочем, мог мне еще пригодиться в будущем. Я надеялся, что Гелия была жива и вне моей просьбы, ибо если она выжила благодаря ей, то больше у нее не будет защиты, она вновь будет на острие, и если я вновь не окажусь рядом… Чтобы спасти девушку, то… Мне не хотелось думать об этом, но поднимаясь по ступеням, в сознании оставались только лишь подобные мысли. Смерть Гелиии, меня дергало от одного только этого словосочетания, которое разверзало душу и тело. Нет, так не будет. Я этого не допущу… Она не умрет. Точно не раньше меня. Уверенность этих мыслей придала еще больше сил и окончательно разбило цепи сомнения, я не дам ей умереть, ни сейчас… Ни завтра, никогда. Даже, если на это придется положить всю жизнь. Ее все равно беречь смысла не было, после нее всегда будет вечное существование в качестве жреца Арауна, так какая разница?

Кабинет номер пять, я нашел его без какого-либо труда, что не могло не радовать. Иногда я терялся в одинаковых коридорах больниц, но сейчас, все было просто как дважды два, потому стоя перед нужной дверью, я все думал, как лучше всего будет начать разговор… И что вообще следует узнать о состоянии Гелии. Ну, как минимум то, выживет ли она или нет, а дальше, наверное, насчет наличия странной ауры вокруг нее.

– Входите уже… Кто бы ты ни был.
– Внезапно раздался голос из-за двери. Гулкий, потусторонний, неужели врач призрак, дух или нежить? Последнее не было таким уж редким явлением, но вот первые два варианта… Настораживали. Не то, чтобы я сомневался в его профессионализме, но хотелось было быть уверенным в том, что он вообще способен держать в руках врачебные инструменты. А я напоминаю что Руфус Рисс не расист и не имеет предрассудков… просто хочется чтобы у существа что отвечает за жизнь вашей девушки, рука не просто дрожала, а натурально пропускала через себя предметы.
– У меня нет столько времени, прошу, заходите!
– Вновь послышался голос, на этот раз, чуть раздраженный. Пожав плечами, я отворил дверь, делая шаги в опрятный, но внезапно пустующий кабинет.

Здесь в основном были шкафы, забитые папками, набухшими от бумаг и каких-то дощечек. Стол являлся некоторой формальностью, и нужен был только для того, чтобы за ним сидели пациенты… потому как моя догадка оказалась верна, мистер Трсвейн оказался никем иным, как неприкаянным духом, баньши, проще говоря. Причем, из-за внешнего вида, что представлял собой тощего врача, имевшего нечто наподобие очков и в дрянных одеждах, складывалось ощущение, что прибыл из века там тринадцатого-пятндцатого. Что бесспорно добавляло ему мудрости, но еще сильнее возникал вопрос о его профессионализме, касающийся… Практики. В то время кое-где костры еще горели,

– Так значит все же некромант, а я-то ставил на такого же, как я. Ну что же, садись, пропащая душа.
– На удивление, для банши он был весьма и весьма бодрым. Его образ подергивался под ясным светом, словно опасаясь его влияния, в шкафах начали взлетать и перебираться толстые архивные записи, начиная что-то искать. Само баньши при этом находилась на одном месте, за столом, лениво оглядывая меня с ног до головы.
– Фамилия, на что жалуетесь? Из агентства, не так ли?

– Воу, док, для начала добрый вечер.
– Я уклонился под пролетающей папкой,

в которой, по моим скромным подсчетам, было около тысячи плотных листов. От Трсвейна послышалось лишь приглушенное “извините”. Не слишком то и вежливо, но мне черт возьми нравилось.
– Мистер Трсвейн я здесь…

– Просто Виктор. Виктор Трсвейн.
– Вновь перебил меня банши. Буквально за считанные секунды, не столе расположились десятки открытых документов и медицинских карт, а вокруг самого Виктора летали ручки и карандаши, что то не переставая писать ни на минуту.
– Прошу прощения, продолжайте.

– Да в вас жизни больше чем в иных пациентах… - Еле слышно пробормотал я, но Трсвейн все услышал и даже рассмеялся, но ничего говорить не стал. Этот парень действительно завоевывал мое расположение и доверие.
– Я здесь насчет Гелии… Меня направили сюда, узнать как она.

– Ах, так вы и есть Руфус, что же… Должен был узнать, извиняйте.
– Трсвейн захлопнул все папки, возвращая их на место, но вместо этого он вытянул из тумбочки позади новую, заставив меня закатить глаза.
– Анастасия говорила о вас, весьма высоко отзывалась о вашем умении ходить по лезвию жизни, причем, по ее словам, вы ходите непосредственно на лезвии, ступая по острому краю уверенной походкой и умудряясь только чудом не остаться инвалидом. Это правда?

– А… Для чего это информация, док?
– Я вскинул бровь, пальцами постукивая по столу. Призрак действительно был край гиперактивен и взбудоражен, что абсолютно не сочеталось ни с любым другим банши, которого я знал, ни с общим обликом уставшего старика. С другой стороны, это выглядело по меньшей мере интересно, а возможно даже занимательно.

– Попросил же, просто Виктор.
– Разочарованно вздохнул призрак после чего ручки начали что-то строчить.
– Видите ли, Рисс Руфус… Не подскажите отчество?

– Оскарович, стоп, а вам зачем?
– Удивился я, продолжая смотреть, как Виктор что-то записывает в карте.
– Виктор?

– Кхм… Жуть как хочется домой, а вы мой последний пунктик на сегодня, хочется все сделать быстро. Видишь ли, Руфи, я ведь могу тебя так звать?
– Я кивнул, чуть прищурив глаза и глядя на Виктора. Да… Он не стал произносить избитое Рисс, и на том благодарствую.
– Спасибо, ненавижу формальности, так вот, Руфи, Анастасия решила вплотную взяться за здравоохранение не только военной части Агенства, но и вас… Поскольку, по ее словам, калечитесь вы ничуть ни хуже, а страховки всего не покрывают. Поэтому, многие из вас стали приписаны к определенному врачу в определенном клинике. Не без гордости скажу, что тебе крупно повезло оказаться моим клиентом номер один, Руфи. И признаться, пока что ты мне нравишься.
– Виктор ухмыльнулся, резким взмахом заканчивая писать, некоторые ручки театрально упали, будто сраженный им.
– Теперь, ты можешь звонить мне или приходить сюда в любое время, я твой личный врачеватель, на ближайшую вечность. Вплоть до твоей смерти. Круто, правда?

– Ну, вообще да, неплохо.
– Я не успел продолжить, передо мной возникла моя новая, свежая медицинская карточка, а также ручка, висящая в воздухе.

– Превосходно, оставь подпись, а после я отвечу на вопрос о твоей подруге, только найду ее показания.
– Виктор закрыл глаза, начиная шелестеть бумагами в шкафах. Я быстро изучил что вообще мне подсунули, но не видя ничего подозрительного, спокойно поставил подпись, после чего карточка испарилась. На удивление, Виктор был ОЧЕНЬ могущественным призраком, раз так ловко управлялся с подобными фокусами.
– Ах, вот она…

– Кхм… так как она?
– Наконец я задал свой вопрос, на этот раз, ожидая услышать ответ. И Виктор действительно принялся глазами бегать по результатам, иногда кивая.
– До… Виктор?

– Кхм. Прошу прощения, читал ее историю болезней. Оказывается, этот город умеет не быть бюрократическим адом, когда его больно бьют. Представляешь, отдали нам что надо в течение пары часов!
– Виктор захлопнул папку, убирая ее обратно, в шкафы.
– Так, смотрите. Она получила ожоги первой степени по спине и рукам, что не критично и пройдет в ближайшее время. У нее также было внешнее кровотечение, вызванное ранением плеча и, что хуже всего, шеи. Мы изъяли остатки пули, а ее..