Руины предателя
Шрифт:
Как только все было готово, Сальвия с криками выбежала из комнат Беннета в комнату Лани, а Лани, в свою очередь, подняла тревогу. Дэрит прибыл на место первым, после стражников, стоявших во внешнем проходе. Поскольку Дэрит был близким другом короля и главным, все стражники подчинялись ему, когда он приказал запереть дворец. Только членам совета было разрешено войти в ворота, и их проводили прямо в зал заседаний. Некоторым дали отбой, чтобы заглянуть в комнату короля, но никому не разрешалось приближаться к телу, чтобы не обнаружить, что оно еще дышит.
Министр Синда прибыл в самый разгар всего этого, ни слишком рано, ни слишком
Четверо охранников в комнате заставляли их молчать каждый раз, когда она пыталась заговорить с Николасом, который выглядел напуганным. Хотя он с обеда знал, что это какая-то уловка, Сальвия не стала ему ничего объяснять, только заверила его на их языке, что Беннет не умер, раз лежит в своей постели весь в крови. Заседание совета было уже в самом разгаре, и она ожидала, что ее вызовут и обвинят в любую минуту. Она надеялась, что это произойдет скоро. Как бы ей не нравилось носить на себе всю эту кровь, король должен был лежать в ней.
С восходом солнца Сальвия начала волноваться. Они хотели, чтобы все решилось к рассвету, до того как жители города получат возможность услышать слухи о смерти Беннета. Синда, скорее всего, затягивал дело, чтобы посеять максимальную панику. Наконец ее и Николаса вызвали на совет, и всю дорогу их подталкивали копьями стражники. Они стояли перед длинным столом, все еще в ночных одеждах, и более дюжины враждебных лиц смотрели на них. Из дальнего конца комнаты Лани сверкнула ледяной улыбкой.
Министр Синда встал и обратился ко всем, произнеся длинную речь о том, как их народ прижал к груди двух гадюк, что он сам был обманут их невинной внешностью и покорен добрыми, но наивными намерениями их любимого короля. Сальвия сохраняла спокойствие на протяжении всего выступления, взяв Николаса за руку, когда он начал дрожать. Она позволила Синде говорить все, что он хотел. Его тщательно продуманные знания и истории могли бы сработать против него только тогда, когда они окажутся ложными, когда Беннет просто явится живым.
Синда закончил свою речь и повернулся к Деморанцам.
— Что вы можете сказать в свое оправдание?
— У вас нет доказательств, — ответила Сальвия.
— Где ты была прошлой ночью? — потребовал Синда.
— После ужина с вами и королевской семьей я задержался допоздна с принцессой Аланией. Как ты помнишь, ты попросил у короля разрешения жениться на ней. Нам было о чем поговорить.
Лица сидящих за столом удивленно переглянулись. Очевидно, об этом не было сказано сегодня утром. Вероятно, министр хотел подождать, пока он станет героем, и тогда новость была бы воспринята на ура.
Синда была невозмутим.
— Я помню еще одно событие с того ужина, а ты?
— На десерт был апельсиновый крем.
— Ты находишь это забавным? — Синда зарычал. Она ошеломила его тем, что повела себя не так, как он ожидал. — Король мертв!
Она невинно моргнула.
— Мы еще не дошли до этой части.
Лани закрыла лицо руками и зарыдала, но Сальвия подозревал, что на самом деле она смеется.
—
Сальвия кивнула.
— Да, он сделал это. — Головы снова закружились от шока. — Но зачем мне соглашаться, только чтобы убить его?
— Я не знаю, — сказал Синда. — Возможно, в этом и заключалась вся цель твоего прихода в Казмун — соблазнить нашего короля и подобраться достаточно близко, чтобы убить его. Именно ты «обнаружила» его тело посреди ночи.
— И все же я не убивала его, — сказала она. Алекс полагал, что у долофанов не будет причин не назвать министра своим заговорщиком, но на это нельзя было полагаться, как и на то, что совет примет их показания. Синда должен был признаться в том, что он узнал о Николасе — и как, если это возможно, — перед всеми, чтобы последующие показания Алекса были правдивыми. Вопрос заключался в том, хочет ли он утаить это для других целей.
Синда жестом подозвал охранника, который вышел вперед и положил на стол окровавленный кинжал. Золотая рукоять сверкала в солнечном свете, проникающем через окно.
— Это твое оружие? — Спросил Синда.
Сальвия едва взглянул на нож.
— Вы знаете, что да.
— Он был найден закопанным в саду королевской семьи, между твоими покоями и покоями короля.
— Это ничего не доказывает, — сказала она. — Его могли положить туда, чтобы обвинить меня. — Сальвия действительно наслаждалась собой. Единственное, что ее беспокоило, это страх Николаса. Она сжала его руку в знак заверения. — Я ничего не выиграю от смерти короля. Как уже было сбылоно, я потеряла шанс стать королевой Казмуна.
— Ты ведешь себя невероятно беспечно, госпожа Сальвия. — Синда повернулась лицом к совету. — Это потому, что ты знаешь, что твоя страна придет тебе на помощь? Поэтому четыреста деморанских солдат сейчас направляются в Остизу?
Сальвия увидела возможность немного переключить внимание на Николаса.
— Если так, то, похоже, они немного опоздали, чтобы спасти меня и моего брата.
Синда фыркнул.
— Твоего брата? — Он обернулся к ней. — Или твоего принца?
Среди членов совета пронесся ропот. Николас побледнел еще больше, и Сальвия снова сжала его пальцы. Чем меньше она скажет, тем больше Синде придется раскрыть то, что он знает.
— Я узнал это, допрашивая кимисарца, который последовал за ними в Казмун, — сказал Синда сидящим за столом мужчинам. — То, что генерал Кэлодан не удосужился расследовать, могу добавить. — Лицо военного министра стало багровым от гнева, и Синда поднял бровь на Сальвию. — Разве ты не отрицаешь, что Николас — сын твоего короля? Что он был послан в Казмун, чтобы дать вашей стране повод для вторжения?
— Это два вопроса с разными ответами.
— Ты ответишь за свою измену! — крикнул Синда.
Дэрит стоял у двойных дверей в палату; теперь он повернулся, чтобы отпереть их.
— Я не совершала никакой измены, министр, — сказала Сальвия, сбросив руку Николаса и шагнув вперед. Комната была так прикована вниманием к ней, что никто не заметил, как открылись двери. — В отличие от тебя, у меня нет долга перед Казмуном или его королем.
Синда с торжествующим выражением лица покачал головой.
— Нет, но ты предстанешь перед судом за убийство короля. Как и Николас.
Знакомые силуэты в дверях вызвали улыбку на губах Сальвии.