Руководство по плохому поведению для девственницы

Клэр Джессика

Черт, что он говорит? В его глазах она всегда была совершенством. Всегда.

Элиза начала просыпаться, ее взгляд автоматически обратился к нему. Ее взгляд был расфокусирован, а затем улыбка расцвела на ее лице, когда она узнала его.

— Эй, детка, — прошептал Роум, его голос был полон желания.

Боже, он хотел эту женщину. Не только ради секса, но, чтобы она была его, навсегда.

— Роум, — выдохнула Элиза, садясь.

К его удивлению, она тут же потянулась к нему и притянула его лицо к своему. Ее губы опустились

на его губы, и она начала жадно целовать его.

Мгновение спустя его потрясение прошло, и он поцеловал ее в ответ, скользнув языком в ее рот, как будто никогда и не покидал ее. Как будто недели депрессии и отвращения к себе за то, что игнорировал ее, были забыты. Его Элиза целовала его, и в этот момент мир был совершенен.

Он зарылся руками в ее волосы и прижал к себе, его рот ласкал ее, отдавая ей каждую унцию своей страсти и желания. Его язык скользил по ее снова и снова, и Элиза издала мягкий мяукающий звук признательности, сделавший его член еще тверже. Она была так сексуальна, даже когда только что проснулась.

— Роум, — выдохнула она между поцелуями. — О, Роум. Ты вернулся. Я так рада.

Он неохотно оторвался от ее губ, хотя и не смог удержаться, чтобы в последний раз не пососать ее нижнюю губу.

— Боже, я скучал по тебе, — вздохнул он.

— Я тоже скучала по тебе, — тихо сказала Элиза. — Почему ты меня так бросил?

— Я просто… Я не подхожу тебе. Это дерьмовый ответ, знаю. Я подумал, что будет не так больно, если я просто встану и уйду.

Однако он ошибся. Он страдал из-за этого каждый час, каждый день, даже когда пытался забыться в бессмысленной работе.

— Ты действительно, действительно причинил мне боль, — сказала Элиза, накрыв ладонями его руки, обхватывающими ее лицо. — Я не знала, то ли я просто представляла, как все было между нами, то ли ты действительно заботился обо мне. — Из ее глаз брызнули слезы.

Роум чувствовал себя самым подлым человеком на Земле за то, что заставил ее плакать.

— Мой отъезд не имеет ничего общего с тем, что я чувствую к тебе. Это все из-за меня. — Он наклонился и снова нежно поцеловал ее в губы. — Мне так жаль, что я причинил тебе боль, детка. Но сейчас я здесь, и мы все исправим, хорошо?

Выражение ее лица стало настороженным, тревожным.

Он ненавидел это. Он ненавидел, что Элиза чувствовала себя настороже рядом с ним. Как будто она не знала, можно ли ему доверять. Роум не винил ее, ведь он сбежал от нее, не так ли? Как гребаный засранец.

— Роум…

— Ш-ш-ш, — сказал он ей, снова целуя ее сладкий рот.

И еще раз. Он мог целовать ее целыми днями и никогда бы не уставал.

— Я просто хочу, чтобы ты знала: что бы ты ни решила, я поддерживаю тебя. С этого момента я здесь ради тебя. — Роум не сказал ей, что хочет ребенка, хотя и надеялся, что Элиза захочет сохранить его.

Чтобы иметь с ним семью.

Элиза закрыла глаза, словно от боли.

— Я

найду где-нибудь работу. Везде. Я буду зарабатывать деньги для тебя и ребенка. Я обещаю. Ты можешь на меня рассчитывать. Знаю, что это звучит смешно, учитывая то, что только что произошло, но я хочу, чтобы ты знала, что я серьезно отношусь к этому.

— Я не беременна, Роум. — Девушка облизнула губы, открыла глаза и вздохнула.

Дыхание со свистом вырвалось из его легких.

— Ты… потеряла его? Уже? — Он пристально посмотрел на нее.

Поэтому она выглядела такой несчастной?

— Нет. — Элиза коснулись его, пытаясь успокоить. — Я никогда не была беременна. Я сказала это, чтобы ты вернулся, и мы могли поговорить. Извини.

Она что?

Роум отпрянул от нее, поднимаясь на ноги. На него нахлынул гнев, смешанный с облегчением и смятением. Он провел рукой по своей шапочке волос, пытаясь разобраться в своих мыслях, и зашагал.

— Черт побери, Элиза, это ужасная ложь. — Шок уже начал охватывать его, и Роум впился в нее взглядом. — Как ты могла так поступить со мной? Я всю ночь был в панике, думая, что разрушил твою жизнь!

— Я знаю, — сказала она, прижимая ладони ко лбу и выглядя такой же расстроенной, как и он. — Я знаю, что это было ужасно, но я не знала, как еще вернуть тебя сюда, чтобы мы могли поговорить о тебе и обо мне!

— О тебе и обо мне? — А, черт. Если не будет ребенка, у него вообще не будет повода находиться рядом с ней. — Не может быть тебя и меня, Элиза. Тебе нужно сдаться и найти кого-то получше.

— Перестань так говорить, Роум! Мне так надоело слушать, как ты говоришь о себе свысока. — Элиза ударила кулаком по кровати.

— Это адская шутка, чтобы играть с мужчиной, Элиза. — Он покачал головой и снова направился к двери.

— Нет! — сказала она испуганным голосом и, к его удивлению, пронеслась мимо него, прижавшись всем телом к двери своего домика. — Ты не уйдешь, пока мы не поговорим.

Роум посмотрел на нее сверху вниз, на ее спутанные волосы, рассыпанные по плечам, на ее груди, вздымающиеся под тонкой тканью футболки, на соски, прижатые к ткани. Он едва мог разглядеть проблеск ярко-розовых трусиков. Его член снова отреагировал на ее близость, и ему пришлось заставить себя не обращать на это внимания.

— Я не хочу говорить с тобой, если ты просто пытаешься манипулировать мной. Я этого не вынесу.

— Потому что люди постоянно так с тобой поступают, да? — ахнула Элиза, поднеся руку ко рту. — Вот дерьмо. Я сделала все еще хуже, не так ли? Боже, какая же я дура!

— Остановись. — Роум покачал головой. — Элиза, просто дай мне уйти, хорошо? Очевидно, это была плохая идея.

— Нет, — сказала она, цепляясь за его рубашку и преграждая ему путь к двери. — Я не собираюсь сожалеть, потому что это привело тебя сюда ко мне, ладно? Тебе просто придется смириться и сделать это.