Рунная птица Джейр
Шрифт:
– А? – Ателла едва не поперхнулся вином. – Прости, государь, я не расслышал.
– Я говорю, что красота и прелесть дочерей ярла не может никого оставить равнодушным, ты не находишь?
– Да, конечно, - Ателла улыбнулся девушкам, и те вновь опустили глаза.
– Когда этот поход закончится, - продолжал император, - я хочу, чтобы ты, ярл Альдрик и твои дочери отправились ко мне в Азуранд погостить. Обещаю, что вам понравится мое гостеприимство. Кроме того, твои дочери смогут занять при моем дворе достойное их положение.
– Дай Бог, чтобы поход не продлился долго! – Ярл Альдрик приложил огромную, как
– Благодарю, ярл, но я предпочитаю воевать, сидя в твоей трапезной, попивая твой превосходный мед и глядя на твоих прекрасных дочерей, - ответил Артон, улыбнувшись Инге и Аллейвр. – Пусть отец Гариан воюет за нас. Он настроен очень воинственно – так дадим ему возможность сражаться за нас с воскресшими мертвецами!
Ярл Альдрик и его керлы захохотали – им понравилась шутка Артона. Слуги между тем внесли в зал огромный вертел с насаженной на него зажаренной бычьей тушей. Аромат горячего мяса немедленно наполнил трапезную. Виночерпии спешно наполняли кубки и рога.
– Нам надо было взять святошу с собой, - шепнул Ателла императору. – Интересно было бы понаблюдать за ним на этом пиру.
– Он бы не пошел. А если бы и соблаговолил прийти, начал читать проповеди, а я этого не люблю, - ответил Артон.
В пиршественный зал привели старика-барда, и тот, поклонившись императору и ярлу, запел песню о подвигах императора Велария Второго, деда Артона. Прежде Артон не слышал этой песни, да и голос у старика был совсем неплохой – звучный, красивый, с таким голосом не грех и в Азуранде выступать. Когда бард закончил песню, император снял с пальца перстень с бирюзой и бросил ему в награду за песню.
– Надеюсь, и о нас когда-нибудь споют что-то подобное, - сказал он, и зал одобрительно загудел. Артон посмотрел на Аллейвр – она на этот раз не отвела взгляда, более того, в ее ясных серых глазах появился вызов. Император протянул свой кубок виночерпию.
– За славу! – провозгласил он. – И пусть смерть застанет нас с мечом в правой руке и с кубком в левой!
***
Эдан Гариан выпил чашку горячей воды, которую принес ему послушник и знаком велел юноше выйти. Когда послушник ушел, Гариан выглянул из палатки, проверяя, нет ли кого поблизости. В лагере утихло всякое движение, мороз загнал всех в шатры, и только патрули время от времени проходили по форуму. Убедившись, что снаружи никого нет, Гариан вернулся к столу в центре шатра.
Отогрев пальцы рук над жаровней, он открыл свой ларец ключом, который носил на шее на гайтане и никогда не снимал. Извлек из ларца Свиток Чтения и прочие богослужебные книги и положил их на походную этажерку рядом со столом. Потом нажал тайную пружину, открывающую второе дно ларца. В потайном отделении лежали завернутая в ветхий пергамент филактерия с эликсиром Маро – та самая, что привез из Грея брат Этардан, - и дымчатый прозрачный кристалл, испещренный тонкими черными прожилками.
Выбрав в жаровне остывший уголек, Гариан неспешно и со знанием дела начал чертить на столешнице древние агаладские символы из Книги мертвых. Вычертив Круг фигур, инквизитор положил в его центр кристалл и окутал стол и себя самого кармической ловушкой. Это была обычная мера предосторожности – теперь
Кристалл на глазах менял цвет, становясь из бесцветного сначала оранжевым, потом ярко-алым, и, наконец, стал напоминать ком запекшейся крови. Раздалось тихое хлюпанье: из кристалла вытянулось тонкое алое щупальце и обвило руку инквизитора в месте пореза. Гариан ощутил запах смерти. Когда кристалл совершенно почернел, инквизитор услышал бесцветный, мертвый голос.
– Чего ты хочешь?
– Я хочу знать, долго ли мне еще ждать, - сказал Гариан.
– Шестой воин еще не занял место в строю.
– Почему? Сын Маларда…
– Сын Маларда неподвластен нам. Мы пробовали призвать его, но у него есть могучий защитник.
– Но ведь пророчества…
– Пророчество связывает нашу силу с числом «Шесть», ибо шесть великих царств было на земле в тот год, когда впервые пришел Спаситель. Если бы все шесть царей приняли его как своего владыку, пришло бы вечное Царствие Того, кто на небесах. Если бы все шесть отвергли его – Спаситель прожил бы свой путь как простой смертный и умер бы безвестным, и колесо судьбы не повернулось бы. Но мир разделился – три на три, трое против троих. Три царя приняли Спасителя, а три нет. Чтобы одолеть Спасителя и его защитников, мне и двум моим собратьям нужны еще три воина царской крови. Шесть царей, отвергших пришельца, символизирующие единство мира, не принявшего Спасителя. В этом наша слабость, но пророчества не называют имен. Сыновьям Маларда было предназначено встать от меня по правую и левую руку, но один из них ушел от Предопределения. Однако на его месте может быть любой, в чьих жилах течет королевская кровь. Дай мне воина королевской крови.
– Постой, от Предопределения нельзя уйти! Это невозможно!
– Возможно, если телу предопределено одно, а духу – другое. Принцу Эндре было предназначено испить Эликсир Тьмы и стать одним из Всадников. Но в момент, когда жизнь оставила его, ангел-хранитель вошел в умирающее тело. Он сделал это по своей воле и воле Того, чьего имени я не могу назвать, – Голос Темного задрожал от ярости. – И теперь этот жалкий дух сопротивляется Предопределению.
– Как такое могло случиться?
– Есть люди, для которых смерть – лишь начало нового пути. Таких рождается лишь несколько десятков в тысячелетие. И они могут сражаться с нами на равных, потому что только Жизнь победившая способна противостоять Неупокоенным. Принц Эндре – один из таких людей.
– Раньше ты не говорил этого.
– В том не было нужды, смертный. Лучше поговорим о деле. Приходит наше время. Мое и моих собратьев. Нам нужен шестой воин, и мы обретем полную силу. Дай нам воина королевской крови и войско, которое сокрушит тех, кто стоит на нашем пути.
– Воина королевской крови?
– В жилах предводителей войска, пришедшего в Йор, течет кровь императоров.
– Это невозможно. Я не…
– У тебя есть эликсир Маро, - напомнил мертвый голос. – Разве ты не знаешь, что делать с ним, маг?