Руны огненных птиц

Ёрм Анна

– Не на твоей. – Агни произнёс это негромко и подошёл ближе, чтобы Хьялмар его хорошо слышал. – Твои боги ошибаются. Я не убивал Ольгира. Они ошиблись, отняв на Хольмганге жизнь у моего бойца.

Хьялмар заскрежетал зубами.

– Я не верю тебе. Не верю!

– Твоё право. – Агни сложил руки на груди. – Но только я повторяю: вели своим бойцам опустить оружие. Нам ни к чему эта схватка из-за хускарла.

Хьялмар молчал. Агни хмыкнул и повернулся к его страже.

– Что решите вы? Бог рассудил, что правда на стороне сына Бритты Мстительной, как бы то ни было.

Я выплачу его семье три меры серебром, как полагается по закону тому, кто одержал победу в Хольмганге. – Агни ненадолго замолчал. – Но также бог наказал его за дерзость, позволив зверю укусить его, а после отдать свою шкуру. Он стал оборотнем. Что же, мне нужно было сохранить ему жизнь? Вы так считаете?

– Не смей говорить с моими воинами, Левша, – проскрежетал Хьялмар, но Агни даже не взглянул на него.

Стража Хьялмара напряжённо молчала. Агни снова хмыкнул, на этот раз недовольно. Пусть эти люди и служили человеку из рода конунга Анунда, но он теперь был выше него.

– Агни, отпусти Хьялмара! – раздался голос Тилы. – Он не нападёт. Он послушает меня.

Она всё ещё дрожала, как воробей на ветке, но смелости в ней было столько же, сколько обычно сидит под шкурой тура.

– Опустите оружие! – воскликнула она. – Вы и моя стража тоже!

– Тила, – хрипло произнёс Хьялмар и вдруг скривился, отводя лицо.

– Они убьют меня вместе с тобой, если ты решишь драться. Хьялмар, их больше. Подумай. – Произнося это, Тила теряла свою прежнюю робость. – Агни пообещал, что выплатит семье Вигго положенное серебро. Он принял волю бог… а. А ну опустите оружие!

Стража неохотно подчинилась ей. Хьялмар по-прежнему сидел со скривлённым лицом. Агни с интересом наблюдал за духом валькирии, что неожиданно пробудился в пугливой женщине. Наконец она обратила лицо и к нему тоже.

– Агни, конунг. – Она чуть поклонилась, произнеся это. – Отпусти нас с Хьялмаром. Мы отбудем обратно в Швецию к конунгу Анунду, если тебе будет угодно, чтобы не мешать.

Агни незаметно улыбнулся в усы. Он не просто догадывался – он ждал, что наивная Тила произнесёт именно это. Вернётся в Швецию, где у её родни есть множество воинов и кораблей, родит наследника и сама станет матерью будущего конунга. Агни покачал головой.

– Ни к чему Швеция, – сказал он. – Ты с братом останешься здесь.

– Тила, мы в плену, – проворчал Хьялмар. – Как ты до сих пор не поняла?

– Лучше уж так, чем умереть, – бросила она, вперив сердитый взгляд в брата.

– Лучше уж умереть, чем так, – буркнул он.

– Тила, – обратился к женщине Агни. – Позволь решить с тобой этот вопрос. Ты остаёшься с нами. Ты вольна, как и прежде. Твои с братом воины вольны, как и прежде, и получают жалованье. Но они не смеют сражаться со мной и с моими людьми. Ты и они, а точнее вы оба, не смеете вступать ни в какие союзы против меня. Взамен я сохраню вам всем жизни и оставлю ваши блага.

– Хорошо, – согласилась Тила слишком легко. – Но соблюди правила Хольмганга и одари серебром семью Вигго. Его сестра достойна лучшей жизни, пусть она и потеряла сегодня двух братьев.

Агни удовлетворённо кивнул еле

заметно. Живая и невредимая Тила рядом с ним будет залогом хороших отношений с Анундом. Если тот, конечно, не забыл про своих онасканских родственников. Тила потеряет ребёнка, и он найдёт ей мужчину из своей семьи. Или погибнет прежде от заражения или болезни. Ему ни к чему ещё одна громкая смерть в Большом доме.

– Хьялмар, – на этот раз Агни обратился к мужчине. – Если ты не примешь эти условия, то ты подставишь под удар свою сестру.

– Я принимаю твои условия, Левша, – почти не разжимая напряжённых губ, произнёс Хьялмар.

– Вот и славно.

Хьялмар посмотрел на Агни исподлобья, и взгляд его не сулил ничего хорошего. Но глупо было полагать, что это напугает конунга. Хускарлы Агни отпустили Хьялмара, и тот поднялся на ноги, потирая руки. Он встал в полный рост, поравнявшись с конунгом и по-прежнему буравя его полными ненависти глазами. Тила коснулась плеча брата и стала рядом с ним.

– Хьялмар, – твёрдо сказала она, решительно отталкивая брата. – Идём.

– Ты будешь жить под одной крышей с убийцей твоего друга, – вполголоса произнёс он, но при этом удостоверившись, что Агни его слышит.

– Глупо полагать, что Ольгир и его свора были мне друзьями, – встрепенулась Тила, не таясь.

Агни в который раз усмехнулся, поражаясь её простоте. Женщина снова толкнула брата, что-то бросила своим хускарлам и пошла прочь. Мужчины двинулись за ней. Агни велел нескольким своим воинам проследовать вместе с ними, а сам обратился к месту, где только что было сражение.

Конунг опустился перед распластанным телом Кнута, осматривая его снова, а после перевёл взгляд на лежащего чуть поодаль Вигго, сошедшего с ума из-за волчьей кожи. Он поднял с коровьей шкуры один из предоставленных для Хольмганга мечей и поддел его остриём тело Вигго. Он подцепил краешек вольчей кожи и отбросил его с плеч мертвеца. Шкура оказалась очень старой и поношенной, точно десятки человек до Кнута и его брата носили её на своих плечах. От неё отваливались пуки шерсти и целые клочки кожи. Агни поморщился, думая, стоит ли забрать шкуру с собой или нет. Станет ли она предметом его помешательства, или она умерла вместе с последним хозяином, не успев прирасти к его плоти. Агни с сомнением покосился на Льёта, убившего Вигго. Мужчина выглядел здоровым и не походил на безумца.

– Не хочешь примерить? – с серьёзной усмешкой спросил Агни у него.

Льёт улыбнулся, точно Агни произнёс хорошую шутку.

– Сожги её, Агни, или порежь, в самом деле, – сказал он, теребя серебряную серёжку в ухе. – Не хватало мне такого счастья.

Агни кивнул и, наступив на шкуру с одного края, разрезал её на мелкие кусочки.

Ситрик вздрогнул, проснулся. Его вновь одолевали жуткие сны, похожие на действительность сильнее, чем его настоящая жизнь, ставшая странной с недавних пор.