Русак
Шрифт:
— Хо-хорошо! — всё ещё всхлипывая, закивала головой девушка и, поддерживаемая за плечи Сергеем, направилась к выходу с кладбища.
— Здравствуй, Дашенька! — обратился к девушке отец Флавиан, когда Сергей подвёл её к крыльцу, на ступеньке которого примостил своё туловище полный священник. — Помоги, Лёша, подняться! Благодать Господа и Бога и Спаса нашего Иисуса Христа на девице Дарии! — он, с трудом поднявшись со ступеньки, благословил подставившую ему ладошки заплаканную девушку. — Христос посреди нас!
— И есть и будет, батюшка! — радостно подняла на него глаза Даша. — Отец Леонид нас
— Отец Леонид, часом, не Ферапонтов ли?
— Да, батюшка! Вы его знаете?
Отец Флавиан с Алексеем с улыбкой переглянулись.
— Он только вчера от нас уехал, из Покровского! — ответил батюшка. — Он ездит к нам давно, со второго курса семинарии! Пойдёмте в машину, ребята! Так, Алексей! Ты отвезёшь ребят до Колонтаева, потом вернёшься сюда за мной! Я позвоню Михалычу в УВД и дождусь следственной бригады. О вас, — он повернулся к Сергею с Дашей, — я ничего не знаю, вас здесь не было, вот это с собой возьмите! — он протянул Сергею пакет, в котором лежали подобранные им в доме тарелки, вилки и стаканы, из которых ели и пили спецназовец с девушкой. — Вилки там три, всё вымоете и оставите себе, там в Колонтаеве, будет вам память об отце Виталии, о его святом гостеприимстве… А операм пока меньше ненужной информации, чтоб голову, над чем не надо, не ломать! Езжайте! Сядете в багажном отделении, где занавески, и до самого Колонтаева голов не высовывайте! Поняли? С Богом!
Он вытащил из кармана мобильник и начал искать в его адресной книге нужный номер.
Сергей и Даша, забрав из «Жигулей» покойного отца Виталия свою спортивную сумку, быстро загрузились в «Лендровер», и Алексей, благословившись у батюшки на дорогу, тронул машину с места.
— Так, смотри, Эдик, «Лендровер» выезжает, кто в нём? — вглядываясь в окуляры бинокля, спросил Якуб. — Я плохо вижу!
— Там один водитель с бородой, который жирного попа привёз! — Эдгарс внимательно изучал внутренность салона подъезжающего к развилке «Дефендера» сквозь оптический прицел своего оружия. — На вторых сиденьях никого нет, а сзади, на откидных сиденьях, не видно из-за занавесок! Что делаем?
— Пропустим! Вряд ли Русак с этим жирным попом знаком! Значит, он с ним не стал контактировать! Конечно! Тот же может Русака первого сейчас в убийстве и заподозрить! — Якуб оторвался от окуляров. — Скорее всего, Русак сейчас дожидается момента, чтобы «семёрку» захватить и на ней с девкой до приезда ментуры смыться! А жирный поп сейчас, наверное, ментуру ожидает!
— Зачем тогда он своего водителя услал? — встрял в разговор Магомед.
— Я знаю? — отмахнулся Якуб. — Может, за кем-нибудь или за чем-нибудь послал, чтоб хоронить покойника? Эдик, у христиан на какой день хоронят?
— У православных, кажется, на третий… — задумался латыш. — Хотя кто им отдаст теперь труп, пока его эксперты не отработают, как им положено. А это вряд ли меньше недели у них займёт, с их расторопностью! Вспомни, по скольку они на войне трупы федералов родне не отдавали!
— Ну, то — война!
— Какая разница! — плюнул латыш. — Русские везде такие же жадные и ленивые свиньи: что на войне, что на гражданке! Ладно, давай смотреть дальше!
— О! Смотри! Тот же мужик опять возвращается, на той же машине! — Якуб внимательно смотрел в бинокль. —
— Ну да! — задумался Эдгарс. — Вряд ли дальше, чем за десять километров.
— Какие десять? — Якуб посмотрел на него укоризненно. — Это что, «Феррари»? Это уазик английский! Я на таком дома, в Ичкерии, катался — по трассе он — тот же уазик!
— Что тут у нас в той стороне на расстоянии от пяти до десяти километров? — открыл карту Эдгарс. — Так! Вот есть деревня Колонтаево, до неё три с половиной километра, дальше Икшино, но уже через четырнадцать! И в стороне — Покровское, туда девять. Почти сто процентов, что он ездил в это Колонтаево!
— Смотри! Вот и менты приехали, на трёх машинах! — Якуб покачал головой. — Теперь Русаку на «семёрке» уже не выехать! Значит, у него есть какой-то другой план! Какой?
— Ну вот, Дашоночек мой! — Сергей первым вошёл в потемневший бревенчатый старинный дом, расположившийся в глубине старого, давно не обрабатывавшегося рукой садовника, яблоневого сада. — Здесь на какое-то время у нас будет убежище!
— И нас здесь не найдут эти люди, которые хотят нас убить? — тревожно спросила девушка, оглядывая непривычный интерьер нового жилища, пахнущего каким-то особым, присущим только старым бревенчатым домам, запахом.
— По крайней мере, не скоро, как я надеюсь, — ответил Сергей, оглядывая все входы и выходы из этого достаточно просторного строения. — У нас есть время всё обдумать, подготовиться и принять какие-то защитные меры! Ты знаешь, в этом доме, очевидно, до революции жили купцы или зажиточные крестьяне! Смотри, какие толстые брёвна в стенах, какая печка мощная, с изразцами, и потолки высокие! Бедные люди, наоборот, старались дом иметь поменьше и потолки пониже, чтобы дешевле было зимой отапливать!
— Смотри, Серёжа! — Даша распахнула массивную филёнчатую дверь в другую комнату, оказавшуюся спальней. — Какая огромная кровать, с резьбой! И шкаф какой могучий!
— Да, Миха молодец, что этот дом купил, — сказал Сергей, заходя вслед за Дашей в бывшую хозяйскую спальню. — Хоть и далеко от Москвы, но место замечательное, тихое, сад здоровенный, колодец во дворе, а главное — сам дом! Просто всем домам — дом! Ты хотела бы когда-нибудь иметь такой старинный дом в деревне?
— Не знаю… — задумалась девушка. — Мне так понравилась твоя веранда с яблочными корзинами, твоя кухня с туесками и берестяными коробочками, я даже лучше дома себе и не представляю… Этот, конечно, тоже хороший, но твой… Твой какой-то особенный, какой-то тёплый и родной! Неужели мы когда-нибудь его ещё увидим?
— Увидим, обязательно! — Сергей достал из внутреннего кармана куртки мобильник, данный ему Михой, нажал кнопку вызова, прислушался к гудкам. — Алло, Миха! Ну, здравствуй! Вот мы и добрались до норки, только сейчас из Погостища…
— Про Погостище и убийство священника уже знаю! Мне подполковник знакомый из УВД Твери только что звонил, Владимир Михалыч, просил посодействовать через дядю жены, дело может стать резонансным, сам понимаешь, тверской убойный отдел сейчас на ушах стоит!
— Владимир Михалыч?... — Серёга быстро попытался вспомнить, где он совсем недавно слышал про какого-то Михалыча из тверского УВД, но не вспомнил.