Русалочка с дипломом

Дан Жанна

Шелья растерянно осмотрелась по сторонам, выискивая взглядом лифт.

– Должно быть вот это, – сообразила она.

У подножия коралла висел огромный пустой черепаший панцирь. Точнее, его половина, подвешенная на толстой цепи. Шелья села в него, как в лодочку. По ободку панциря выстроился рядок кнопок. Шелья нажала «300». Цепь загремела и панцирь сразу понёсся вверх.

– А-а-а! – завопила Шелья, еле успев схватится за бортик. Вода хлестала по щекам, трепала волосы и булькала в ушах. Не прошло и минуты, как панцирь достиг тридцатого этажа и замер.

Покачиваясь,

русалочка вылезла из лифта и села на коралловый отросток. Голова кружилась, а живот сжался, будто внутренности скрутились в тугой узел.

Опустевший лифт-панцирь понёсся обратно вниз. Шелья посидела еще пару минут и направилась в свою квартиру. Она скользнула сквозь шелковую ткань и молниеносно ввинтила лампочку в центр купола. Внутри шатра загорелся голубой огонёк.

– Фу-у-х, успела, – облегченно выдохнула русалочка. Быть выплюнутой вниз с тридцатого этажа – не особо радужная перспектива.

Шелья оглянулась. Обстановка в квартире была нехитрой. На коралловой развилке лежала губчатая подушка и теплое покрывало, а вверху, с обломанных веток свисали гирлянды из цветущих подводных лиан, на которых виднелись крючки для вещей.

Шелья повесила на крючок свою сумку и устало растянулась на изогнутой ветке-кровати, подложив подушку под затылок.

– Как хорошо! – сладко потянулась русалочка. Груз прошедшего дня навалился на неё, будто жирный кит. Только сейчас Шелья осознала, что спину и хвост ломило от усталости. Каждая частица её тела была разбитой и подавленной.

Шелья заложила руки за голову и уставилась на браслет. Счётчик светился ненавистным числом «300». Правда, жжение и боль притупились. То ли тело привыкло, то ли браслет смилостивился на ночь глядя.

Занавески шатра колыхнулись и Шелье открылся вид на Светловодье!

– Не может быть! – изумилась русалочка, крепко вцепившись в материю, чтобы пейзаж не исчез, как призрачный сон.

Высоко-высоко вдали сияли лазурные воды Светловодья. В них танцевали разноцветные лучи и поблескивали купола особняков из хрусталя и спиральных раковин. После трущоб Дна это великолепие слепило глаза.

Тяжелый ком разочарования сдавил горло Шельи. Её и Светловодье отделали метры, метры и метры тёмной толщи воды и паклей черных водорослей.

Какой наивной она была сегодня утром! Простодушно надеялась, что сможет запросто перебраться в эту великолепную жизнь… будет бороздить загадочные уголки Лунного Моря в поисках сокровищ, изведывать таинственные лабиринты и просачиваться в трюмы затонувших кораблей. Путешествия, романтика и новые открытия – такой Шелье рисовалась полнокровная жизнь. Но эти мечты утекли сквозь пальцы. Теперь они казались такими далёкими, будто прошло сто лет, а не один день. Юность, свежесть и дерзновение – всё разом скукожилось и отправилось на задворки души.

Сейчас Шелья лежала в дешевой квартирке: уставшая, изможденная и обиженная на весь свет. И самое ужасное, что в ближайшее время ничего не изменится. Все кошмары, которые она сегодня пережила, были абсолютно законными и подкрепленными официальными печатями.

Шелья

заплакала бы, но решила придержать эти слёзы, чтобы выплакаться попозже хорошими, ценными слезами.

– Как по-взрослому, – горько усмехнулась она.

Внезапно занавески дрогнули и в квартиру ворвалось течение! Оно нежно всколыхнуло волосы Шельи, а затем побежало по рукам, животу и хвосту.

– Течение Перемен, – с легкостью узнала Шелья.

Светло-голубой поток струился в темной гуще воды, будто шёлковая лента. В нём сверкали жемчужные пузырьки, которые приятно щекотали кожу. Течение Перемен пахло рассветом и было сладковато-морозным на вкус.

Оно не имело конца и края, прибывало из ниоткуда и уплывало в никуда. Было известно лишь одно – Течение Перемен обновляло, освежало и будоражило в Лунном Море всё, что успевало застояться.

Некоторые существа не любили этот поток, всячески от него закрывались. Но подобные фокусы грозили опасностью. Утаишься от обновления раз, утаишься два, а потом, если поток всё-таки настигнет, то пронзит душу болью, как тысячи ножей. Все изменения души произойдут разом, нахлынут штормом и снесут бешеным водоворотом, который сокрушит каждую клеточку сердца.

Поэтому Шелья закрыла глаза и расслабилась, позволяя Течению обновить душу. Волшебные воды проникли сквозь кожу и нежно вымыли из сердца горечь, обиду и безысходность. Они заплыли в уголок сердца, который почернел и сжался, и наполнили его новым светом и надеждой.

Русалочка облегченно вздохнула. Она сладко потянулась и укрылась покрывалом. Поток понёсся прочь из квартиры, но напоследок игриво колыхнул её сумку. Из кармана выпала листовка с портретом русалуса Ерша.

Шелья подобрала бумажку и ласково провела пальцем по рисунку, а затем перечитала объявление: «Разыскивается! За надувательство рыб-шаров в особо крупных размерах! Приметы: кличка Ёрш, умеет стрелять шипами и обидными фразами».

Русалочка тихо рассмеялась.

– Зачем же ты надуваешь рыб-шаров, а? – с любопытством спросила Шелья, а потом задумчиво возвела глаза к лампочке. – Хм… этот Ёрш живёт на полную катушку. Не похоже, чтобы у него на хвосте был браслет. Но как это возможно? Неужели существует другая жизнь, о которой мне ничего не известно? Неужели возможно жить свободно без всяких счётчиков, фабрик и злых ведьм?

Шелья прижала листовку к груди и незаметно уснула, продолжая бормотать:

– Обязательно найду этого Ерша и разузнаю, как он избежал рабства… обязательно…

Глава 6. Малайла и Зарайра

Следующий рабочий день тянулся предательски долго. Шелья скрутила волосы в тугой узел, сосредоточенно нахмурила лоб и принялась обпузыривать яблоки, будто смертоносная пушка. Залп за залпом, залп за залпом, залп за залпом. Ладони горели от напряжения, шея затекла, а на висках пульсировали вздутые сосуды, но русалочка упёрто воздушила партию за партией, партию за партией, партию за партией. Даже без перерывов. Ни одно яблоко не упало, ни одно не пропало и ни одно не испортилось.