Русская артиллерия(От Московской Руси до наших дней)
Шрифт:
Киснемский взялся за порученное ему дело весьма энергично. Он быстро составил из брошенных орудий батарею, получившую название «стальной». Для обслуживания орудий этой батареи к Киснемскому были прикомандированы три фейерверкера, несколько канониров и человек тридцать пехотинцев. Киснемский настойчиво обучал обращению с орудиями этих новоявленных артиллеристов. Затем он составил примерные таблицы стрельбы для 8-сантиметровых крупповских пушек. Но здесь возникло следующее затруднение. Оказалось, что снарядов для 8-сантиметровых пушек найдено всего лишь 500 штук. Значительно больше снарядов имелось для горных орудий — около трех тысяч. Однако у этих орудий турки успели снять приделы, и потому пользоваться ими было почти невозможно. Помог выйти из затруднения один замечательный случай, показывающий,
Во время пробных стрельб из горных орудий к Киснемскому подошел артиллерист-бомбардир Мирошниченко и вызвался пострелять из орудия, не имевшего прицела. Получив разрешение, он применил оригинальный прием. Вот как писал об этом Киснемский в своих воспоминаниях об операции на Шипкинском перевале:
«Сначала он наводил орудие в цель через черту на казенной части и через крючок у дульного среза; затем клал ладонь левой руки стоймя на верхний срез казенной части орудия и, смотря поверх указательного пальца на верхнюю часть крючка у дульного среза, придавал орудию такой угол возвышения, чтобы луч зрения попадал в желаемую точку; тогда орудие было наведено. Если при этом угле возвышения получался перелет, то Мирошниченко отгибал указательный палец и наводил поверх среднего пальца. Если при наводке поверх пальцев левой руки получался недолет, то Мирошниченко прибегал к помощи правой руки, которую накладывал тогда поверх левой, и продолжал наводить по-прежнему. Понятно, что в последнем случае при придаче углов возвышения действовать на подъемный механизм приходилось другому номеру».
Постепенно «стальная» батарея была приведена в полный порядок.
Между тем турки в большом количестве подступили к Шипкинскому перевалу. Русские усилили оборону перевала еще двумя орудиями. Рано утром 9 августа турки открыли сильный артиллерийский огонь. У них насчитывалось до 56 орудий, которые вели почти непрерывный огонь по нашим батареям. Затем турки густыми массами бросились в атаку. Русские артиллеристы открыли по ним частую стрельбу. Картечь вырывала в рядах турок целые шеренги. Турки отступили. Несколько раз они пытались возобновить атаку, и каждый раз артиллерийский огонь заставлял их отступать.
Турки поняли, что главная виновница их неуспеха — это русская артиллерия. 10 августа они весь день громили батареи русских сильнейшим огнем. Русские отвечали удачно, но сами несли большие потери. Особенно досталось «стальной» батарее. Видимо, желая уничтожить ее, турки выкатили орудие на возвышенность, называемую «Сахарной головой», и открыли из этого орудия по «стальной» батарее энергичный огонь. Первая же граната, пущенная с «Сахарной головы», попала в лафет первого орудия и оторвала конец хоботовой подушки. Вторая граната упала между орудием и зарядным ящиком. Положение становилось тяжелым, тем более что накануне ночью на «стальной» батарее для защиты от флангового огня были устроены дополнительные земляные укрытия — бонеты, которые мешали повернуть орудия настолько, чтобы можно было стрелять по «Сахарной голове»…
Вдруг Киснемский заметил, что на «Сахарную голову» упала граната, пущенная откуда-то со стороны русских. Оказалось, что бомбардир Мирошниченко открыл по этой горе огонь из своего горного орудия. Вскоре одна из гранат Мирошниченко удалилась в самую макушку «Сахарной головы» и покрыла ее дымом разрыва. С левого фланга пехоты закричали, что неприятельское орудие сшиблено с вершины гранатой Мирошниченко.
Турки, правильно оценив всю важность огня с «Сахарной головы», втащили на нее новое орудие и вновь открыли стрельбу по «стальной» батарее. После первого же выстрела турок выстрелило и орудие Мирошниченко. Граната опять ударила в верхушку «Сахарной головы» и свалила с нее неприятельское орудие.
Но турки были упрямы и втащили на «Сахарную голову» третье орудие. Тогда по нему открыли огонь все русские батареи, и его вскоре постигла печальная участь двух первых орудий. Больше орудий на «Сахарную голову» турки уже не выкатывали…
Мирошниченко спас не только «стальную» батарею. Его образцовая стрельба позволила немногочисленной русской артиллерии задержать натиск турок, во много раз превосходивших русских по количеству орудий и пехоты.
11 августа турки еще более усилили артиллерийскую бомбардировку, но не могли подавить огня русских батарей, которые неизменно отбивали все атаки неприятеля. К вечеру того же дня к русским подошло подкрепление и они сами перешли в атаку.
Вот еще один из многочисленных примеров замечательной работы русских артиллеристов во время войны с турками.
16 ноября 1878 г. небольшой русский отряд с двумя орудиями поднимался на горный перевал Вратешку. Захватить этот перевал было очень важно, так как через него шел путь за Балканы. Отряд взбирался на гору по крутому подъему, очень трудному для артиллерии. Сначала орудия тащили усиленные запряжки лошадей. Потом пришлось сменить лошадей на буйволов. Когда отряд в целях скрытности свернул на тропинку в лес, пришлось бросить и буйволов. Орудия сняли с передков, и артиллеристы вместе с пехотинцами принялись сами втаскивать их на гору. Турки, желая задержать продвижение русских, начали обстреливать лес сверху ружейным огнем.
Когда русский отряд вышел на открытый край лесистого ущелья, турки открыли по нему и артиллерийский огонь. Положение становилось критическим. Тогда русские артиллеристы быстро зарядили и навели головное орудие на небольшую насыпь, на крутом скате горы Шиндарника, где виднелись дымки стреляющей турецкой батареи. Уже с двух выстрелов они нащупали неприятельские орудия. Турки прекратили огонь. Их пехота начала отходить.
На рассвете следующего дня неприятель опять открыл ожесточенный огонь. Русские немедленно ответили из обеих своих 9-фунтовых пушек. Первые же гранаты легли у самых турецких орудий. Огонь русских артиллеристов поражал противника во фланг настолько удачно, что турецкая батарея скоро совсем прекратила стрельбу. К вечеру стало известно, что турки очистили перевал Вратешку. Путь на Балканы был свободен!
Так два орудия русских в труднейших условиях горного боя заставили отступить значительно более сильного врага.
Во многих войнах, которые вела Россия, можно проследить одно и то же характерное явление: неумение высшего командования управлять большими массами артиллерии. Недостаток этот дал сильно себя почувствовать и в Русско-турецкую войну. Так было, например, под Плевной 26–30 августа 1877 г.
Руководил тогда всей операцией начальник штаба западного отряда генерал Зотов. Помимо крупных сил пехоты и кавалерии в его распоряжении находилось более четырехсот орудий. Но Зотов не имел никакого понятия об управлении артиллерией и ее тактике. Незадолго до штурма Зотов созвал на совет всех старших артиллерийских начальников. Он развил перед ними свой «план» артиллерийской подготовки штурма. По словам Зотова, она должна была заключаться «в безостановочной бомбардировке турецких укреплений самым частым и сильным огнем до тех пор, пока в них будут сделаны серьезные повреждения и гарнизон понесет серьезные потери». Совет отверг это неопределенное предложение, но в свою очередь не выработал никакого плана артиллерийской подготовки штурма. Тогда Зотов, пользуясь своей властью высшего начальника, решил: «Быть по-моему».
Никто на этом совете не догадался, что надо назначить общего начальника для всех артиллерийских частей, собранных под Пленной. Мало того, когда в последующие дни все орудия распределили по главным участкам фронта, то и тогда не были выделены даже начальники этих участков. Таким образом, вся эта огромная масса артиллерии осталась без всякого руководства.
Перед штурмом Зотов издал приказ, в котором разъяснял свою идею о бессмысленном расточении артиллерийского огня:
«Войска вечером 25-го приближаются к Плевне и занимают или овладевают позициями в расстоянии хорошего орудийного выстрела. Позиции эти укрепляются, и на них выставляется могущественная артиллерия. Затем начинается возможно продолжительное обстреливание артиллерией неприятельских укреплений, усиливаемое с постепенным к ним приближением, и, наконец, производится атака турецких укреплений открытой силой». Главное направление атаки и время ее начала не были указаны. Лишенный точного и конкретного содержания, этот приказ, конечно, мог только повредить делу.