Русская артиллерия(От Московской Руси до наших дней)
Шрифт:
Серьезной и трудной проблемой было конструирование орудий навесного огня. Основная трудность заключалась в том, что тело орудия должно было иметь большой угол возвышения. А при таком положении ствола лафет испытывал во время выстрела очень сильное давление.
Пока за границей измышляли разные сложные приспособления, которые могли бы облегчить это давление на лафет, русский академик-артиллерист Александр Петрович Энгельгардт представил в 1866 г. совершенно оригинальный проект лафета для 6-дюймовой мортиры. Это был первый проект специального лафета для орудия навесного огня.
Лафет Энгельгардта почти не отличался по
Полевая мортира, для которой предназначался лафет Энгельгардта, могла стрелять шрапнелью и бомбами. Бомбы этой мортиры производили большие разрушения в полевых укреплениях того времени. При полном заряде мортира стреляла по отлогой траектории на расстояние до трех верст. Для получения же навесного огня брался уменьшенный заряд. Угол падения снаряда получался очень большим. При ведении навесного огня на недалекие расстояния мортире придавался большой угол возвышения, дуло сильно задиралось кверху, что позволяло ставить орудия ближе к укрытиям. Все это повышало боевую ценность мортир Энгельгардта. Они были с успехом использованы в некоторых боях во время Русско-японской войны.
Энгельгардт широко использовал каучук для артиллерийской материальной части. Для орудий образца 1868 г. он предложил удачную конструкцию железного зарядного ящика с оригинальной системой подрессоривания при помощи каучуковых буферов. Когда в России разрабатывалось скорострельное орудие образца 1900 г., для него был взят новый лафет Энгельгардта с приспособлением, которое позволяло ограничить откат и возвращало орудие после выстрела на прежнее место.
В этом приспособлении большую роль играли каучуковые буфера, как поглотители силы отката. Более тысячи орудий этой системы входили в состав русской артиллерии во время Русско-японской войны.
На рубеже XIX и XX столетий артиллеристы особенно настойчиво работали над повышением скорострельности орудий, над разрешением ряда сложных теоретических и практических вопросов. Надо было найти новый, более прочный материал для изготовления тела орудия, разработать конструкцию совершенного затвора, улучшить противооткатные приспособления, создать более удобный унитарный патрон. Естественно, что все это потребовало участия научных сил самых разнообразных специальностей. К старым артиллеристам-академикам присоединились их ученики, молодые инженеры и конструкторы. Среди этой талантливой молодежи особенно выделялись Забудский, Якимович, Трофимов и другие.
Наконец, общими усилиями была создана русская 76-миллиметровая скорострельная пушка образца 1902 г.
Применение скорострельной артиллерии потребовало большого количества вспомогательных приборов. В этой области много и плодотворно работали русские артиллеристы-изобретатели Петрушевский, Прищепенко, Михайловский, Туров и другие. Угломер Турова и Михайловского хорошо известен в современной артиллерии и принес ей огромную пользу, позволив осуществить стрельбу с закрытых позиций.
Русская скорострельная пушка образца 1902 г. во многих отношениях превосходила заграничные орудия этого рода. Во время Первой мировой войны она на практике
ПЕРВЫЕ ДЕСЯТИЛЕТИЯ ХХ в
В ночь с 26 на 27 января 1904 г. началась Русско-японская война. Впервые русской армии пришлось вести большую войну в Азии, на отдаленном плацдарме, в 5–6 тысячах километров от границ Европейской России. Дальневосточная окраина Российского государства в те времена была мало заселена и слабо развита в экономическом отношении. Транспортных средств не хватало, и связь с Европейской Россией была плохая. В этих тяжелых условиях русским войскам предстояло вести борьбу с сильным противником, который стремился стать полновластным хозяином на Дальнем Востоке.
Накануне войны русская артиллерия получила новую скорострельную пушку образца 1902 г. В техническом отношении эта пушка не уступала лучшим образцам артиллерийских орудий иностранных армий, а некоторые из них она даже превосходила. Ее дальнобойность была вдвое большей, чем у прежних систем, стреляла она в шесть — восемь раз быстрее и обеспечивала более меткий огонь. Кроме того, к этому времени получил уже всеобщее применение бездымный порох. Все это открывало совершенно новые возможности для использования артиллерии.
Но большинство русских артиллеристов не успело еще как следует изучить новую материальную часть и недостаточно ясно понимало свойства нового орудия.
Артиллеристы привыкли к тому, что орудия в бою надо располагать на гребнях возвышенностей, откуда лучше можно видеть противника. Другими словами, батареи занимали так называемые открытые позиции. Направить орудия в цель с таких открытых позиций было весьма нетрудно. Это достигалось прямой наводкой. Но открытые позиции имели тот крупнейший недостаток, что противник мог без труда обнаружить расположение артиллерии и без ошибки определить число действующих орудий.
Если бы артиллерия прежнего времени, не применявшая еще бездымного пороха, захотела укрыться от взоров противника за гребнем возвышенности, то и при этом она смогла бы оставаться незаметной только до первых выстрелов. Большой белый клуб дыма, подымающийся из-за гребня при каждом выстреле, выдал бы тотчас же расположение батареи, и всякий, даже не специалист, мог легко пересчитать по этим дымкам число орудий. А между тем стрельба по невидимому противнику с закрытых позиций, когда не имелось еще специальных для этого приспособлений, была очень сложным и кропотливым делом и представляла больше неудобств, чем преимуществ.
Пока применялся обыкновенный черный порох, нельзя было всерьез говорить и об увеличении скорострельности орудий. При выстреле дым закрывал точку наводки, и для новой наводки все равно приходилось выжидать, пока дым рассеется.
Но как только начали применять бездымный порох, появилась возможность создать скорострельную артиллерию, а усложнившиеся условия боя настойчиво требовали расположения орудий на закрытых позициях — за гребнями возвышенностей, за лесом и постройками. Перед артиллеристами встала задача — научиться правильно и быстро стрелять с таких позиций. Изобретение угломера, этого замечательного артиллерийского прибора, позволило, наконец, командиру батареи, находящемуся где-нибудь на наблюдательном пункте, правильно наводить на цель свои орудия, стоящие далеко от него на закрытой позиции.