Русская Доктрина
Шрифт:
“Белое человечество” вырождается, проблема нехватки рабочей силы решается через приток цветных иммигрантов, заполняющих нижние сектора экономики. Нечто подобное наблюдалось в эпоху поздней Римской империи перед ее падением. Многие утверждают, что Запад просто состарился и, как общество отживших свое народов, клонится к естественному закату. Как бы то ни было, пример Западной Европы показывает, что природа демографического упадка современной цивилизации не экономическая. Вернее сказать, экономика играет в этом упадке роль фона.
Западные общества, когда они переходили от массовой нужды к относительному достатку, отреагировали на это всплеском рождаемости (так называемый “бэби-бум” 1946–1965 гг.). Однако дальнейший рост благосостояния вел к явному уменьшению желания обзаводиться несколькими детьми. Порогом послужила черта перехода от достатка к богатству и “сверхпотреблению” – когда уровень доходов “среднего класса” резко подскакивает,
Некоторые исследователи видят причину упадка в социально-политической природе современной западной цивилизации. Приведем одну иллюстрацию. Англосаксонская рыночная модель разрушает связь между поколениями. Общество начинает жить в соответствии с философией атомизации: каждый сам за себя. В старости рассчитывают не на детей, а на пенсионные фонды, которые осуществляют не обеспечение старости в собственном смысле, а работают по принципу частной управляющей компании (его активы наполняются не за счет налогов со всего общества, как в социалистической системе, а за счет поступлений из личного бюджета за все время трудоспособности данного лица). Атомизация приводит к тому, что дети и родители утрачивают чувство естественной солидарности: по евангельскому выражению, “во многих охладеет любовь”. А если свою старость вы страхуете сами, то получается, что детей иметь вроде бы и не за чем. Пресловутый “стакан воды” в старости вам поднесут не дети, а социальные сиделки, служащие дома престарелых или сотрудники центра эвтаназии (добровольного ухода из жизни).
Англосаксонская рыночная модель разрушает связь между поколениями. Общество начинает жить в соответствии с философией атомизации: каждый сам за себя. В старости рассчитывают не на детей, а на пенсионные фонды. А установка на предпочтение чувственных наслаждений перед духовными привела к тому, что сила эгоизма оказалась выше потребности иметь детей.
Иными словами, дети в либеральной экономической системе отбирают у родителей средства, которые должны быть вложены ими в пенсионный фонд, в обеспечение старости. Введение в жизнь принципов либеральной экономики повсеместно подкосило рождаемость. Показательны обратные примеры – примеры систем, где рождение каждого нового ребенка не снижало, а повышало благосостояние родителей. Например, в Германии 1930-х годов был выдвинут лозунг: “Больше колыбелей, чем гробов!” Государственные деятели тех времен уяснили простую истину: увеличение продолжительности жизни без роста рождаемости ведет лишь к одряхлению народа, иссяканию его жизненных сил. Был взят курс на поощрение трехдетной семьи (с помощью брачных ссуд, выплат государственных субсидий на детей). Такая политика достигла своей цели: рождаемость в Германии выросла и не падала до конца пятидесятых годов ХХ в. Подобный опыт субсидирования деторождения и предоставления молодым семьям с детьми благоустроенного жилья практиковался в социалистической Восточной Германии (ГДР) в 1970–1980-х годах, отчего к 1985 году на 10 женщин детородного возраста в социалистической ГДР приходился 21 ребенок, а в рыночно-либеральной ФРГ – 15 детей. (Со вхождением ГДР в ФРГ рождаемость в Восточной Германии стремительно снизилась вдвое.) Страны традиционно католические – Испания, Польша – всегда отличались высокой рождаемостью и хорошими темпами прироста населения, причем эта “традиционалистская” тенденция всегда с лихвой перекрывала любые тенденции, связанные в других странах с демографическим упадком.
Отбросив прочь “стеснение перед мировой общественностью”, пойдя на государственном уровне на меры по спасению государствообразующего народа, его демографического потенциала, Россия в этом смысле опередит Запад в целом, запутавшийся в своих моделях ценностей
3. Россию ожидает беспрецедентная ситуация
До 1980-х русский народ был “моложавый”. До распада СССР большинству новобрачных – около 20 лет. Сразу по возвращении из рядов вооруженных сил молодые люди стремились создавать семьи, заводить детей. Соотношение 20- и 60-летних было около 3:1. Нынешнюю ситуацию и грядущие 2010-е лучше рассмотреть графически (график 2).
График 2. Динамика численности 20- и 60-летних русских
Сегодняшняя тенденция такова, что в 2010-х возникнет невиданная ранее в России ситуация: 20-летних будет в 2 раза меньше, чем 60-летних. Сейчас основу кадров России, в том числе и в ВПК, составляет поколение, рожденное в 1950-х. Скоро они по 1,5- 1,8 млн в год будут выходить на пенсию. Кому они передадут свой опыт?.. Кто будет развивать экономику?.. Наконец, кто будет стоять на обороне границ от Черного до Японского моря?..
Депопуляция (убыль населения) создает для России как государства объективные угрозы. Ускоренная депопуляция и ухудшающаяся возрастная структура рабочей силы ставят под вопрос перспективы экономического роста. Кроме того, это и угроза территориальной целостности России. Проблема численности всегда имела для нас важное геополитическое значение. Объясняется это обширностью нашей территории, благодаря которой плотность проживания здесь небольшая и составляет 8,5 человека на один квадратный километр. Такой уровень — самый низкий среди крупнейших государств: втрое ниже США, в 15 раз ниже Китая, в 17 раз ниже Западной Европы, в 34 раза ниже Индии, в 38 раз ниже Японии. Если же говорить об азиатской части России, где плотность равна 2,5 человека на квадратный километр, то различие становится еще более выраженным. Наконец, с последним обстоятельством связан и еще один тип угрозы для нации: растворение ее в иноэтнической среде, значительный приток иммигрантов из Дальнего Зарубежья, в том числе не владеющих или плохо владеющих русским языком (сегодня львиную долю оседающих в России иностранцев составляют китайцы, турки, уроженцы Индокитая).
Итак, проблема демографии – это проблема будущего страны. И, увы, проблема преимущественно для русских людей. Рождаемость на Кавказе по-прежнему высока, и даже наши соотечественники-татары поддерживают минимальный показатель естественного прироста (чуть больше, чем два ребенка на среднестатистическую семью). И только мы, русские, и социокультурно близкие к нам народы (мордва, удмурты, коми) продолжаем вымирать. Главным принципом государственной политики России должен стать принцип демографической компенсации русским:в течение жизни поколения необходимо восстановить благоприятный уровень рождаемости, восстановить естественную динамику русификации окраин – русские должны жить по всей России, ибо они представляют племенной стержень нации. В этом заинтересована вся нация.
Как бы ни повернулись события, в будущем русских ждет период суровых испытаний. Когда Союз пал, в РФ было чуть более 150 миллионов душ. Теперь мы приближаемся к показателю в 140 миллионов человек. 90-е годы дали чудовищный, сравнимый только с Великой Отечественной, спад рождаемости. Как было заявлено на Совете безопасности в 2004 году: когда придет время рожать детей тем, кто родился после 1991-го, – в 2012 году наступит новый провал. Детей в 90-е у русских было мало, а родят своих детей они еще меньше. К 2018 году русские дети будут редкостью среди толп взрослых и стариков. Между 2015 и 2020 годами подскочит смертность: станет умирать поколение советских “бэби-бумеров” 1940-1950-х годов рождения, когда народ после войны щедро обзаводился потомством.
Суровые времена ждут и другие части Русского мира. В 80-е годы советскую Украину населяло 50 миллионов душ. В 2004-м в самостийной “державi” осталось 43 миллиона. К 2012 году на Украине будут жить 37–35 миллионов человек. И тут вымирание мчится вперед на всех парах.
Рывок нужно совершить именно сейчас, не откладывая – совместными усилиями государства, общества и бизнеса. Срочность этой задачи связана с тем, что в настоящее время в возраст наиболее интенсивного деторождения входят относительно многочисленные поколения женщин, родившихся в первой половине и середине 1980-х гг. Это необходимо использовать для проведения активной демографической политики, направленной на повышение рождаемости. Ее эффект мог бы быть усилен благоприятными сдвигами в возрастном составе. Совсем иная ситуация сложится через 10–15 лет, когда активного репродуктивного возраста достигнут сравнительно малочисленные поколения, родившиеся в 1990-е гг. По состоянию на середину 2003 г. численность девочек в возрасте 5-14 лет в 2 раза меньше численности женщин в возрасте 20-29 лет.