Русская поэзия XIX века. Том 2

Коллектив авторов

<1846>

НИЩИЙ

Знавал я нищего: как тень, С утра, бывало, целый день Старик под окнами бродил И подаяния просил… Но все, что в день ни собирал, Бывало, к ночи раздавал Больным, калекам и слепцам - Таким же нищим, как и сам. В наш век таков иной поэт. Утратив веру юных лет, Как нищий старец изнурен, Духовной пищи просит он. И все, что жизнь ему ни шлет, Он с благодарностью берет - И душу делит пополам С такими ж нищими, как сам…

<1847>

НЕ ЖДИ

Я не приду к тебе… Не жди меня! Недаром, Едва потухло зарево зари, Всю ночь зурна звучит за Авлабаром [80] , Всю

ночь за банями поют сазандари [81] . Здесь теплый свет луны позолотил балконы, Там углубились тени в виноградный сад, Здесь тополи стоят, как темные колонны, А там, вдали, костры веселые горят,- Пойду бродить! Послушаю, как льется Нагорный ключ во мгле заснувших Саллалак [82] , Где звонкий голос твой так часто раздается, Где часто, вижу я, мелькает твой личак [83] . Не ты ли там стоишь на кровле под чадрою, В сиянье месячном?! Не жди меня, не жди! Ночь слишком хороша, чтоб я провел с тобою Часы, когда душе простора нет в груди; Когда сама душа – сама душа не знает, Какой любви, каких еще чудес Просить или желать,- но просит – но желает - Но молится пред образом небес И чувствует, что уголок твой душен, Что не тебе моим моленьям отвечать,- Не жди! я в эту ночь к соблазнам равнодушен - Я в эту ночь к тебе не буду ревновать.

80

Авлабар – часть города Тифлиса.

81

Сазандар – певец.

82

Саллалаки – юго-западная часть Тифлиса.

83

Личак – головной убор грузинки, в виде длинной вуали, обыкновенно откинутой назад.

<1849>

КАЧКА В БУРЮ

Посв. М. Л. Михайлову

Гром и шум. Корабль качает; Море темное кипит; Ветер парус обрывает И в снастях свистит. Помрачился свод небесный, И, вверяясь кораблю, Я дремлю в каюте тесной… Закачало – сплю. Вижу я во сне: качает Няня колыбель мою И тихонько запевает: «Баюшки-баю!» Свет лампады на подушках; На гардинах свет луны… О каких-то все игрушках Золотые сны. Просыпаюсь… Что случилось? Что такое? Новый шквал? «Плохо – стеньга обломилась, Рулевой упал». Что же делать? Что могу я? И, вверяясь кораблю, Вновь я лег, и вновь дремлю я… Закачало – сплю. Снится мне: я свеж и молод, Я влюблен, мечты кипят… От зари роскошный холод Проникает в сад. Скоро ночь – темнеют ели… Слышу ласково-живой, Тихий лепет: «На качели Сядем, милый мой!» Стан ее полу-воздушный Обвила моя рука, И качается послушно Зыбкая доска… Просыпаюсь… Что случилось? «Руль оторван; через нос Вдоль волна перекатилась, Унесен матрос!» Что же делать? Будь что будет! В руки бога отдаюсь: Если смерть меня разбудит - Я не здесь проснусь.

<1850>

НОЧЬ НА ВОСТОЧНОМ БЕРЕГУ ЧЕРНОГО МОРЯ

Чу! – выстрел – встань! Быть может, нападенье… Не разбудить ли казаков?… Быть может, пароход заходит в укрепленье Подать письмо с родимых берегов. Открой окно! Ни зги! Желанных парусов Кто в эту ночь увидит приближенье? Луну заволокла громада облаков. Не гром ли? Нет – не гром – игра воображенья… Зачем проснулись мы, увы, кто скажет нам! Одни валы шумят и плачут без ответа… Так часто, в наши дни, в немой душе поэта Проходят образы, незримые очам, Но вожделенные – подобно парусам, Идущим в пристань до рассвета.

<1850>

* * *

Не мои ли страсти Поднимают бурю? С бурями бороться Не в моей ли власти?… Пронеслася буря - И дождем и градом Пролилася туча Над зеленым садом. Боже! на листочках Облетевшей розы, Как алмазы, блещут Не мои ли слезы? Или у природы, Как у сердца в жизни, Есть своя улыбка И свои невзгоды?

<1850>

ВЕСНА

Воротилась весна, воротилась! Под окном я встречаю весну. Просыпаются силы земные, А усталого клонит ко сну. И напрасно черемухи запах Мне приносит ночной ветерок; Я сижу и тружусь;

сердце плачет, А нужда задает мне урок. Ты, любовь, праздной жизни подруга, Не сумела ужиться с трудом… Со слезами со мной ты простилась – И другим улыбнулась тайком…

<1853>

ПЕСНЯ ЦЫГАНКИ

Мой костер в тумане светит; Искры гаснут на лету… Ночью нас никто не встретит; Мы простимся на мосту. Ночь пройдет – и спозаранок В степь, далеко, милый мой, Я уйду с толпой цыганок За кибиткой кочевой. На прощанье шаль с каймою Ты на мне узлом стяни: Как концы ее, с тобою Мы сходились в эти дни. Кто-то мне судьбу предскажет? Кто-то завтра, сокол мой, На груди моей развяжет Узел, стянутый тобой? Вспоминай, коли другая, Друга милого любя, Будет песни петь, играя На коленях у тебя! Мой костер в тумане светит; Искры гаснут на лету… Ночью нас никто не встретит; Мы простимся на мосту.

<1853>

КОЛОКОЛЬЧИК

Улеглася метелица… путь озарен… Ночь глядит миллионами тусклых очей… Погружай меня в сон, колокольчика звон! Выноси меня, тройка усталых коней! Мутный дым облаков и холодная даль Начинают яснеть; белый призрак луны Смотрит в душу мою – и былую печаль Наряжает в забытые сны. То вдруг слышится мне – страстный голос поет, С колокольчиком дружно звеня: «Ах, когда-то, когда-то мой милый придет – Отдохнуть на груди у меня! У меня ли не жизнь!., чуть заря на стекле Начинает лучами с морозом играть, Самовар мой кипит на дубовом столе, И трещит моя печь, озаряя в угле, За цветной занавеской, кровать!… У меня ли не жизнь!.. ночью ль ставень открыт, По стене бродит месяца луч золотой, Забушует ли вьюга – лампада горит, И, когда я дремлю, мое сердце не спит, Все по нем изнывая тоской». То вдруг слышится мне – тот же голос поет, С колокольчиком грустно звеня: «Где-то старый мой друг?… Я боюсь, он войдет И, ласкаясь, обнимет меня! Что за жизнь у меня! и тесна, и темна, И скучна моя горница; дует в окно. За окошком растет только вишня одна, Да и та за промерзлым стеклом не видна И, быть может, погибла давно!… Что за жизнь!., полинял пестрый полога цвет, Я больная брожу и не еду к родным, Побранить меня некому – милого нет, Лишь старуха ворчит, как приходит сосед, Оттого что мне весело с ним!…»

<1854>

У АСПАЗИИ

Гость Что б это значило – вижу, сегодня ты Дом свой, как храм, убрала: Между колонн занавесы приподняты, Благоухает смола. Цитра настроена; свитки разбросаны; У посыпающих пол Смуглых рабынь твоих косы расчесаны… Ставят амфоры на стол. Ты же бледна,- словно всеми забытая, Молча стоишь у дверей. Аспазия Площадь отсюда видна мне, покрытая Тенью сквозных галерей, Шум ее замер – и это молчание В полдень так странно, что вновь Сердце мне мучит тоска ожидания, Радость, тревога, любовь. Буйных Афин тишину изучила я: Это Перикл говорит; Если бледна и молчит его милая, Значит, весь город молчит… Чу! шум на площади – рукоплескания – Друга венчает народ,- Но и в лавровом венке из собрания Он к этой двери придет.

<1855>

* * *

Моя судьба, старуха, нянька злая, И безобразная, и глупая, за мной Следит весь день и, под руку толкая, Надоедает мне своею болтовней. Когда-то в карты мне она гадала И мне сулила много светлых дней; Я, как ребенок, верил ей сначала, Доверчив был и уживался с ней. То штопая, то делая заплаты, Она не раз при мне ворчала на беду: «Вот погоди! как будем мы богаты, Я от тебя сама уйду…» А между тем несутся дни и годы - Старуха все еще в моем углу ворчит, Во все мешается, хлопочет и, свободы Лишая разум, сердце злит. И жизнь моя невольно, как-то странно Слилась с ее житьем-бытьем, И где бы ни был я, один ли – беспрестанно Мне кажется: мы с ней вдвоем. Проснусь ли я душою, озаренный Внезапной мыслию иль новой красотой, Плаксивое лицо старухи раздраженной, Как желтое пятно, мелькает предо мной. Хочу любить… «Нет,- говорит,- не вправе, Не смеешь ты, не должен ты любить». Уединясь, мечтаю ли о славе, Она, как мальчика, придет меня дразнить. И болен я – и нет мне сил подняться, И слышу я: старуха, головой Качая, говорит, что вряд ли мне дождаться Когда-нибудь судьбы иной.