Русская сказка из древних времен и до наших дней
Шрифт:
Вскоре откланялся гость. А отец рассказал снежной дочери, что пришел попрощаться Карачун – уже конец февраля, пора ему восвояси. Увидятся теперь они только в декабре, когда опять будет царствовать бог Карачун на земле.
Повелевал могущественный бог временем – укорачивал светлое время суток, чтобы зима студеная с темными ночами длилась долго, как положено, чтобы земля отдохнула и выспалась, белым снегом укутанная. А царствование Карачуна в миру заканчивалось, как только день и ночь по времени сравнивались – уходил он в подземный мир на весну, лето и осень.
– Силен он и грозен! Заставляет день пятиться – укорачиваться. От этого его народ и прозвал Карачуном.
Боятся его грешные люди. Существует у них поверье, да оно и правда: волки из свиты Карачуна питаются людскими неблаговидными поступками. И чем больше поступков нечестивых, тем ближе они к человеку подбираются – лишить его ума могут, болезни наслать, век его на земле укоротить. А тем, кто живет праведной жизнью, они вреда не причиняют. Справедлив суровый бог! Поэтому и старается честной народ до Нового года отдать долги, избавиться от хлама и жить без скандалов, чтобы гнев Карачуна на себя не навлечь.
Задумалась Снегурочка над рассказом батюшки, по нраву пришелся ей бог Карачун – в нем и сила, и мощь!
Но тут вспомнила она Леля, и защемило у нее сердечко.
День солнечный все больше прибавлялся. И все сильнее разгоралось желание Снегурочки с людьми жить.
Стала она просить у отца-батюшки, да у матери-весны отпустить ее к людям. Мол, приглядела она двух стариков, что живут недалеко от леса – на краю деревни. Бездетные они… Вот бы с ними пожить хотя бы недолго – к людям привыкнуть, узнать их поближе.
Долго не соглашались ее родители, но делать нечего – дочка выросла и уж может сама решения принимать, как жить и к кому в гости ходить.
Дед с бабкой рады были, что с ними молодая боярышня поселилась. Стары они, чтобы разбираться, что к чему. Раз пришла одинокая девушка в дом к ним, жить попросилась, значит, тому и быть. А в благодарность за кров и еду белолицая красавица шкатулку с драгоценностями подарила – ну разве не радость это, не награда старикам за жизнь нелегкую к старости?
С Лелем начала Снегурочка чаще видеться. Дивился он, да и другие люди в деревне, белокурой красавице – мол, откуда родом да кто родители. Ничего не рассказывала Снегурочка – держала в тайне, да и зачем людям рассказывать про то, во что они никогда не поверят.
Не скрывала своих чувств к Лелю снежная красавица – не могла, да и не умела. У нее же что на сердце и душе, то не прячет – привыкла она бесхитростно жить среди лесных обитателей, те ведь не обучены людскому коварству.
Лель-то известным сердцеедом был – кудрявая его голова. Деревенские девушки знали про любовные похождения парня. Да вот только Снегурочке неведомо было, что речи можно шептать елейные, сладкими обещаниями сыпать, а на деле – эти же ласковые словечки поздними вечерами повторять другим молодым красавицам.
С каждым днем солнышко все сильнее припекало, да удавалось прятаться Снегурочке от его опасных лучей в доме стариков в самый полдень, а прохладным вечером с Лелем гулять за околицу выходить.
Но
Не прошло и несколько денечков, как увидела Снегурочка своего возлюбленного с другой. Расстроилась милая – а поскольку на сердце ревность и подозрения хранить не умела, решила объясниться с возлюбленным.
– Эх, не понять тебе меня, Снегурочка, – с упреком говорил ей Лель, – ты вроде и красивая, и ладная, но не люблю я тебя. Не такая ты, как все, особенная, что ли… Чувствую я, что ведаешь ты больше, чем говоришь. И любовь твоя странная, без огня да без задора. Даже повода поревновать себя не даешь – такая примерная да кроткая, тихая! Вот недавно все деревенские плясали, песни пели, через костер прыгали, а ты в стороне стояла. Аль не интересны тебе людские забавы?
Из глаз Снегурочки покатились слезы – обидно ей стало. Хотел Лель их рукой вытереть, только дотронулся – а то льдинки оказались.
– Вот я и говорю, странная ты какая-то… Даже слезы холодные, как лед.
– Люблю я тебя, Лель мой ненаглядный. И не разумею, что такое ты говоришь. Я холодная?.. Странная?.. Такая я есть и была, когда гулять стали… А сердце мое сейчас стучит так, что как птица-снегирь вылетит из груди, и не поймать. Нет жизни мне без тебя.
Махнул Лель рукой и отвернулся от девушки – слишком часто слышал он такие речи от деревенских красавиц, чьи сердечки разбил. Пошел прочь по дороге, не оборачиваясь, а Снегурочка так и осталась стоять, одной рукой держась за сердце раненое, а другой за калитку открытую.
Прошла неделя. Не выходила девушка из избы стариков – похудела, на лицо осунулась. И вот услышала, что народ на большое гулянье собирается – праздник Масленицу отмечать. Собралась и она.
Песни, пляски, хороводы… Как могла с людьми веселилась девушка, хоть в душе у нее черная печаль поселилась. Стали люди чучело жечь – воспылал огонь, Снегурочке страшно сделалось, почувствовала она дыхание смерти. А тут и Лель подскочил со свирелью, да игриво, вкрадчиво, что лесной пан, когда хотел человека в западню направить, возьми да напой, что мол, кто из девушек выше всех через костер с ним за руку прыгнет, та его нареченной будет.
Собралась Снегурочка с духом, страшно было, понимала, что не стоит ей любовь свою доказывать да в один ряд с другими становиться.
В тот момент увидел снеговик на лесной окраине, что дитя зимы задумала, стал махать руками-ветками – остановить хотел, но видно, совсем от весенних теплых лучей «осел», ветки упали вниз на прогалину и ведро с головы покатилось по земле…
Остановилась Снегурочка, словно неладное почувствовала.
Но тут подбежал Лель, взял ее за руку – улыбка на губах озорная играет. Вспомнила Снегурочка, как целовали сладко ее эти губы, что таяла она от поцелуев этих ласковых, и решила пойти на безумный поступок, поверила, что тем вернет любовь Леля.