Русская трагедия. Дороги дальние, невозвратные

Аленникова Нина Сергеевна

¹⁸ Мичман Геринг был вторым шафером жениха на свадьбе Н.С. Алейниковой и В.П. Дона, товарищем которого являлся по «Мессинскому» выпуску. Курсантская дружба продолжалась и в эмиграции. Геринг хорошо устроился в Париже, занимаясь торговлей книгами на русском языке, среди которых особым спросом пользовались издания со старой орфографией – с ером (Ћ) и ятем . Геринг активно участвовал в жизни Морского собрания и других русских организаций и даже заведовал маленьким музеем, где были собраны редкие довоенные предметы.

¹⁹ «Орленок»– пьеса Э. Ростана, которую особенно любила Н.С.

Алейникова. Дома, вспоминая экзамен, она часто декламировала:

Мне 20 лет, и ждет меня корона.Мне 20 лет, я сын Наполеона…

Роль Орленка очень часто в театральной практике поручалась женщинам. Именно эта роль прославила знаменитую французскую актрису Сару Бернар.

²⁰ Заем Павла Дона. По нравам того времени, если офицер брал взаймы казенные деньги и не возвращал их в назначенный срок, он обязан был застрелиться.

²¹ Спасение отца. Отец автора книги рассказывал, что его спасли местные крестьяне. Группа большевиков, приехавшая в его имение, заявила, что «комитет» будет его судить. Сразу были объявлены и фактические обвинения. Присутствовавшие при этом крестьяне закричали: «Это не комитет, а разбойники» – и освободили отца, которому удалось бежать из имения.

²² Семья Никитэн. Вернувшись во Францию, семья Никитэн очень хорошо отнеслась к Донам. Владея домом в предместье Сен-Жермен, она в 1925 г. на несколько месяцев приютила у себя младенца Ростислава, пока его родители искали работу.

²³ Именование сына. Родители хотели назвать сына Андреем – весьма обычное имя среди моряков. В ту пору на флоте было принято просить согласия начальства при выборе имени сына. Это казалось простой формальностью, но, к большому удивлению родителей, их выбор не был одобрен, и контр-адмирал H.H. Машуков настоял на том, чтобы мальчика назвали Ростиславом, потому что отец получил одно из первых назначений на крейсер «Ростислав». Так сын автора стал тезкой этого корабля.

²⁴ Семигорьевы. Всеволод Павлович Дон никогда не рассказывал историю своего происхождения и вообще не интересовался вопросами генеалогии, но незадолго до смерти он позвал своего сына и сказал: «Ты должен знать, откуда ты происходишь». Семейные документы, касающиеся этого вопроса, полностью пропали. Мать и сестра В.П. Дона были арестованы в Ленинграде в 1934 г. и исчезли навеки. Семейные документы пропали. После падения советской власти были предприняты некоторые попытки розыска для того, чтобы уточнить связи между Донами и родом Семигорьевых, но они пока не принесли успеха.

²⁵ Семья Соллогуб. Современное поколение семьи Соллогуб играет большую положительную роль в жизни русской эмиграции во Франции. Так, Кирилл Соллогуб – предводитель РСХД (Русского студенческого христианского движения), которое способствует сохранению и активизации среди молодежи русских языка и культуры, а также соблюдению духовных норм и правил православной веры. Кроме того, за последние годы РСХД усилило благотворительную деятельность в пользу некоторых социальных групп в России, особо нуждающихся в помощи, – детей, больных, нищих и заключенных. Его дядя, Михаил Соллогуб, профессор, преподает экономику в Сорбонне и занимается связями между французскими и русскими учреждениями и студентами в этой отрасли, а также организацией обмена между ними.

²⁶

Судьба русской эскадры в Бизерте, состоящей из 31 корабля, заслуживает хотя бы краткого замечания. По соглашению между генералом Врангелем и французским правительством вся эскадра в Тунисе была направлена в Бизерту, в то время французский военный порт. Все расходы, связанные с ее содержанием, были покрыты Францией, которая взамен получила право продавать эти корабли, поскольку это было возможно и уместно. Все надеялись, что советская власть продержится недолго и корабли вернутся в Россию, а пока они считались союзным военным флотом и придерживались русских правил. Устроили даже кадетский корпус, который за три года выпустил более 100 гардемарин. В октябре 1925 г. во Франции выборы выиграли левые партии, и новое правительство Э. Эррио официально признало Советский Союз, который сразу потребовал, чтобы ему вернули корабли. Влиятельные лица в эмиграции при поддержке французского военно-морского префекта в Бизерте адмирала Эксельманса энергично запротестовали против этого, подчеркивая, что Советы не считали себя преемниками царской России и даже отказывались выплачивать какие бы то ни было займы, подписанные до революции. Требование Советов было отклонено, и корабли либо проданы, либо превращены в железный лом. Интересно заметить, что в переговорах участвовали офицеры Беренс, родные братья. Один – как делегат советского правительства, другой, напротив, как начальник белой эскадры в Бизерте. Вся эта эпопея широко известна и описана во многих публикациях. Достопримечательной среди них является книга «Последняя стоянка», вышедшая на разных языках и написанная Анастасией Ширинской, пережившей все это приключение.

²⁷ Французский язык преподавался в Морском корпусе, где учился будущий муж автора. Он вспоминал, что преподавателя звали господин Гризар. Когда он появлялся в классе, все кадеты вставали и кричали: «Vive la France et la Russie!» («Да здравствуют Франция и Россия!»), «Et monsieur Grisard aussi!» («И господин Гризар тоже!»). Карьера морского офицера В.П. Дона была связана с Балтийским морем, где распространен был немецкий язык, который оказался поэтому для Всеволода Павловича более необходимым. Во Франции он довольно быстро научился объясняться по-французски (хотя и не так хорошо, как его жена) и сохранил типичный русский акцент.

²⁸ Шиманские. Судьба Г.В. Шиманской в эмиграции оказалась особенно печальной. Глафира Викторовна окончила институт в Одессе с шифром и была очень интеллигентной женщиной («Вот почему я так хорошо мою полы», – говорила она с грустной усмешкой…). После смерти мужа и «Попугая» ей не удалось как следует устроить свою жизнь, и она в конце концов стала служить привратницей, выполняя немало тяжелой работы в заведении для священников, принадлежащем иезуитам. Располагалось оно в центре Парижа. На этом своем посту она и скончалась в 1952 г. Ее дочь Маруся вышла замуж за француза, много лет жившего в России (его фамилия Полед), но они не на много пережили Глашу и все покоятся на деревенском кладбище рядом со склепом семьи Дон.

²⁹ Дружба с мадам Каур длилась еще несколько лет, но она внезапно кончилась при неожиданном недоразумении. Как многие французы, она и ее муж боялись пить водку, но когда они решились попробовать домашний продукт, приготовленный автором книги, они остались в восторге и попросили точный рецепт. Им объяснили, что самое главное – приобрести спирт хорошего качества. Вместо того чтобы купить его в аптеке, они воспользовались промышленным спиртом для механиков и три недели мучились в больнице.