Русская зима

Изверин Алексей Сергеевич

Бой длился не очень долго, с пару минут.

Ехали, грохнул взрыв, мигнула и заорала тревогой тактичка, два вездехода открыли заполошную стрельбу, один развернул огнемет и прошелся широким языком пламени по лесу. В ответ из лесу ударили стволы, пули бились в броню и валили выскочивших наружу пехотинцев.

Никто не подумал, что у земноводных есть и огнестрельное оружие, кроме пороховых гранат.

А оно было. АК-74, несколько штук, все старье с проржавевшими и расстрелянными стволами. И несколько мин, которыми они и взорвали вездеход. Обгорелая коробка «Варана» дымилась, внутри все выгорело

после подрыва мины. Кого-то сняли, но минимум двое сумели добежать и воткнуться в борт. Кумулятивная струя прожгла и защиту, и броню насквозь. Внутри полыхнуло, даже комбинезоны бы не спасли. От людей ничего не осталось.

Справа по полю парило. Вездеход, шедший третьим, наверное наполовину опорожнил свои запасы огнесмесей, выжигая атакующую толпу. Взгляду не остановиться, одни головешки, закопченные остатки, от которых поднимается слабый дымок. Что-то еще тлеет.

«Я наверное мяса никогда есть не смогу» — Лешка.

«Я тоже. Лех тьфу нашел о чем»

Кстати, и землю под мины можно копать. Просто это, хотя и долго. Достаточно разложить костер, хороший костер. А потом, когда почва согреется, раскапываешь ее спокойно, суешь мину, снова закапываешь. Или вешать мину на дерево, чтобы она била в борт… Но последнее проблематично, такие мины мы видели на сканерах. А вот в земле… Есть цель постараться. Потом я выбрал момент и быстро глянул на теплое пятно в земле по ходу движения колонны. Костер тут горел утром, просто все перемешали.

Расчет простой. Сначала мы отбиваемся от этих мутантов, в горячке боя не обращаем внимания на то, что перед нами… И к потере одного вездехода добавиться и второй.

Змеи тут тоже поработали. Их винтовки били мощно и точно, раненых не было. Вот и верь тому, что «строение глаз и физические кондиции не позволяют…». Ну кто что знает про строение их глаз? Их препарировали, что ли?

Мимо меня прошел Сергей, волокущий на себе две мины.

Система снова напомнила об опасности, но заряды опять не опознала.

Мины Сергей начал пристраивать на обломках «Варана». Одну на крышу, в погон вывороченной башни. Другую куда-то внутри положил, между ними пустил провод.

— Всех наших сюда. — Приказал Иванцов.

— Но как же… — Это Костя, с которым мы тогда поболтали. Хороший парень, я его узнал сразу — по голосу.

— Никак же. — Отрезал Иванцов. — Всех наших сюда!

Сергей, установивший мины, демонстративно прошел мимо Кости и приподнял за плечи убитого пехотинца. Пуля попала тому в голову, точно в забрало шлема. Дырочка в паутине трещин, само стекло целое. Что внутри, не видно.

— Может, живой? — Спросил кто-то.

— Да нет, сигнала нету. — Ответили.

Около Кости стояло человек пять, вроде как держали местность под контролем, но на самом деле просто стояли и смотрели. Сергей пожал плечами, приподнял человека чуть повыше.

— Не надо гадать. Подержи, я шлем сниму.

Подошли сразу двое. Тело осторожно приподняли подмышки, чуть запрокинули голову назад, придерживая за затылок. Сергей вынул программатор и поднес к выводу под шлемом. Программатор, ого. Такие может иметь только командир взвода, не меньше. Или военный медик, на поле боя который, уж это-то я знаю. С помощью этого нехитрого устройства

можно расстегнуть броню.

Броня — это же не дверь в квартиру. От целостности брони зависит жизнь человека. Изнутри все блокируется, пока хозяин не подаст команду расстегнуться. Вдруг человек окажется в окружении врагов и будет драться врукопашную? Частенько такое случалось, мутанты те еще противники. И шлем свернуть могут, и комбез расстегнуть. Без защиты верная смерть, крысаки и прочие твари зубастые, когтистые. Комбез им не прокусить, а вот тело человеческое очень даже за деликатес пойдет.

Потому и поставили блокировку. Говорят, что на первых версиях комбезов блокировки не было, замки простые. И это плохо кончилось, потери при первых столкновениях с мутантами были серьезные, шлемы срывали, комбезы расстегивали. Выжил чудом в схватке с мутантами, глотни-ка радиации или еще какой отравы, которой в местах обитания мутантов до и больше. Остается только на кладбище потом ползти.

Блокировка довольно проста, все магнитные замки, будучи закрыты один раз, могут быть открыты только изнутри. Даже отключение питания всего комбеза не поможет, система довольно сложная, но очень надежная, отработанная.

Но иногда жизнь зависит также и от того, насколько быстро с него могут стянуть шлем и комбез. Например, при серьезных внутренних повреждениях или проникающих ранениях, или просто человек отключился внутри, и не поймешь, что с ним. Надо открывать, внутрь смотреть. Медицинскую помощь оказывать, аптечка-то не со всем справляется, или, еще хуже, что-то неправильно диагностирует…

На все эти нехорошие случи есть универсальный программатор, который посылает код, и блокировка отключается.

Естественно, что такая штука у кого попало не валяется. У командира взвода есть, у военных медиков, у командира полка тоже. Да и программатор только называется «универсальный», для каждого подразделения и каждой службы код разный. Чужой программатор ничем не поможет.

Но вот у Сергея был.

Прижал к выводам, щелкнули и разошлись магнитные замки на шлеме и на груди комбеза. Показалась кровь, плеснула на снег мелкими капельками.

— Снимай шлем, что встал? — Обратился Сергей к Косте.

Тот осторожно приблизился, расстегнул маску и потянул сферу шлема вперед и вверх, как его и надо по уставу снимать. Все тут больше так дергают, чем заморачиваются.

Снял до половины, потом отвернулся, скривился, руки задрожали. Отпустил шлем, отошел в сторону, и упал на колени. Его сильно рвало.

Я ждал, что сейчас Сергей что-то скажет, но тот промолчал, даже головой не покачал вслед. Поискал взглядом, уткнулся в меня.

— Поможешь?

— Давай.

Трупы сложили в выжженную коробку «Варана», рядом друг с другом. Оружие вот только забрали, мутантам АСВ ни к чему. Оставили только ножи, это оружие уже больше ритуальное. У всех есть, даже у водителей и механиков, и даже у операторов боевых систем есть.

Трупы многие были обезображены. Кто сидел в «Варане», тот сгорел, превратился в головешку так же, как и мутанты на равнине, на арапа выскочившие из леса. Их трогать было нельзя, рассыпались бы в пыль. Потому оставили просто на тех местах, где они погибли. остальных положили в боевом отсеке, прямо на закопченном полу.