Русские дети (сборник)
Шрифт:
— Нет, мне страшно, — ответила Светка.
— Да чего ты боишься-то? — спросил Мишка смелым голосом и сплюнул для убедительности через зубы.
— Не знаю… пахнет как-то…
— Подумаешь! Пахнет костями! Там же кости лежат, вот и пахнет ими! Лично я к такому запаху привык. Пахнет столярным клеем. Мы им на труде дерево клеим. Знаешь, из чего его делают? Из костей. Пойдём смотреть!
— Может, лучше назад пойдём?..
— Чего же лучше-то? Ты что, не хочешь на череп посмотреть?
— Чего-то не хочу уже… Сначала хотела, а теперь расхотела…
— Струсила! Трус-белорус! —
— Я — трус?! — Светка точно обиделась. — Я — трус?! Ты сам трус! Пошли твои кости смотреть!
Мишка не ожидал такой реакции. Идти ему самому не хотелось. Эх ты чёрт, подумал он, перегнул баранку! Теперь придётся идти.
— А не забздишь? — спросил он в качестве последнего аргумента.
— Пошли. — Светка сказала так решительно, что Мишка понял — идти придётся.
— Ну пошли. — Он зажёг спичку, взял Светку за руку, и они зашагали в глубину подвала.
В подвале было жарко и влажно. Наверное, из-за труб центрального отопления. Ребята прошли несколько шагов. Свернули за угол. С каждым шагом гнилой запах становился всё сильнее. У Мишки на лбу выступили капельки пота. Он подумал, что сейчас его стошнит и тогда Светка точно не придёт к нему на день рождения. Кому охота идти на день рождения к блевуну? Ещё и расскажет всем во дворе, какой Мишка дятел. Однако воняло в сто раз противнее, чем на труде.
— Мишка, пошли назад, меня сейчас вырвет, — попросила Светка. — Фу! Не могу больше тут дышать!
Мишка вздохнул с облегчением:
— Ну пойдём, раз ты такая нежная. Девчонки, конечно же, набалованные насчёт запахов. Потому что вас с детства приучают нюхать духи и пудру.
— Гораздо лучше духи нюхать, чем кости ваши…
Мишка обдумал и согласился.
Вдруг ребят обдало холодным воздухом. Будто их вытолкали из парилки в холодный коридор со сквозняками. Пламя спички дёрнулось и погасло.
— Что это?! — Светка сжала Мишкину руку с такой силой, что он чуть не вскрикнул. — Мишка, бежим!
Всё произошло так стремительно, что Мишка не успел по думать, как, западло — не западло, он должен вести себя в этой ситуации, и уже бежал со Светкой к выходу. В одно мгновение они перестали быть советскими школьниками, спустившимися в подвал советского дома. В одно мгновение они превратились в первобытных людей, уносящих ноги от первобытных пещерных богов, пытающихся догнать их и принести себе в жертву. И в самом деле, они чувствовали нешуточную угрозу. Они чувствовали, как что-то огромное и безжалостное гонится за ними и вот-вот схватит их за волосы, потащит к себе в нору и там… СЪЕСТ! Сначала откусит пальцы на ногах, потом сами ноги, потом пальцы на руках, потом руки, потом медленно, медленно станет откусывать своими ужасными острыми зубами кусочки туловища, подбираясь к голове. А они будут корчиться и корчиться от жуткой боли, но сознания не потеряют. И вот когда чудовище подберётся к их головам, оно схватит их своими страшными волосатыми лапами, размахнётся и ударит лбами друг о дружку с такой силой, что головы хрустнут, как астраханские арбузы,
Ощущение у Мишки было такое, будто они пробежали уже как минимум два километра, а окно всё не приближалось. Как будто они бежали вверх по эскалатору, который двигался вниз. И стоило только на секунду остановиться, как тебя потащит назад.
И тут Мишка вспомнил про пистолет. Он выхватил его из кобуры и выстрелил назад в темноту. Ему показалось, как кто-то вскрикнул сзади и завыл от боли.
Ребята выскочили из-за угла и увидели впереди тусклый свет окна. Ощущение, что за ними гонятся, исчезло.
Но Мишка и Светка продолжали бежать. Добежали до окна. Мишка рванул решётку. Светка выскочила. Мишка за ней. Они пробежали по двору. И остановились только возле качелей. Светка плюхнулась на сиденье и сказала «фух». Качели заскрипели. Мишка сел рядом на землю. Он тяжело, как собака, дышал.
— Там кто-то сидит, — сказала Светка.
— Это, наверное, кошка, — ответил Мишка, — или собака. Чего ты так испугалась?
— А сам-то не испугался?! Быстрее меня бежал!
— Это я за тобой бежал. Ты побежала, и я за тобой… Наперегонки.
— Ври дальше! Испугался так, что шляпу свою потерял.
Мишка хлопнул себя по голове и понял, что сомбреро осталось в подвале.
— Чёрт! Мне её только сегодня подарили!
— А чего ты? Спустись в подвал и возьми. Она там где-то валяется. Кошек, что ли, боишься?
— Ну и возьму, — буркнул Мишка.
— Вот иди и возьми.
— Вот пойду и возьму.
— Ну и иди.
— Вот и пойду.
— Ну, чего ж ты не идёшь-то?
— А чё ты командуешь? Командирка нашлась!
— Я не командую. Ты сам сказал, что пойдёшь. Вот и иди.
— Я сказал, я и пойду. А только я не люблю, чтобы мной командовали!
— Кому нужно тобой командовать?! Не воображай!
— Сама не воображай!
— Иди, иди!
— Я пошёл. — Мишка поднялся. — Ты это… на день рождения-то ко мне приходи сегодня.
Мишка свернул за угол и пошёл к подвалу. Идти не хотелось. Но, во-первых, жалко было сомбреро, во-вторых, дома трудно будет объяснить, куда он дел подарок, в-третьих, не по-пацански было отступать. Мишка подошёл к решётке. Где же он мог её уронить? Он стал вспоминать, вспомнил и улыбнулся. Сомбреро упало на пол у самого окна, когда он целовался со Светкой. А значит, идти особенно никуда и не придётся. Сейчас он поднимет решётку, спрыгнет вниз, возьмёт шляпу и быстро выскочит обратно.
Мишка поднял решётку. Спрыгнул. Вытащил спички. Пролез в окно. Снова запах разложения ударил ему в нос. Мишка чиркнул спичкой. Посветил на пол. На пыльном полу отчетливо вырисовывались следы. Вот тут они бежали со Светкой к окну. Вот тут стояли и целовались. А вон там он уронил шляпу. Спичка догорела. Мишка бросил её на пол, зажёг следующую. Посветил. Там, где должна была лежать его шляпа, было пусто. След от шляпы остался. А самой шляпы не было. От места, где должна была лежать шля па, вглубь подвала уходили какие-то непонятные следы. Не человеческие. Шляпа, конечно, могла и откатиться. Да только вот откатываться ей было некуда.