Русские солдаты в Северной Африке (1940–1945 гг.). Эль-Аламейн: неизвестные страницы войны
Шрифт:
Во вторник 16 сентября Марков записал в дневнике, что Каир впервые подвергся сильной бомбардировке. Сброшены 44 бомбы, попавшие в 14 мест. «Как мне сегодня говорил приехавший из Суэца египтянин, этот последний город представляет собой теперь груду развалин – настолько часто и сильно его бомбардируют немцы. Никто из служащих частных компаний ни за какие деньги туда не соглашается ехать на службу».
11 ноября 1941 г. А.Л. Марков записал в своем дневнике: «В Египте правительство продолжает обсуждать внутреннее положение страны в связи с положением, создавшимся благодаря войне, но так как главным образом в стране от кризиса и войны страдает беднота, а чтобы улучшить ее положение, нужно тронуть карман богатых людей, то все проекты и даже декреты остаются на бумаге и не приводятся в исполнение. Так, например, несмотря на то, что вот уже год издан военный закон о том, что все владельцы больших домов обязаны выстроить для своих квартирантов противобомбные убежища, большинство домовладельцев, в особенности
То же самое происходит и с мелким чиновничеством, которому благодаря кризису и дороговизне невозможно существовать. Были созданы вот уже год всякие комиссии и подкомиссии, чтобы выяснить вопрос, нужно ли прибавить мелкоте и рабочим жалования, и хотя все комиссии ответили на этот вопрос утвердительно и рапортовали о том, что прибавка необходима минимум в 40 %, правительство, решившее в принципе прибавить только 10 %, до сих пор в жизнь этого решения так и не привело. То же самое происходит и с спекуляциями над предметами первой необходимости. Хотя существует декрет о предании таких людей военному суду, под суд попадает только мелочь, крупные же спекулянты все находятся под протекцией власть имущих и потому неприкосновенны. Между тем прибавки жалованья не только необходимы, но и вполне возможны, так как египетский бюджет благодаря нахождению в стране английских войск в этом году насчитывает много миллионов избытка во всех отраслях, и денег больше, чем нужно.
Доходит до анекдотов: так например правительство, “идя навстречу интересам народа”, издало декрет о том, что мясо может продаваться только 5 раз в неделю, а остальные два дня должны быть постными. Невольно напрашивается вопрос, а кто же египетскому народу даст мясо в те дни, когда мясо разрешается продавать? Ведь египетский народ на 90 % состоит из крестьян-феллахов, которые едят мясо всего один-два раза в год. Таким образом, этот декрет касается, как и все мероприятия в стране, только имущего класса и городского населения, весьма немногочисленного».
«1 мая 1942 г., пятница. В ночь с 28 апреля в 9.30 вечера Александрия подверглась сильной бомбардировке. Около 40 аппаратов вели около двух часов нападение. Бомбы кроме портовых сооружений, где были зажжены пожары и разбиты склады, попали кроме того на еврейский базар, квартал, именуемый “харет эль-ягуди”, где бомбы разбили целую улицу арабских хат-развалюшек, под развалинами которых впрочем не погибло, кажется, ни одного еврея, а исключительно арабы. В квартале Ком эль-Шугафы, который пострадал уже в последнюю бомбардировку, попаданием бомбы уничтожена арабская зенитная батарея, причем убито 8 человек солдат и офицер. Но самое главное – четыре бомбы почти рядом упали в самый центр города, в районе площади Могамет Али. Одна бомба, упавшая в сквер, разбила и вынесла все двери и окна в большой гостинице “Мажестик”, отведенной под военный постой. Другая прямым попаданием уничтожила еврейскую синагогу рядом, третья также рядом попала на английский солдатский дом, совершенно его уничтожив, и наконец четвертая в ряду влетела в помещение центральной почты, где, хотя и разорвавшись, ничего особенного не сотворила. Любопытнее всего, что англиканская церковь Св. Андрея осталась совершенно целой, если не считать разбитых стекол, между двумя совершенно уничтоженными зданиями синагоги и солдатского дома, стены которых вплотную прилегали к стенам церкви. Это похоже поистине на чудо, как это и было принято народом, без различия вероисповеданий».
Воскресенье, 28.6.42. «Каждому ребенку в Египте известно, что по крайней мере 15 из 16 миллионов египтян спят и видят, что немцы займут страну и прогонят англичан».
Александрия в огне
04.7. «В Египте события за последние дни приняли лихорадочный и трагичный одновременно с тем характер. Укрепления Мерса Матрух были взяты немцами с налету, и восьмая армия, теряя позиции, отступила к последнему перед нильской долиной укреплению Эль-Аламейн, отстоящему от Александрии в 100 километрах. За это укрепление в настоящее время идет решительный бой, долженствующий решить судьбу Египта, а быть может, и судьбу всего Ближнего Востока. Александрия переживает тревожные дни, население в ужасе от мысли, что город станет ареной военного столкновения, и настроено панически, особенно евреи и греки. Все коммерсанты и капиталисты, имеющие средства, бегут из города в Каир, Палестину и даже в Южную Америку; особенную панику создают евреи, которые ожидают для себя от войск акса верную гибель. Консула греческий и американский уехали, оставив за себя в консульствах секретарей. Все кабаре закрылись. Порт и многие военные части, госпитали и штабы также эвакуированы. Все поезда переполнены бегущими из Александрии. Это паническое положение усугубляется тем, что каждую ночь германская авиация бомбардирует Александрию. Бомбы помимо военных объектов попали в последнее время в частные
В порту египетское судно портовой службы взорвалось, попав на мину, причем погиб весь экипаж. На днях офицеров-египтян торжественно хоронили при большом стечении официальных лиц.
Хуже всего то, что ночные бомбардировки начинаются с разрывов бомб, и сирена тревоги начинает выть после того, как пушки уже стреляли и бомбы рвутся, так что весьма вероятно, что пропадешь, не успев добежать до абри.
Вчера, 3-го, и раньше прибыли из Палестины и Сирии части 9-й армии, которые идут на помощь и выручку сильно потрепанной 8-й, которая билась на последних подступах к Египту. По сегодняшним сведениям, свежие части остановили наступление немцев на последнем рубеже. Однако положение, что говорится, висит на волоске. В Каире правительство беспрестанно заседает и находится в постоянном контакте с королем и военным британским командованием, на случай, если фронт будет прорван. В закрытом заседании парламента Наххас-паша (премьер-министр. – В.Б.) сообщил сенаторам и депутатам о тех мерах, которые он принял и принимает, чтобы не допустить ужасов войны в городах и селах Египта. Парламентеры высказались, что они удовлетворены этими заявлениями, однако в чем усилия Наххаса-паши выразились и какие результаты он достиг, неизвестно».
«7-го июля 1942 г., понедельник. Британское командование успело двинуть спешно на помощь 8-й армии части девятой и десятой армий из Палестины, Сирии и даже, как говорят, из Ирана. Эти спешно подошедшие части спасли положение под Эль-Аламейном, где под натиском наступающих немцев был ими сделан уже прорыв. Количественное пополнение, прибывающее теперь с часу на час на ливийский фронт, по-видимому, огромно, так как не только Александрия напоминает ныне военный лагерь, но и, по словам приезжающих из Каира, сплошной чередой войск заполнены все дороги от Суэца и Кантары до Александрии, уж не говоря о Каире, который стал военным лагерем. Если все эти многочисленные войска снабжены в достаточной мере танками и броневиками, то, несомненно, войска Роммеля не только остановятся, но и, вероятно, отступят. Немецкие коммуникации очень растянуты, и его пути связи слишком подвержены нападению британской авиации, которая, по-видимому, в Египте преобладает численно над германской. Во всяком случае, вот уже неделя, как бои происходят у Эль-Аламейна, причем теперь атакуют британские части, а не немцы. Да и вероятно, что немцы после долгих и беспрерывных боев и невероятно быстрого продвижения от Тобрука к египетским границам измотались физически в условиях страшной жары, которая царит в Ливийской пустыне в июле месяце.
С вторника на среду, когда положение считалось критическим, город Александрия принял никогда еще не виданный мною раньше аспект. Со всех стен, не говоря о витринах, исчезли все афиши и буквы V, которыми были испещрены буквально все стены города, и конечно, больше всех об этом старались те, которые когда-то так хлопотали о всех этих символах британской победы, т. е. евреи. Паника достигла своего апогея в особенности потому, что из города исчезли все военные и моряки, а ночью во время короткого налета немецких аэропланов по ним не стреляли даже пушки, что публика приняла за полную сдачу города на волю победителя. Банки и крупные предприятия выдали своим служащим ликвидационные деньги за два, три и больше месяцев, консульства закрылись, порт замер, магазины распродавались, казино и кабаре закрылись и город замер в ужасе в ожидании событий.
Теперь все это переменилось, и город принял прежний оживленный вид, только красочные пятна на стенах домов, где замазаны лозунги и буквы V, говорят о недавнем прошлом. Однако огромное большинство людей, имеющих деньги, как говорится, смотало из Египта удочки, кто в Палестину, кто в Южную Африку, кто и еще дальше, их возвращение вряд ли возможно, так как большинство из них не озаботилось получением обратных виз, а так как все это почти поголовно иностранная для Египта публика, то возвратиться им назад теперь не так просто, да и вряд ли англо-египетские власти станут способствовать этому возвращению».
«Суббота, 11 июля 1942. Вчера утром начался решительный бой на позициях Эль-Аламейна, который надо полагать, так или иначе решит судьбу Египта. Живем здесь, в Александрии, как на передовых позициях, однако город, надо правду сказать, спокоен, несмотря на то, что населен отнюдь не боевой публикой. Авиационные налеты на Александрию происходят ежедневно, или, вернее, еженощно, однако налеты короткие и с результатами для мирного населения неопасными. Ввиду близости фронта вся организация пассивной обороны сильно нарушена. Ар кордоны (истребители. – В.Б.) разбежались, как пишут в газетах, аж до самой Палестины, что же касается сирен воздушной тревоги, то они сделались совсем беспомощными, так как слуховые аппараты не в состоянии из-за близости фронта поспеть и разобрать шум германского аппарата от английского, так что начинают выть уже после того, как сброшены бомбы и начинают стрелять пушки. По этому случаю губернатор Александрии объявил, чтобы население на сирены не надеялось, а пряталось бы в бомбоубежища при первых звуках пушечной стрельбы или разрывов».