Русские во Второй мировой
Шрифт:
16 июня 1941 года Геббельс записал в дневник: «Фюрер заявляет, что мы должны добиться победы, неважно, правы мы или нет. Мы должны любым путем достичь победы, в противном случае немецкий народ будет сметен с лица земли» [38] .
Наконец, 21 июня Гитлер продиктовал письмо Муссолини: «Дуче! Я пишу это письмо вам в момент, когда оканчиваются месяцы беспокойных размышлений и продолжительного нервирующего ожидания перед принятием самого трудного решения моей жизни. Я полагаю — после просмотра последних карт, указывающих на положение в России, и после оценки многочисленных других документов, — что я не могу взять на себя ответственность ждать дольше, и, прежде всего, я полагаю, не существует иного пути избежать опасности — если он не заключается в дальнейшем
38
Froehlich Е. Joseph Goebbels und sein Tagebuch («Fierteljahrshefte for Zeitgeschich-te», № 35, 1987, p. 522.
Дуче жаловался на позднее прибытие письма Гитлера: «Я не беспокою ночью даже слуг, но немцы заставляют меня вскакивать с постели в любое время без малейших предупреждений». В те минуты, когда Муссолини читал письмо Гитлера, тишина на Востоке уже взорвалась.
Прочитав письмо, Муссолини тотчас же распорядился об объявлении войны Советскому Союзу. Теперь он был более чем когда-либо зависим от немцев. Но он не мог не понимать грандиозного характера предпринимаемой ими авантюры: «Я надеюсь только на то, что в ходе этой войны на Востоке немцы потеряют немало перьев», — сказал он Чиано. У дуче пока не было сомнений в том, что немцам удастся превозмочь сопротивление своего противника, но он был уже уверен, что эта кампания не будет для вермахта легкой.
К началу войны Гитлер построил себе центр управления восточной кампанией в сосновом лесу Мауэрвальд в Восточной Пруссии. Ближайшим городом был Растенбург, бывшая цитадель тевтонского ордена. Гитлер назвал этот центр «Волчье логово» — Вольфшанце. В глухом и мрачном лесу был создан подземный бункер. Никакие химикаты не могли летом уничтожить мириады комаров. Зимой над местностью расстилался туман — вокруг были озера и болота.
Центр был окружен тремя рядами колючей проволоки. Сверху бункер был выкрашен под местную зелень, камуфляж скрывал постройки от железной дороги. Дальние подходы к Вольфшанце были заминированы, повсюду стояли посты охраны и слежения. Радиостанция, узел телефонной связи, железнодорожная станция. Шесть метров бетона для сотрудников, семь метров для фюрера. (Самое поразительное во всем этом то, что немцы смогли взорвать Вольфшанце в 1944 году.) Гитлер намерен был провести здесь короткий период восточной кампании, но обстоятельства, как известно, задержали его.
Характерно, что Вольфшанце не нравилось никому из его обитателей, в том числе и Гитлеру. Генерал Йодль определил его как «нечто среднее между монастырем и концентрационным лагерем». Большинство же видело в нем скорее второе. Это место размещения Гитлера так и не было обнаружено разведками противостоящих Германии стран. Служба Геббельса сообщала, что фюрер находится «в полевых условиях», и большинство немцев думало, что Гитлер перемещается между фронтами. В малом пространстве среди минных полей, отдавая приказы даже когда он был один (тренируя овчарку), Гитлер провел три с половиной года. Здесь, среди туманов и снегов, Гитлер пытался реализовать план «Барбаросса». Он прибыл в Вольфшанце в ночь на 22 июня 1941 года. В маленькой комнате с достаточно непритязательной дубовой мебелью на стене висел портрет Фридриха Второго. В его компании Гитлер проведет годы осуществления и агонии «Барбароссы».
Для официальной пропаганды Гитлер выдвинул два тезиса: Россия готовилась выступить против Германии летом 1941 года; нежелание Британии признать свое поражение базируется на вере в конечное вступление в войну России и Америки, фактически Британия уже вступила в негласный союз с Россией. Гитлер молчал о том, о чем так красноречиво писал пятнадцать лет назад: о призвании немцев покорить Восток, о том, что туда «Германию влечет судьба», о том, что в его планы входило аннексирование территории до Урала. Но все германские офицеры и солдаты читали «Майн кампф», им дарили власти это сочинение на свадьбах и юбилеях, это евангелие нацизма имелось в каждом доме. Рейх был идеологически вымуштрован, армию не нужно было убеждать.
Теперь
Фельдмаршал Клейст скажет после войны: «Надежды на победу базировались в основном на том, что вторжение произведет политический взрыв в России… и что Сталин, если последуют тяжелые поражения, будет свергнут своим собственным народом».
Гитлер заверял Йодля: «Нам нужно только постучать в дверь, и вся прогнившая структура рухнет». Как пишет английский историк А.Буллок, «Гитлер не был слеп в отношении численного превосходства русских, но он был убежден, что политическая слабость советского режима и техническое превосходство немцев обеспечат ему быструю победу в кампании, которая, по его мнению, должна была длиться не дольше, чем та, в ходе которой он сокрушил Францию годом раньше. А когда он выйдет к Уралу и захватит Кавказ, его противнице Британии не поможет присоединение к ней Америки. Гигантская Евразия будет у его ног, и не будет на земле силы, способной совладать с Германией, контролирующей самый обширный континент Земли». Итак, на пути к мировому господству стояла лишь Россия, и это препятствие следовало ликвидировать в течение краткосрочной кампании.
У верховного командования вермахта не было дурных предчувствий. Грандиозность предстоящей операции странным образом лишь возбуждала. Накануне нападения, ночью, фон Браухич вернулся после инспекции войск, приготовившихся к нападению по плану «Барбаросса». Он был в высшей степени удовлетворен. Гальдер записал его оценки в дневник: «Офицеры и солдаты находятся в пике формы».
20 июня 1941 года Альфред Розенберг заявил, что СССР не является более субъектом европейской политики, он является объектом германской Weltpolitik — мировой политики. «На западе ничто не угрожает интересам Германии, а на востоке Германия вольна делать все, что угодно по желанию фюрера — frei fur alles und jedes, was der Fuhrer wunscht» [39] .
39
Numberg doc. 1058-PS.
Для Гитлера день 22 июня имел два символических значения. Первое — именно в это время (24 июня) Наполеон перешел Неман и начал свой восточный поход. Второе, более близкое и лестное, — именно в этот день год назад он добился своего величайшего военного триумфа: в историческом спальном вагоне Фоша посреди Компьенского леса он принял капитуляцию Франции. Автор наиболее полной биографии Гитлера Й. Фест назвал решение выступить против СССР «последним и наиболее серьезным среди самоубийственных решений фюрера» [40] .
40
Fest J. Hitler. Eine Biographie. Paderborn: Schuningh, 1984, S. 881.
Отметим особо, что, согласно директиве ОКВ, скрупулезные и методичные немцы должны были всячески маскировать свои приготовления только до 18 июня. Предполагалось, что из-за гигантской концентрации войск советская разведка неминуемо «прочитает» намерения германской стороны и поэтому дальнейший камуфляж будет излишен. В любом случае 13 часов 21 июня — это последний срок, после него вообще не нужно было придерживаться маскировочных усилий. Армия получила два пароля: «Альтона» — отмена операции, «Дортмунд» — начало операции.
ОКВ послало в войска пароль «Дортмунд» вечером 20 июня. Военная машина развернулась с немецкой пунктуальностью в 3.00 22 июня. Началась война на уничтожение России как страны, ее населения как неполноценных, биологически и психологически, индивидов.
Было ли у Сталина предчувствие? Едва ли. Судя по его и Молотова действиям, они предпочли закрыть глаза на все предупреждения. На то у них были свои резоны. На западе Германия еще воевала с Британией, партизанская Югославия не была покорена. Вооруженные силы Германии были распылены по всей Европе, новые образцы германского вооружения еще не были запущены в производство. Импровизация на западных рубежах России по меньшей мере выглядела как авантюра. План «Барбаросса» строился на идее блицкрига, это был план войны без резервов, без больших материальных запасов — план одноактной операции.