Русский фронт Первой мировой войны

Ростунов Иван Иванович

2

Германское командование, зная о намерениях русских, решило упредить их действия. 29 октября (11 ноября) 9-я армия начала свой фланговый удар. Ее корпуса прорвались между 1-й и 2-й русскими армиями, создав угрозу тылу основной группировки войск Северо-Западного фронта. Это вынудило Рузского отменить план наступления, предусмотренный директивой от 31 октября (13 ноября). В течение 1—3 (14—16) ноября им был принят ряд решений, которые предусматривали выполнение сложного контрманевра войск фронта с целью поставить их в наиболее выгодное положение для отражения удара 9-й германской армии. Смысл коптрмапевра состоял в повороте 2-й и 5-й армий с западного направления на северо-западное. Ставка и главнокомандование фронта шлн на большой риск, почти не оставляя прикрытия с запада. Но решения были правильными, и они полностью себя оправдали ⁴²¹.

Командование 9-й

германской армии первоначальной целью ставило срыв русского наступления в пределы Силезии. Когда эта цель была достигнута, оно приступило к реализации более широкого замысла. Предполагалось двойным охватывающим ударом фланговых групп Р. Шеффера и Р. Фроммеля окружить в районе Лодзи 2-ю и 5-ю армии русских. Группа Шеффера получила задачу обходить Лодзь с северо-востока, востока и юго-востока, а группа Фроммеля — с запада. Обе группы должны были встретиться южнее Лодзи, замкпув кольцо вокруг двух русских армий. Это решение не соответствовало наличным силам и средствам.

Замысел германского командования был разгадан в первый же день Лодзинского сражения. 5 (18) ноября штаб 2-й армии так оценивал обстановку: «Направляя сильные удары в промежуток между 1-й и 2-й армиями, а также начав наступление и с запада, немцы, видимо, стремятся отрезать армию от Варшавы, ее окружить» ^{422 423}. Одновременно штаб армии высказывал мнение о наиболее целесообразном способе противодействия намерениям врага. «Необходимо, — докладывал он штабу фронта, — быстрое и энергичное наступление 5-й армии из-за левого фланга 2-й армии п движение каких-либо частей с фронта Лович, Скерневицы во флапг немцам, стремящимся обойти правый фланг армии и отрезать ее от сообщений с Варшавой» ^20э. Эти соображения и были положены в основу всех последующих действий русского командования, направленных на срыв охватывающего маневра 9-й германской армии.

Германцы прилагали огромные усилия, чтобы охватить с двух сторон 2-ю и 5-ю армии. Их наступление поставило русских в трудное положение. Особенно опасным было продвижение их фланговых группировок и в первую очередь группы Шеффера, которой удалось обойти Лодзь с востока и выдвинуться в район южнее ее. Оно раскололо силы русских на две части, одну из которых составляла 1-я армия, а другую — 2-я и 5-я армпп. Управ-iеипе войсками нарушилось. Создалась реальная угроза окружения и последующего уничтожения основных сил Северо-Западного фронта в райопе Лодзи. Но русское командование проявило необходимую гибкость оперативной мысли. Оно сумело противопоставить германскому маневру двойного охвата действенные меры.

2-я армия стойко обороняла Лодзь. 5-я армия встала южнее Лодзи мощным заслоном на путях движения групп Шеффера и Фроммеля. 1-я армия, выделив Ловичский отряд, наступала его силами с северо-востока в тыл группы Шеффера. Макензен был поставлен перед необходимостью отказаться от своего плана. 9 (22) ноября Шефферу было приказано выйти из боя и отступать.

8—12 (21—25) ноября наступил кризис Лодзинской операции. Накануне его были моменты, когда Ставка допускала возможность неудачного для русских исхода боевых действий. 7 (20) ноября на просьбу Иванова ознакомить его с общими соображениями на тот крайний случай, если принятые меры противодействия германцам нс привели бы к успешным результатам, Янушкевич сообщал: «... Верховный главнокомандующий высказал, что прежде всего крайне необходимо исчерпать все средства, дабы сломить сопротивление противника. Если же победа будет не за нами, то придется отходить к Висле и Сану, остановившись во что бы то ни стало на заранее подготовленных позициях левого берега Вислы и удерживая в своих руках переправы на Сане» ⁴²⁴. Об этом же был информирован Рузский телеграммой Данилова от 8 (21) ноября⁴²⁵.

3

16 (29) ноября в Седлеце верховный главнокомандующий назначил совещание с главнокомандующими фронтами, которых пожелал «видеть лично для совместного обсуждения предположений о дальнейших действиях и выслушивания доклада о состоянии армий и степени материального их обеспечения» ⁴²⁶. В работе совещания приняли участие также начальники штабов фронтов и главные начальники снабжений. К этой встрече высших воепных руководителей генерал-квартирмейстер Ставки 10. Н. Данилов подготовил записку № 1504 «О ближайших мероприятиях для обеспечения успехов дальнейших военных действий», датированную 15 (28) ноября. В ней дана подробная оценка стратегического положения на русском фронте и изложены взгляды на будущее ⁴²⁷.

Очередной задачей 10. Н. Данилов считал проведение операции по глубокому вторжению наших «армий

в пределы неприятельской территории» ⁴²⁸. Эта операция, по его мнению, «должна считаться и впредь основной». Поскольку она несомненно будет сопряжена с преодолением многих трудностей, Данилов полагал, что к ней можно было приступить «только после полного обновления армий»⁴²⁹. Автор глубоко проанализировал то, что нужно было сделать в этой области. Наиболее остро стоял вопрос о стратегических резервах. По мнению Данилова, обзор операций, бывших за истекший период войны, приводил к заключению, что успешное их завершение во многом обязано тому обстоятельству, что до самого последнего времени не прекращался приток на запад свежих сил либо с окраины империи, либо с второстепенных участков фронта, а именно — из Петроградского и Одесского военных округов. Этот приток войск, являвшихся резервом в руках верховного главнокомандующего, направлялся в зависимости от обстановки и условий каждой операции в тот или иной район театра военных действий. Так, говорилось в записке, обстояло дело в Галицийской битве, когда прочное положение люблин-холмской группы (4-я и 5-я армии) было достигнуто исключительно приливом свежих войск, направленных из районов Варшавы, Петрограда и Кавказа. Весь успех Варшавско-Ивангородской операции также следовало приписать своевременному и непрерывному прибытию к Варшаве подкреплений в период с 18 сентября (1 октября) по 6 (18) октября (1-й и 2-й Сибирские корпуса и 63-я пехотная дивизия). Наконец, и завершавшаяся Лодзинская операция показала, что в числе других причин немаловажную роль сыграла заранее предусмотренная переброска новых сил к Варшаве (два полка 3-й Туркестанской стрелковой бригады, 55-я и 57-я пехотные дивизии и отчасти 3-я Сибирская стрелковая дивизия) ⁴³⁰.

Однако, указывал далее генерал Данилов, запас свежих сил, могущих быть передвинутыми на запад, уже иссякает. Пока можно было принимать в расчет лишь 9-ю и 10-ю Сибирские стрелковые дивизии и два полка 3-й Туркестанской стрелковой бригады, которые не успели еще подойти, и вновь формируемые 13-й и 15-й корпуса. Время прибытия на театр военных действий всех поименованных соединений было неизвестно. Перевозка их могла быть закончена не так скоро. Затем приток резервов прекратится окончательно. Следовательно, «в руках верховного глав-покомандующего уже не будет того рычага, коим оп мог до настоящего времени регулировать ход операций, направляя в нужную минуту в район решающих действий свежие силы для достижения превосходства» над противником⁴³¹. При этих условиях, начиная с будущей операции, каждому фронту надлежало рассчитывать на свои силы, группируя их таким образом, чтобы иметь возможность управлять ходом событий. Рекомендовалось части, составлявшие резерв фронта, располагать в районе крупных железнодорожных узлов в полной готовности к посадке для направления их к решающему пункту сражения.

Наряду с решением проблемы резервов представлялось безусловно необходимым «принять самые энергичные меры для приведения армий в должную боеспособность»^{432 433 434}. Это диктовалось тем, что войска в течение четырех месяцев вели военные действия, причем некоторым частям пришлось провести в боях свыше 50 дней. К числу неотложных мер Данилов относил: а) пополнение людьми (офицерами н солдатами), лошадьми и материальной частью; б) обеспечение армии в возможно большем размере боевыми припасами — артиллерийскими и ружейными патронами и иными предметами снабжений; в) строгий пересмотр и замена лиц начальствующего состава в связи с оценкой их бывших действий. Выполнение этих мер «обязательно должно предшествовать началу развития дальнейших операций» ^21Э.

Относительно ближайших задач фронтов генерал Данилов высказывал такие соображения. Считалось, что армии Северо-Западного фронта занимали крайне невыгодное положение. Их основная группировка с севера и юга охватывалась противником. Это не давало сколько-нибудь твердых оснований рассчитывать на широкое развитие наступательных действий по левому берегу Вислы без опасения получить очередной контрудар со стороны немцев. Предлагалось в случае, если бы удалось принудить германцев к новому отходу из района между Вислой и Вартой, выдвинуться главными силами не далее линии Плоцк, Красне-вице, Домбе. Дальнейшее преследование надлежало вести лишь авангардами и кавалерией. На указанном рубеже нужно было надежно закрепиться, обеспечив левый фланг достаточно сильной группой. Ей предстояло стать на Варте фронтом к Калишу и войти в связь с армиями Юго-Западного фронта. После этого следовало приступить к перегруппировке армий фронта, действующих на левом берегу Вислы, с целью образования достаточно сильных резервов. Одновременно требовалось вернуть все части к своим войскам, распределить по корпусам отдельные дивизии ²²°.