Русский город Севастополь. Книга третья
Шрифт:
– Как вы думаете, Константинов, где можно достать цветы? – очень серьёзно спросил Павел.
– Вы с ума сошли, Кречен! – засмеялся товарищ. – Какие цветы? Хлеб с трудом достают. Вам – цветы подавай среди зимы!
Заглянул капитан из соседней квартиры.
– Вы слышали, господа, ночью грохот? Весь дом вздрогнул.
Павел и Константинов вслед за офицером прошли по коридору к дальнему номеру. Оказалось, ракета пробила крышу, прошила каменную перегородку наискось, снесла стол и уткнулась в мешок с овсом, что хозяин берег для своей лошади. В головной
– Сильно напужался? – спросили его.
– Никак нет! – бодро ответил тот. – Проснулся только, да понять ничего не могу. Всё в дыму – дышать не можно…. Глядь, а тут эта дура торчит.
Павел осмотрел ракету. Железная гильза в аршин длинной, с деревянным хвостом.
– Эдак скоро нам житья не будет от таких подарков, – сделал вывод Константинов.
***
В коридоре послышались голоса, топот множества ног. Барабанили в двери, что-то спрашивали. Дошла очередь до номера, где жил Павел с поручиком Константиновым. Они пили утренний чай с хлебом, когда в их дверь настойчиво постучали.
– Входите! – крикнул Константинов.
Дверь отворилась. На пороге стояли знакомые офицеры из Углицкого полка.
– Приятного аппетита!
– Проходите, присоединяйтесь, господа, – предложил Константинов. – Правда, стол у нас скудный.
– Благодарствуем, но мы по делу.
– Так говорите.
– Слышали сегодня ночью канонаду?
– Как не слыхать! Стекла в окнах потрескались.
– С английских позиций по городу палили. Нехристи новые орудия на батареи поставили. Наши квартиры сгорели. Вот, ищем, где бы устроиться, – объяснили они.
Константинов поглядел на Павла, тот пожал плечами: – само собой!
– Что ж, располагайтесь. Только кроватей у нас всего две.
– А мы со своими тюфяками.
– Отлично! Сколько вас?
– Троих примите?
– Стол мешать будет.
– Ничего, кто-нибудь будет спать прямо под столом!
Офицеры принялись раскладывать узлы и кофры по углам.
– Мы сегодня ночевать не будем, на дело идём, – объяснил один из офицеров.
– Дело? Что за дело? – поинтересовался Павел.
– А вы не слыхали? Такая свалка намечается – только держись! Весь Севастополь уже знает.
– Но мы-то, право, не в курсе! – тоже заинтересовался Константинов.
– С Камчатки вылазка. Сам генерал Хрулёв поведёт.
Павел поспешил к Камчатскому люнету в надежде разыскать капитана Тидебеля. Люнет весь заволокло дымом. Перестрелка шла в самом разгаре. Павел старался быстрее пройти по траншее. Штуцерные пули пели и визжали со всех сторон. Навстречу несли раненых. Приходилось сторониться. Наткнулся на подстреленного солдата. Тот был мёртв. Нёс два корабельных жестяных кокора с пушечными зарядами. Пуля пробила ему голову. Павел поднял кокоры, взвалил на плечо
Штабс-капитан Тидебель командовал сапёрами, которые под жестоким огнём восстанавливали траверз. Два орудия перекосило на разбитых станках. Одно было засыпано.
– Вот, вы не во время, Кречен! – посетовал капитан. – На нас все силы ада обрушились. У меня уже треть состава перебило.
Как будто в подтверждение его слов, в люнет влетело ядро и разбросало рабочих.
– Французы за ночь траншеей подошли на сорок саженей к ложементам, – объяснял капитан. Он сорвал голос. Павел едва его мог расслышать. Кругом рвались снаряды и грохотали ружья. – Скорее всего, этой ночью попробуют атаковать.
– Сегодня же вылазка, – сказал Павел.
– Я знаю. Будем первыми нападать. Надо разрушить их траншею. Вы, Кречен, уходите отсюда. Ненароком подстрелят. А вечером – милости прошу!
Павел выбрался с люнета и тут же пошёл искать Тотлебена, проситься на вылазку.
***
Тотлебен с Хрулёвым появились на Малаховом кургане после заката. Туда же подходили батальоны Днепровского, Углицкого и Волынского полков.
– Еле втолковал генералу Остен-Сакену необходимость вылазки, – злился Тотлебен. – Говорю, что мы вскоре потеряем ложементы, а за ними и люнет, а он всё твердит, мол, надо главнокомандующего дождаться.
– И как он вас отпустил?
– Я взял всю ответственность на себя, – объявил Тотлебен.
– Постараюсь вас не подвести, – пообещал Хрулёв и осторожно произнес: – Между нами говоря, мне иногда кажется, что наше командование уже строит планы о сдаче Севастополя.
Тотлебен нехотя произнес:
– И мне иногда такие мысли приходят.
– Посмотрите, какая луна, – недовольно сказал Хрулёв. – Придётся ждать, пока она скроется.
Прибыл посыльный с третьего бастиона от контр-адмирала Панфилова. Доложил, что готов отряд для отвлекающего удара на Зелёную горку.
Ожидание длилось долго. Солдаты переговаривались в полголоса, курили. Подошли матросы из флотского экипажа с абордажными тесаками и пиками. Вид у них был грозный, как у разбойников.
– Эдак вы всех хранцузов распугаете, – шутили солдаты.
– Не боись, москва, оставим вам немного, – отвечали матросы.
С экипажем пришёл корабельный священник. Принялся благословлять воинов.
– Это ваш? – спрашивали солдаты.
– Наш, – с гордостью отвечали матросы. – Аник.
– Что за Аник?
– Иоаникий Савинов, москва. Не знаешь разве такого?
– Не. Он что, с нами пойдёт в бой?
– А то как? На корабле поп всегда с нами. И сейчас нас не бросит.
Наконец луна сползла за горизонт, и колонны двинулись на вылазку, соблюдая строжайшую тишину. Килен-балку прошли быстро. Везде стояли секреты пластунов и указывали, куда идти. Павел с рабочими замыкал колонну. Вдруг впереди все озарилось от ружейных выстрелов. Французы открыли плотный огонь. Но вскоре стрельбу заглушило громкое «Уррра!». Лязг штыков.