Русский лабиринт (сборник)
Шрифт:
– Варя, а ну-ка – водочки мне плесни, красава! – громко, на весь зал сказал мужчина официантке за стойкой, не отворачиваясь от входящего посетителя.
Барменша Варя – полная аппетитная женщина в фирменной рубахе «а-ля рюсс» – только качала головой.
– Да полно уж, Валерий Степаныч, шли бы домой, жена же ждет.
Было понятно, что Валерий Степаныч гость здесь неслучайный.
– Жена на то и жена, чтобы ждать! Зачем мы, мужики, на вас, дурах бабах, женимся,
Варя с понимающим смешком пожимала пампушными плечами.
– А-а! – Мужчина поднял палец с перстнем. – А затем, чтобы она, то бишь жена… ждала! Вникаешь? За нее!
Варя вздохнула.
– Степаныч, ну мы тебя ждем на крыльце, задубели уже… – В ресторан вошел другой мужчина, помельче Степаныча, в куртке-аляске и нерповой боярке.
– А-а! Паша! Ты вот там меня ждешь, жена меня дома ждет… – Валерий Степаныч обернулся к барменше за подтверждением, Варя утвердительно кивнула. – А я здесь жду! Мы все ждем, и все в разных местах! Вникаешь?
Мужчина, названный Пашей, подсел за стойку.
– Варвара! По рюмахе нам быстро организуй!
Барменша вздохнула. Но спорить с авторитетным Степанычем не решилась.
– Павел! Давай за тебя! Вот сколько я тебя знаю, а сколько я тебя знаю?
– Лет пять.
– Во! Вникаешь, я тебя пять лет знаю…
– А то и больше, – задумался Паша.
– Во! Даже и больше…и ни разу…слышь…ни разу ты меня не подвел. Вот я тебя не люблю, можно сказать, в тебе мне многое не нравится, а за это вот люблю! Потому что – ни разу… – Степаныч поднял драгоценный палец, – …ни разу не подвел. Вникаешь?
Паша с тоской посмотрел на рюмку, почти в точности повторив Варин вздох. Было понятно, что свое он сегодня отгулял. Мужчины смачно чокнулись и выпили.
– Степаныч, все, давай, все уже замерзли на улице. – Паша взял товарища за руку.
– А чего они мерзнут? – удивился Степаныч. – Пущай сюда идут, я угощаю!
– Мы тут уже полдня просидели, пора уже! – возразил Павел. – Вон, другим отдыхать мешаешь! – Павел указал на скромную пару за ближайшим столом.
– Я мешаю?! – изумился Степаныч. – Парень, я тебе мешаю?
Молодой человек быстро помотал головой и даже приложил руку к сердцу, какая, мол, помеха, все нормально.
– А бабе твоей мешаю?
Юноша помотал головой и за спутницу.
– Вишь! – Степаныч повернулся к приятелю. – Совсем не мешаю, а даже наоборот! Вникаешь? Это жинка твоя? – Степаныч снова отвлекся на соседний стол.
Было заметно, что молодой человек напрягся. То ли девушка с ним была «неофициально», то ли он не знал, как ответить.
–
– А где мой номерок? Вот он, мой номерок. – Степаныч бросил на стойку гардеробный номерок, словно фишку на рулетку, и снова уставился на спутницу молодого человека.
Варя передала номерок рядом стоящему официанту, совмещавшему, по-видимому, должность гардеробщика. Вместе с Пашей они кое-как напялили на Степаныча меховое пальто и нахлобучили дорогой лисий малахай. Повели, держа под руки, к выходу. Молодой человек, не стесняясь своей дамы, выдохнул с облегчением.
– Погодь, а на ход ноги? – вдруг опомнился Валерий Степаныч. – Как же без посошка, а? Нет, погодь! Варя!
Буфетчица, убиравшая было рюмки, выпрямилась.
– Варюха! Давай нам это…на посошок! Не…стременную пока! Вникаешь?
Варя досадливо поставила рюмки на стойку, молодой человек по соседству закусил губу.
– Эх, Варюха! Ты знаешь, как я Пашку уважаю! – Степаныч положил свой малахай на стойку и расцеловал товарища трижды, по-православному.
Паша почти не уклонялся.
– Ну, давай накатим!
– Давай, Валерий Степаныч, но по-быстрому. Люди ведь ждут.
– Ждут…ждут, ждут…мы все кого-то ждем…а кого?
– Кого? – сконцентрировал внимание Паша.
– Во! Мы ждем того, кто ждет не нас…кого угодно, но не нас. Вникаешь? Вот моя жена, к примеру. Я ее ребенка усыновил, пасынка, то есть…сейчас взрослый уже – вон, как этот охламон. – Степаныч опять уставился на юношу. – Тебе сколько лет-то, охламон?
– Тихо, Степаныч, не бузи! – Паша взял товарища за руку и попытался сдвинуть с барного стула.
– Вот такой же молодой охламон. – Степаныч перевел взгляд на друга. – А знаешь, что он у меня деньги из бумажника пиз…т?!
– Тихо, не ругайся громко, чего ты? – Паша потянул сильнее, но безрезультатно.
– Я тебе говорю! Причем незаметно так, из тридцати тысяч – три. – Степаныч показал три пальца. – Из двадцати – две. – Степаныч загнул один палец. – Из десяти…
– Одну! – закончил за друга Паша.
– Откуда ты знаешь? – изумился Степаныч.
– Догадался. Пошли, Степаныч, самая пора уже.
– Ты что, мои деньги считаешь? Мои деньги считать удумал? – Степаныч хотел взять товарища за грудки, но Паша его руки хоть и вежливо, но уверенно с себя снял.
– Да никто ничего у тебя не считает, что ты! Почапали!
– А ты знаешь, сколько у меня денег? Хошь, скажу?
Паша поморщился.
– Это твои деньги, зачем мне знать. Ну, пошли.