Русский мир. Часть 2
Шрифт:
Воспоминания о схожих событиях, только более чем через 20 лет после описанных, оставил и князь В. П. Мещерский. Его рассказ о визите Николая I в училище правоведения полон восторга и благоговения. Да и император в этом случае остался доволен результатом инспекции. Не грозным инспектором, а добрым наставником предстал он перед учениками. Мещерский вспоминал: «“Здравствуйте дети”, – сказал он нам громким и приветливым голосом, глядя на нас ласково. Этот чудный, ясный и в то же время именно ласковый взгляд помню, как вчера. Наше “Здравия желаем, Ваше Императорское Величество” было не только громкое, но и восторженное»77.
Реформы образования стали составной частью широких либеральных реформ, проводимых Александром II в 1860-х гг. Основными чертами нового периода стали: вовлечение широких социальных слоев в процесс обучения; повышенное внимание к женскому образованию;
Среди проведенных правительством мер необходимо упомянуть принятие «Положения о начальных народных училищах» (1864), согласно которому право открывать и содержать учебные заведения предоставлялось общественным учреждениям и частным лицам, что увеличило число и разнообразие типов начальных учебных заведений: министерские, церковноприходские, частные, земские. Однако все они находились под контролем уездных и губернских училищных советов, и главной целью всех училищ, согласно Положению, являлось «утверждение в народе религиозных и нравственных понятий и распространение первоначальных полезных знаний»78.
В этом же году был утвержден и новый устав гимназий, которые теперь объявлялись всесословными, открытыми для «детей всех состояний, без различия звания и вероисповедания». Согласно новому уставу гимназии разделялись на классические (гуманитарные) и реальные (естественные науки), позже переименованные в училища; обучение к этому моменту продолжалось в них уже 7 лет (с 1875 по 1878). Выпускники классической гимназии получали преимущественное право при поступлении в университеты, причем получившие золотую или серебряную медали принимались без экзаменов. Интересно, что престиж гимназического образования заметно возрос после появления уже в правление Александра III так называемого циркуляра о кухаркиных детях (1887), рекомендовавшего местной учебной администрации воздерживаться от приема в гимназии «детей кучеров, лакеев, поваров, прачек, мелких лавочников»79. Нарушение всесословного принципа гимназического образования, вызвавшее справедливую критику многих общественных деятелей, однако заметно подняло престиж гимназий и их популярность в дворянской и чиновничьей среде.
В университетской жизни тоже были заметны перемены: новый устав 1863 г. предоставлял университетам широкую автономию, право самостоятельно решать все важнейшие научные, административные и финансовые вопросы. Были предусмотрены меры по улучшению положения профессоров и преподавателей – увеличивались их денежные оклады, повышался на два класса их статус по Табели о рангах, предоставлялись приличные пенсии имеющим 25-летний стаж, книги и журналы, выписываемые профессорами из-за границы, освобождались от проверки на таможне. Открывались новые кафедры и отделения, увеличивался штат, расширялась университетская программа.
Большое прогрессивное значение имело развитие женского образования, которому уделялось особое внимание: был принят устав женских гимназий, именно к этому времени относится появление высших учебных заведений для женщин. Значительно расширились возможности народного образования. В 1860-е гг. открываются воскресные школы для взрослых, пользовавшиеся большим спросом, за короткий срок их было открыто более 300.
Своеобразным историческим курьезом стало чрезмерное увлечение в этот период классицизмом: латинским и древнегреческим языками и культурами. Возникло оно не на пустом месте: с одной стороны, именно в обращении к классической традиции правительство видело своеобразную альтернативу развивавшимся в образованной среде материалистическим и нигилистическим тенденциям, с другой, подобного рода стремление существовало и прежде – сильно тяготел к классицизму и министр Уваров, античное наследие оставалось базисом научной мысли, приобщение к нему символизировало вхождение в мир науки. Правда, еще Пушкин писал: «К чему латинский или греческий? Позволительна ли роскошь там, где чувствителен недостаток необходимого?»80 И Николай I с ним полностью согласился, не поддержав предложения Уварова. С 1871 г. по инициативе министра народного просвещения графа Д. А. Толстого в классических гимназиях было заметно расширено преподавание древних языков – латинского и древнегреческого,
Мнение об увлечении в российской гимназии классицизмом и изучении древних языков встречаем в мемуарах Е. Н. Трубецкого, известного философа, лично в юные годы прошедшего через этот эксперимент: «В воспитании формальной способности мышления заключается не только главное, но вместе с тем и единственное ее достоинство… С ранних лет вынуждается мальчик отвлекаться умом не только от родных ему слов, но и ото всей современной ему структуры речи: этим воспитывается и закаляется, прежде всего, способность отвлечения, гибкость ума, способность его становиться на чужую точку зрения. Усвоение духа древнего языка, воскрешение давно умерших форм речи сообщает мысли ту широту, которая составляет свойство истинного образования. Поэтому классическая гимназия представляет собой незаменимую подготовительную ступень для гуманитарного образования, для изучения словесности, истории, философии. Если бы классическая гимназия давала хотя бы скромные начатки этого гуманитарного образования, она была бы превосходной школой. Проникновение в дух древних языков было бы чрезвычайно ценным даром, если бы оно служило началом проникновения в дух древней культуры. <…> К сожалению, именно этого не было в нашей русской гимназии. Средство в ней стало целью. Она была почти исключительно грамматической школой, которая воспитывала формальную способность мышления, приучая ум к отвлечению, но вместе с тем не давала ему решительно никакого содержания»81. Впрочем, продолжался этот период недолго, и после ухода в отставку Толстого преподавание древних языков вернулось в обычные границы.
Особенно активно развивалось женское образование. В пореформенной России все большее распространение получают женские гимназии, дававшие наиболее обстоятельное среднее образование. С 1880-х гг. обучение в них стало семиклассным, а выпускницы получали аттестат учительниц начальных школ, а после 8 классов – звание домашней учительницы. С такими дипломами было легче найти себе работу в хорошей семье, охотно брали женщин и в земские школы, число которых росло из года в год. Особенно заметны были перемены в системе высшего образования. Сначала женщинам было разрешено посещать лекции в качестве вольных слушательниц в некоторых университетах, например в Петербургском университете и Медико-хирургической академии. Вскоре были открыты и специальные высшие учебные заведения для женщин. Так, в 1872 г. были созданы Высшие женские курсы В. И. Герье в Москве (затем в Казани и Киеве), где можно было обучаться на одном из двух факультетов – историко-филологическом или физико-математическом. В 1878 г. начались занятия на знаменитых Бестужевских курсах в Петербурге, сразу собравших свыше 800 слушательниц. На курсах преподавали профессора Петербургского университета А. М. Бутлеров, А. Н. Веселовский, Д. И. Менделеев, И. М. Сеченов, Е. В. Тарле, А. Е. Ферсман и другие. Создавались и специальные женские заведения институтского типа, например открытый в 1897 г. в Петербурге Женский медицинский институт.
И все-таки основным способом получения высшего образования и во второй половине XIX в. оставалось обучение в европейских университетах. Так, в1873 г. в Цюрихском университете училось 182 русских студента, из них 104 – женщины. Софья Васильевна Ковалевская (1850–1891) – выдающаяся женщина, математик с мировым именем, первая женщина член-корреспондент Петербургской академии наук, первая в мире женщина – профессор математики, получившая прекрасное домашнее образование, для того чтобы продолжить его, была вынуждена вступить в фиктивный брак и уехать в Германию, где в Геттингенском университете получила степень доктора. Вся ее последующая научная жизнь, к сожалению, была также связана с различными европейскими университетами. Только с 1910 г. началось уравнивание в правах выпускных свидетельств Высших женских курсов и мужских учебных заведений. Формирование единой высшей школы произошло только после революции 1917 г.
Вторую половину XIX в. можно считать временем зарождения самостоятельной научной области, изучающей проблемы воспитания и обучения, – педагогики.
Последовавшая после гибели Александра II реакция привела к усилению контроля за деятельностью учебных заведений, новому ограничению их автономии, ужесточению дисциплинарных требований, усилению цензуры. Все более широкое распространение революционных идей в обществе заставляло правительство уделять все более серьезное внимание вопросам образования и ужесточать политику в этой области. И правительство, и революционеры справедливо видели в сети учебных заведений широкое поле для распространения новых, в том числе атеистических и антиправительственных, идей, а значит, конец XIX – начало XX вв. – время борьбы за контроль над школой, и следовательно, умами людей.