Русский Нострадамус
Шрифт:
«Наступит век, когда все золото окажется в крови. Рассматривающий небо — деньги там увидит, а кто в собор взойдет — встретит там торговцев. Бояре и дворяне превратятся в ростовщиков и менял. Меч станет защищать Змею. И огонь всполыхнет. В каждом городе будут Содом и Гоморра. И дети возненавидят отцов своих, и гнев их будет как раскаленное облако. Поднимут они старые стяги и вернут прежние времена».
«Забудут люди прошлые дела. Настроят башни Вавилонские во всех городах. И будут соперничать, чья башня выше. И пуще всех гордиться будет народ заокеанский. Скажут они миру, что не для них старые законы
«К страстям и похоти потянется каждый, кто и как сумеет. Мужи будут брать всех жен без разбора. А жены, слоняясь в пустых переулках, готовы лечь с любым, кто подвернется, рожать дитя, не зная, кто его отец. Старик возжелает ребенка, отец обесчестит дочь. Муж захочет мужа, а жена — жену, и все сотворят на глазах у всех. И жены будут говорить, что они во всем мужам равны, и станут сами как мужи.
Наставник начнет гордиться своей ученостью и забудет, что должен учить; и мудрый станет слушать глупого, а благочестивый — крамольника. И все будут вместе, по каждый среди всех будет одинок».
«Люди займутся всеобщей торговлей. И каждой вещи назовут свою цену и дереву, и воде, и недрам земным. И каждый день будут называть новую цену».
«В подарок никто ничего не получит. Все только купить можно будет теперь. Назовут цену и человеку, и будет он стоить как фунт задней части свиньи. Отнять жизнь будет проще, чем сорвать в поле цветок. И много подлых воров будут это делать. Ничего тогда не останется святого — ни жизнь, ни душа. Неприкосновенность ребенка будет забыта. И дети у них будут выставлены на продажу для гнусных наслаждений. И взгляд, и дух окажутся в тюрьме страстей».
«Без веры править будут господа, помыкая безвинным немощным народом. Они спрячут свои лица и скроют имена. Их замки неприступные укроются от людского глаза в чужедальних сторонах.
Сами же станут так горды, что возьмутся решать участь и каждого человека, и всей страны. И будут па свое золото покупать новые законы. И никого чужого не пустят в свое собранье, где они правят суд и решают, какой порядок навести в стране. И каждый человек будет считать себя и вольным и правым, но на самом деле будет их холопом крепостным. Тех же, кто всю истинную правду будет знать и поднимет голос против таких порядков, побьют, уничтожат и заживо сожгут».
«Кабатчики станут верными слугами толстосумов и нечистых на руку думских мужей. Народ станут они поить допьяна, и правда покажется ему кривдой, а кривда — правдой. И тогда (власти) будут с людьми делать то, что делают с овцой — и шерсть брать, и кожу, и мясо. И станет народ русский безмозглым стадом, на кое сбегутся хищники и птицы злые, и сгонят в стадо их, чтобы к обрыву легче довести и одного стравить с другим».
О -«золотом веке человечества»
«Когда придет к концу третье тысячелетье, люди наконец откроют глаза. Вырвутся из плена своих голов и городов, смогут видеть с одного края земли до другого и понимать друг друга без слов. Они поймут: ударив одного, боль причинишь тысяче. И станут они единым телом, каждый из них — крохотной частью его.
И будут сердца биться радостно, потому что возникнет великое звание — Живой Человек. И тогда человек одолеет небо, создаст он звезды в большом и темном море, отправится в свой путь в блестящем корабле, как друг солнца,
«Люди научатся плыть под волнами, их тело обновится, и рыбами станут. Другие будут летать выше птиц и не будут падать, как камень, на землю. Они будут общаться друг с другом с любовью и всяко оказывать почет и уважение. И откроется душа их для всех. И будут они делиться мечтами друг с другом и помогать во всем. А жизнь человеческая станет такой долгой, какая была у пророков библейских — и тысячу, и две тысячи лет, и долее».
сПознает человек дух всех вещей: по - знает камень, воду и сущность всего живого. Проникнет он в тайны, хранимые древнейшими богами, и станет раскрывать он дверь за дверью в том лабиринте новой жизни. Он станет мощным и неукротимым творцом, словно могучий водопад. Он всех людей одарит знанием, а дети его и землю, и небо познают лучше, чем кто-то до них, и тело его найдет совершенство, а дух объемлет вещи все и завладеет ими».
<Мужчина утратит безраздельное царство, а женщина станет госпожою будущих времен и станет матерью того тысячелетия».
«Имир будет истекать нежной сладостью матери и познает истинную красоту и добро после дней, когда хозяйничал на земле дьявол. И плуг станет легким, и хлеба будет вдосталь. И люди снова будут любить и плодиться. И будут их мечты золотыми, и те мечты все воплотятся в жизнь».
Предсказания судеб современников
О женитьбе царя Алексея Михайловича Тишайшего
«Велик выбор у государя. 200 невест привезут ему изо всех копире Руси и из дальних стран. Да не жениться ему на любимой. Особинный друг царев насыплет ей в вино зелье, чтобы тем самым показать ее порчу. Сам же приведет крестницу свою и станет государевым зятем».
«Особинный» друг царя — это его наставник Борис Иванович Морозов. Что же произошло на царских смотринах? По свидетельству дворцовых хроник, Алексею Михайловичу понравилась дочь бедного дворянина Евфимия Всеволожская. Конечно, это не могло вызвать радости у сребролюбивого и гордого фаворита (Морозова), ведь любовь царя к жене могла лишить его того особого положения, которое он занимал при дворе. Есть версия, что он подсыпал Евфимии в вино какое-то зелье, отчего она прямо на смотринах упала в обморок. Конечно, может быть, она потеряла сознание и от радости, что станет царицей, но поскольку «ее объявили падучей» и вместе со всей семьей отправили в ссылку (чему сильно способствовал коварный боярин), стоит остановиться на первой версии.
«Гордый монах прельстит царя троном византийского императора. И тот поддастся, и во всем станет ему послушен, и разделит с ним и власть и правление. И даст ему в опеку и жену свою, и детей. Монах же будет много неправды творить и делать. И застонут от него и малый, и старый, и богатый, и бедный.
Но пуще всех страдать Святой церкви. Пастырей он велит и истязать, и казнить, и всяко позорить. Так занесется, что самого царя осекать станет. Но сошлет его государь со двора в стены обители и не станет больше слушать. Тот и там будет бередить умы и творить смуту. И умрет, не увидав боле ни царя, ни Москвы, ни патриаршего престолу, — на простых стругах, среди смердов и * тягловых людей, без почестей и славы».