Русский синдикат

Ростовский Андрей

Он расположился на пластиковом шезлонге, которые здесь, в отличие от наших российских курортов, не убирали на ночь. Американцы посмеялись бы, узнав, что есть чудаки, желающие похитить этот недорогой пластмассовый инвентарь. Феликс лежал, закинув руки за голову, и смотрел на полную луну, которая оставляла лунную дорожку на достаточно спокойной глади океана.

Из состояния полудремы его вывели шум работающего двигателя и скрип тормозов подъехавшего автомобиля. Небольшой пикап остановился буквально метрах в тридцати от того места, где наслаждался покоем Феликс.

Когда двери машины

открылись, из нее выскочили два чернокожих парня. Чикаго хорошо их видел, освещенных полной луной и расположенными неподалеку фонарями. Они тащили в сторону пляжа вырывающуюся девушку. Девушка яростно сопротивлялась, но ее попытки были тщетны. Она то кричала, то просила двух здоровенных негров отпустить ее, но это вызывало лишь смех и пошлые, похабные шутки со стороны чернокожих амбалов.

Когда они повалили ее на песок и, грязно гигикая, начали срывать с нее одежду, Феликсу окончательно стали ясны их незатейливые, гнусные намерения.

— Ну-ка, засади, Билли, этой суке по самые помидоры! Трахни эту стерву! Трахни ее! — взахлеб приговаривал один, держа ее руки, в то время как другой нервно расстегивал ширинку.

Но в тот момент, когда насильник вывалил свою паскудную плоть наружу, задыхаясь от вожделения, мощнейший удар в лоб опрокинул его навзничь. Проведя ногой свой коронный «маваши» в голову насильника, Феликс развернулся в сторону другого. Тот оказался шустрым малым. Мгновенно отпрянув в сторону, он выхватил из-за пояса нож и устремился на Феликса. Феликс ловко увернулся от лезвия ножа и нанес сокрушительный удар локтем в подбородок противника. У того даже ноги от земли оторвались. Он упал на песок, выронив клинок. Феликс был опытный боец, поднаторевший в частых схватках. Он понимал, что нельзя врагу давать возможность оклематься.

Сделав резкий шаг в сторону упавшего амбала и переместив тело в низкую стойку, Феликс нанес крепкий удар тыльной частью кулака в переносицу хрипящего негра. Тот, отключившись, заглох, и, видимо, надолго. Второй насильник, которого Феликс вырубил первым, не подавал признаков жизни, но Чикаго это мало интересовало. Он протянул руку дрожащей девушке и спросил:

— С тобой все в порядке?

— Д-д-да, — всхлипывая, ответила девушка, еще не успев оправиться от шока.

Яркая луна осветила ее лицо, и Феликс увидел перед собой молодую и чрезвычайно привлекательную мулатку. Ее лицо не портила даже размазанная тушь и губная помада. На вид ей было лет восемнадцать. Сквозь изодранную одежду была видна красивой формы юная девичья грудь. Феликс снял с себя легкий льняной пиджак и накинул его на плечи вздрагивающей девушки.

— Пойдем, а то эти уроды могут очнуться. Хоть они и мразь, у меня нет желания лишать их жизни.

Девушка молча последовала за Феликсом, опираясь на его мускулистую руку. Когда они достаточно далеко ушли от пляжа и оказались на хорошо освещенной улице, Феликс поймал такси для девушки. Но она не торопилась садиться в машину. Двумя руками прелестная мулатка взяла руку молодого человека и, глядя ему в глаза, тихим голосом произнесла:

— Спасибо вам огромное, молодой человек. Но я бы очень просила вас проводить меня до дома. Мне страшно. Пожалуйста. Я вас очень прошу.

Феликса не

надо было долго уговаривать. Почему бы и не проводить только что спасенную очаровательную незнакомку? Спаситель запрыгнул на заднее сиденье рядом с девушкой.

Машина мчалась по ночному Лос-Анджелесу. Казалось, город жил более активно ночью, чем днем. Он весь утопал в неоновых джунглях ярко горящих цветных вывесок и реклам. Миновав шумный бульвар Венис-Бич — пристанище шикарных девиц и юных бездельников, находящийся к югу от Санта-Моники, — машина устремилась в сторону окраин.

— Как тебя зовут? — поинтересовался Феликс у девушки на довольно сносном английском.

— Тина, — ответила девушка и улыбнулась.

— Прямо как Тину Тернер.

— И еще многих других. Имя распространенное.

— Зато ты, как и она, красавица мулатка.

— Не совсем. У меня мама мулатка, а папа пуэрториканец.

— Я бы не хотел тебе напоминать о происшедшем, но считаю, что имею право поинтересоваться. Как ты попала в такую переделку?

— Я отдыхала с подругой в дискоклубе. Она была со своим парнем и хотела остаться до самого утра, а я решила уйти. Когда вышла на стоянку автомобилей, ко мне прицепились эти двое уродов. Я пыталась уйти, но они силой затолкали меня в машину, остальное ты знаешь. Я так благодарна тебе. — Она преданно посмотрела в глаза Феликса и нежно дотронулась до его руки. — Я даже не знаю, как выразить тебе свою благодарность.

— Нет проблем, пустяки. Я сделал то, что обязан сделать каждый уважающий себя мужчина.

— Ну уж так и каждый. Мне кажется, что настоящие мужчины уже перевелись. Я бы хотела узнать, как зовут моего спасителя?

— Феликс.

— Очень приятно. На самом деле очень, очень. Странное имя. И какой-то странный у тебя акцент. Ты не из Штатов?

— Нет.

— А откуда же ты?

— С другой планеты. С Марса, — пошутил Феликс, потом, усмехнувшись, добавил: — Я из России. Слышала про такую страну?

— Ну конечно. Водка, медведи, балалайки… — засмеялась девушка. — Так?

— Что-то в этом роде, — улыбнулся Феликс.

— Интересная, далекая страна. Я много слышала о русских. У вас там любят носить бороды, и у вас там сейчас, как ее, перестройка.

— Да вроде бы уже перестроились. У тебя, малышка, информация десятилетней давности.

— И еще я слышала, что у вас там много красивых женщин.

— Да, что есть, то есть. Я думаю, это главное наше богатство.

— А я могла бы понравиться русскому парню? — кокетливо улыбнулась Тина.

Она уже успокоилась и отошла от стресса.

— Почему бы и нет. Ты ведь очень красивая девушка.

— Спасибо. Ну вот мы, кстати, и приехали. — Тина показала рукой на симпатичный двухэтажный дом. — Феликс, я хочу пригласить тебя на чашечку кофе. И предупреждаю, что отказа не принимаю.

Феликс и не собирался отказываться. Он расплатился с таксистом и, увлекаемый девушкой, держащей его за руку, направился к ее дому.

Дом, кстати, как заметил Чикаго, находился в хорошем районе. Аккуратно стриженные газоны и кустарники, хорошо освещенные улицы и весьма приличные дома говорили о том, что это далеко не бедный район города.