Рваные валенки мадам Помпадур
Шрифт:
Коробок кашлянул:
– Тань, почему он тебе не нравится?
– Потому, – топнула я ногой, – что у меня тоже имеется внутренний голос, совсем не тихий, а очень даже громкий, и он кричит: «Приходько противный».
– Он профессионал и пытается с нами подружиться, – неожиданно встал на защиту нового начальника Димон. – Чеслав не вернется. Попробуй отнестись к Федору объективно. Хоть раз назови его по имени. А то он с тобой очень мил, даже за глаза называет тебя Танечкой, а ты его иначе как Приходько не величаешь. Невежливо получается.
– Воспользуюсь твоим советом, –
Димон улыбнулся:
– Еще парочка таких заявлений, и я подумаю, что ты в него влюбилась!
Мои ноги приросли к полу.
– Я? Влюбилась? В Приходько?
– Иногда человек гонит от себя неожиданно возникшее чувство, – тоном профессионального психотерапевта замурлыкал хакер. – Человек стесняется эмоций, маскирует их под агрессию. Хочешь поговорить об этом?
– Лучше пойду спать, – процедила я. – Спасибки, теперь я отлично поняла: обожаю Приходько, он мой супермен, человек-паук и… этот… ну… как его…
– Спонж Боб, – подсказал хакер, – Губка Боб по-нашенски. Смотрела мультик?
– Нет, но всенепременно ознакомлюсь, – ответила я, уходя.
Значит, Приходько тоже почувствовал нечто странное в ситуации с Любой. Димон прав: наш новый начальник профессионал, мне следует затоптать неприязнь и выработать спокойный рабочий стиль общения. Я же не подросток, который говорит гадости неприятному преподавателю. Если стану упорствовать в своей отрицательной оценке Приходько, это может помешать работе. Надо быть объективной, поискать в боссе нечто хорошее. У любого человека есть положительные стороны.
Я умостилась на кровати и закуталась в одеяло. Ну, Танюша, начинай, сейчас ты наедине с собой, никого рядом нет, попытайся похвалить шефа. Он… он… он… вежливо здоровается с членами коллектива. Молодец, Таня, продолжай. Он… вежливо здоровается с членами коллектива! Это уже было. Надо найти что-то новенькое. Ну? Он… вежливо здоровается с членами коллектива!
Я натянула пуховую перинку на голову. Не стоит себя насиловать. Начало положено. Теперь каждый вечер перед сном буду открывать в шефе нечто приятное, авось оно в нем появится. Или еще лучше! Завтра, общаясь с Приходько, попытаюсь увидеть в нем умного, доброго, опытного агента, настоящего мужчину, помесь мачо и автомата Калашникова. Ну не зря же древние китайцы утверждали: «Хочешь отомстить врагу – полюби его».
– Тань, а Тань! – раздалось над головой. – Танечка, ты спишь?
Меня обуял ужас. Говорят, мысли материальны. Неужели в комнате волшебным образом материализовался Приходько? И что за вопрос: «Ты спишь?» Он как раз в духе нашего босса! Какого ответа он ждет? «Да, сплю?»
Я резко села и тут же рассердилась на себя за глупость. Приходько мирно кемарит в своей или чужой постели, уж не знаю, есть ли у него любовница, да и мне личная жизнь начальника не интересна, а вот я, похоже, надолго лишусь сна. В комнате стоит Лапуля. На плечах у нее розовый халатик с опушкой из искусственных перьев фламинго, ножки обуты в тапочки, при виде которых любая Барби умрет от зависти, вьющиеся локоны незваная гостья заплела в косу, а на мордочке у нее самое разнесчастное выражение.
– Что
Лапуля стиснула край халатика.
– Танечка, как сказать человеку новость?
Я не поняла проблему.
– Очень просто, подойти и сообщить ее.
– Не могу, – простонала Лапуля.
– Почему? – задала я дурацкий вопрос.
– Он подумает, что я думаю сделать так, чтобы он подумал и задумался, – пропищала «Барби».
Я не первый день живу с Лапулей в этой квартире, успела привыкнуть к ее манере вести беседу и отлично знаю, что она постоянно произносит вслух одно, а подразумевает другое, и обычно не меньше часа обсуждает сложный вопрос, допустим: какие колготки надеть под джинсы. Светлые? Но они очень тонкие. Темные? Но они очень теплые! С лайкрой? Тогда ноги приобретут блеск. Без лайкры? Тогда пропадет утягивающий эффект. Разумные доводы типа: «Под брюками колготы не видны, натягивай любые», не срабатывают. С Лапулей необходимо беседовать в другом ключе, использовать ее же логику.
Я подсунула под спину подушку:
– Говори так, чтобы он не подумал и не задумался.
Лапуля села на мою кровать:
– Не получится. Новость задумывательная, она особенная, жизнеломательная, тут даже обезьяна задумается и мозгом поедет. Я не ожидала! Ну что за люди странные! Написали, что розовое лучше зеленого, я поверила, купила это, моего любимого цвета, Дима думал, что я взяла зеленое. Я ему всегда говорю: «Моя проблема, котик, не мысли в эту сторону, там уже мои мысли сидят. Зачем двум мыслям в одном коридоре скапливаться?»
Меня стало укачивать, но я все же попыталась разобраться:
– Хочешь выкрасить наши коридоры в другой цвет?
– Ой, Танечка, как ты сообразила? – заулыбалась Лапуля. – Вообще я про ремонт во сне не видела.
– Ты упоминала коридор, – вздохнула я.
Лапуля постучала себя пальцем по лбу:
– В мозгу они есть, извилистые. Котик много работает, какой смысл ему зеленым заморачиваться? Я всегда его запасала. А тут дали розовые! Они дороже, значит, лучше.
Меня неумолимо тянуло в сон.
– Кто?
– Что? – в рифму спросила Лапуля.
– Кто лучше?
– Розовые, – трагическим шепотом уточнила гостья, – не зеленые. Я поверила, а они… ну… того… сказать не могу. Никому неудобно. Еще чего подумают. Люди, когда про такое слышат, всегда думают. А сказать-то надо! Вдруг он поймет? Молча!
– Если молчать, то никто ни в чем не разберется, диалог намного лучше, – сказала я.
– Диалог? А как его начать? – вздохнула Лапуля.
– Подойди к Димону и скажи: «Нам надо поговорить», – посоветовала я.
– Он отвечает: «Не сейчас, не хочу ссориться», – всхлипнула Лапуля. – Такой странный!
Я опять легла.
– Мужчины боятся выяснения отношений, забудь: розовый, зеленый, голубой… Ложись спать, утром все выяснится.
– Он будет больше, – испугалась Лапуля. – И котик испугается – получится, я нарочно про розовые молчала, чтобы он о зеленых думал. Не хочу котика пугать. Я люблю котика. Но как его не пугать?
– Не пугай котика, – сонным эхом отозвалась я, – отличная идея – не пугать котика.