Рядом с молниями
Шрифт:
— Поставить в срок подразделение на боевое дежурство. Это задача максимум. Минимум: добиться, чтобы четверо комсомольцев, — он назвал их фамилии, — к следующему занятию теорию знали на хорошо.
— А почему не на отлично? — удивился инспектор.
— Мы преследуем реальные цели. Сейчас по уровню своих знаний они не могут иметь отличные оценки. В будущем, конечно, станут отличниками, а пока...
— Кто у вас агитатор и редактор боевого листка?
Сержант Низовцев вызвал двух солдат, которые представились:
— Рядовой
— Рядовой Зайцев — редактор боевого листка батареи.
— Прошу, покажите, что это у вас? — попросил инспектор.
— Пожалуйста. — Зайцев подал боевой листок, на котором был изображен солдат с большими глазами, а вдали — хлопковые поля и трактор. Внизу подпись «Рядовой Валиев, не мечтай о хлопке, а думай, как лучше освоить технику».
— Что еще есть у вас? — спросил инспектор.
— Пока ничего интересного. Потом расскажу о нашем отличнике боевой и политической подготовки рядовом Гаркуше...
— Перерыв окончен! — объявил Василевский. — Приступить к занятиям.
Смирнов и Забегайлов вышли из учебного корпуса.
— За то, что показали ракету, познакомили с людьми, спасибо, но я прошу вас, Михаил Иванович, показать мне сегодня, в крайнем случае завтра, художественную самодеятельность части, — сказал инспектор, когда они садились в машину.
Михаил Иванович, немного подумав, сказал:
— Константин Тимофеевич, нет у нас в части художественной самодеятельности. Пока ничего нет. Не имеем на то возможностей. Скоро построят городок, клуб, будет и художественная самодеятельность.
— Ну что ж, едем в политотдел. Надо обобщать материал, — угрюмо произнес Забегайлов. — Поставили вы меня в тупик, Михаил Иванович. Много делаете не так, как у нас заведено в других видах Вооруженных Сил.
— Это не я вас поставил в тупик, а время и новый вид Вооруженных Сил — Ракетные войска стратегического назначения. Сюда пришло хорошее пополнение и его надо учить, а не агитировать. Я повторяю: учить основательно. Все это мы и делаем, потому сейчас весь политсостав в подразделениях... Документы, конечно, нужны. Без них нельзя. Но проверять надо реальную, действительную обстановку, Константин Тимофеевич.
Перед Забегайловым лежала стопка папок: планы боевой и политической подготовки, составленные штабом инструкции, положения и наставления по изучению, хранению и эксплуатации ракетной техники, планы партийно-политической работы и материалы проведения партийных активов, совещаний и семинаров.
— Попрошу Павла Ивановича, чтобы разрешил остаться в части еще на несколько дней, — обращаясь к Смирнову, сказал инспектор. — Что-то у меня не получается с выводами. Я ведь не как другие инспектора: сначала все положительное перечислят, а потом: «Однако имеют место и серьезные недостатки...»
В кабинет вошел Василевский.
— Быстро в машину и на аэродром! Прилетает Павел Иванович! Времени в обрез!
Всю дорогу
— Константин Тимофеевич, не знаете, зачем едет к нам Павел Иванович?
Тот покачал головой: он, видимо, сам был обеспокоен внезапным приездом члена Военного совета.
5
Из самолета вышел генерал-полковник Ефимов. Поздоровался с каждым. Василевский хотел доложить генералу по форме, но Ефимов остановил его:
— Не надо, Георгий Николаевич. Скажите коротко, как дела у вас?.. Вы ведь за командира.
— Дела, на мой взгляд, в части идут нормально. Задачи выполняем, — ответил Василевский и замолчал.
— Ну, вот и хорошо. Вы свободны, — сказал Павел Иванович Василевскому, — можете ехать и работать по своему плану, а мы с Михаилом Ивановичем поедем в политотдел. Товарищ Забегайлов, пожалуйста, с нами...
Миновав Снегири, Ефимов стал расспрашивать о районе, его промышленности, сельском хозяйстве, партийных и советских руководителях, о взаимоотношениях между военнослужащими и местным населением.
Смирнов подробно и обстоятельно рассказывал, называл предприятия, колхозы, цифры, фамилии. Рассказывал о недавно прошедшем областном партийном активе.
— Хорошо, — удовлетворенно заключил Павел Иванович. — Вроде недавно здесь, а во всем успел разобраться.
— К сожалению, не во всем, товарищ член Военного Совета, — вздохнул Смирнов.
— Я имею в виду, в жизни района и области, и в той мере, что тебе надо знать. У секретаря обкома давно был?
— Дней десять назад. Собирались секретари горкомов и райкомов партии. Нас тоже пригласили.
Он замолчал. Молчал и член Военного совета. Впереди между деревьями замелькали дома.
— Может, сразу в гостиницу? — предложил Михаил Иванович.
— В политотдел, а адъютант все устроит. — Ефимов кивнул молодому старшему лейтенанту, приехавшему с ним.
Гости прошли в кабинет начальника политотдела.
— Ну, рассказывай, товарищ Смирнов, что у тебя здесь стряслось с подразделением Герасимова, лейтенантом Федченко и вообще... Только не торопись. Мне надо услышать обо всем от начальника политотдела, а не из десятых уст.
Михаил Иванович хорошо знал члена Военного совета. Если он назвал кого-то «товарищем», значит, разговор предстоял серьезный. Михаил Иванович вынул из сейфа папку с документами. Он был спокоен. И это спокойствие приходило к нему всегда, когда он был прав, а главное — внутренне убежден в своей правоте. Сейчас ему, начальнику политотдела, предстояло доложить члену Военного совета Ракетных войск, что требования ЦК КПСС в части выполняются твердо. Речь идет не о нем, не о Смирнове, а о сотнях людей, работавших, не жалея сил и времени.