Рыбы у себя дома
Шрифт:
Неукротимая сила несущейся воды размывает берега, с корнями вырывает вековые деревья, шутя разбрасывает старые заломы и нагромождает новые. Даже иные острова сносит, намывая взамен их другие. Уровень воды может за сутки подняться на метр-другой, не то и на 3 метра, а в горных теснинах без поймы — в два раза больше. Рев, грохот, неистовая пенисто-водоворотная кипень, огромные деревья в мутной взбесившейся воде, что соломинки…
Но ушли тучи, разъяснило, вода быстро скатывается, и реки смиряются.
А вот на степенно-больших низменных реках, куда в конечном счете собираются воды с обширной горной территории, картина движения
Амур в наводнение страшен. Затапливаются сенокосы, гибнет застогованное сено и скот, уничтожаются пашни, сносятся дома и мосты, размываются дороги. Бывает, спасение людей не обходится без помощи воинских подразделений и вертолетов… А как много тонет косуль, енотов, лисиц и других диких животных.
Влияние же наводнений на рыб совсем иное. В половодье они используют ранее недоступные пространства, воды густо насыщаются массой органического веществ? Для рыбы большая весенне-летняя вода — благо: резвись себе на просторе, нерестись, нагуливай тело. Кормов на обширных разливах — каких угодно и в полном достатке вода гораздо чище, чем в русле. Рыбаку в половодье нет удачи, а для рыбы это счастье. После многоводных лет ее поголовье многократно возрастает. Особенно когда уровень не прыгает, а спокойно высок и изменяется медленно.
А вот низководье для рыбы настоящая катастрофа: виды, откладывающие икру на растительность, не размножаются месяц, другой, бывает, и совсем нет им для этого условий. И пелагофилы, мечущие икру в толще прогретой воды на ее подъеме, тоже не нерестятся. Тогда у них бесцельно гибнут зрелые продукты размножения, а на следующий год не созревают к нужному сроку. К тому же рыбы не успевают накопить зимних запасов, и пережить полугодовое подледье для них — проблема. Несколько таких низководных сезонов — кстати, для рыбаков весьма добычливых, — и рыбы становится мало.
Но коль уж мы заговорили об отношении рыбы к высоте воды, нужно остановиться и на скорости изменения уровня. Скачки его вверх безопасны: водные обитатели им радуются и рвутся в заливы и протоки, смело выходя на полой, как на праздник.
Снижение же уровня для многих рыб всегда опасно, но когда оно происходит резко — беда неминуема. В первую очередь — для беспечного карася, в реку с тихих мелководий никогда не спешащего, во вторую — для всякой многочисленной «детворы», еще не знающей, как погибельно оказаться в отшнуровавшемся водоемчике.
Тут еще надо иметь в виду, что уход рыбы с разливов к рекам осенью природою как бы запрограммирован. Накопив в достатке жир и гликоген на всю зимовку, изрядно подросшая за лето, рыба привычно скатывается вместе со спокойно убывающей водой к надежной глуби. Крупные, зрелые — амуры, толстолобы, сазаны, верхогляды, лещи — в первых эшелонах, кто поменьше — те попозже. В последнюю очередь мальки. Не спешат лишь рекордсмены по живучести и неприхотливости — караси, ротаны, гольяны… И змееголовы.
Наблюдения за уровнем в Амуре ведутся с 1896 года Хабаровским водомерным постом. Графики водности почти за столетие позволяют делать любопытные
«Но Хабаровск зимой, как правило, показывает минусовые отметки», — сразу же подметит внимательный читатель. Да, дает минусовые. И потому, что в 1895 году здесь нуль графика был выбран неудачно: гидрологи еще не знали, как сильно падает вода в Амуре зимой и каким «сухим» в иные лета он бывает.
Графики водности просто и наглядно являют собою сложнейшую, в определенной мере драматичную историю Амура за 90 последних лет.
Поскольку режим осадков у нас сильно различается по годам, очень заметно разнятся и уровни воды в реке. Дождливыми, а стало быть и многоводными, были периоды 1908–1916, 1928–1933, 1951–1954 годов. Промежутки между ними оказались маловодными, и последний из них пришелся на 1974–1979 годы. С 1980 года Амур во власти «мокрого» периода. А закономерность как в этих периодах, так и в колебаниях по годам, почти не просматривается, потому что проблематична она и в режиме осадков. Иные ученые, правда, усматривают некие циклы, якобы связанные с солнечной активностью, но очень уж сложны, непрямодейственны эти связи.
И потому-то гидрометеорологам очень трудно не ошибиться в прогнозах на месяц вперед, а тем более — на год. Ибо уровень воды в Амуре у того же Хабаровска, например, определится временем и количеством осадков в бассейнах Аргуни, Шилки, Зеи, Бурей, Сунгари, Уссури, Тунгуски, не считая Онона, Ингоды, Амазара, Архары, Виры, Биджана и прочих. Совпали дождивые периоды в них — формируется грозный вал воды, растянулись по всему сезону — колебания уровня глаже.
В общей, или усредненной, схеме на главных притоках Амура с весны по осень бывает 5–7 дождевых наводнений с резкими подъемами и спадами, учащающихся в июле — сентябре. Паводковые валы, смещаясь из этих притоков в Амур и сливаясь, подступают к Хабаровску двумя-тремя изрядно растянутыми большими горбами — так они смотрятся на графиках. При 2-метровом уровне вода выходит на самую низкую пойму, через 1,5 метра — заливает обширные пространства средней поймы, а когда около пяти — и высокая пойма оказывается под водой.
Наводнения бывают здесь почти ежегодно, но в «сухие» годы они кратковременны. Средние — при максимальных уровнях 450–550 сантиметров — за 90 лет зафиксированы 18 раз. Характер стихийных бедствий половодья за эти годы принимали 16 раз — когда уровень воды превышал 550 сантиметров. За 6-метровую отметку вода в Амуре у Хабаровска выходила восемь раз. А представьте себе слой воды в 6 метров — это же двухэтажный дом! Это же яроводье!
В графиках водности содержится богатейшая информация. Вот, например, самый низкий уровень водомерный пост Хабаровска отметил в 1921 году — минус 397 сантиметров. И в том же году был зафиксирован летний рекорд — минус 260. Высший летний паводок был в 1897 году — 642 сантиметра. Всего на 8 сантиметров ниже оказались максимальные уровни 1951 и 1959 годов; 625 сантиметров — отметки 1902 и 1984 годов.