Рыцарь Кровавой Розы
Шрифт:
– Никогда еще не встречал женщины красивее тебя, а уж я в этом кое-что понимаю...
– томно прошептал он незнакомке на ухо.
Оказавшись так близко, он ожидал почувствовать аромат полевых цветов или благовоний, какими женщины обычно умащивали волосы, но вместо этого в нос ему ударил резкий запах горького миндаля. Как странно. Но тем интереснее! Похоже, эта женщина полна загадок. Полный решимости разгадать их все, Тристан подался чуть вперед, желая запустить руку ей в волосы и накрыть губы поцелуем. Девушка уперлась ладонью ему в грудь и мягко, но настойчиво попыталась отстранить назад. Это было уже слишком. Кем она себя возомнила, эта гордая выскочка? Она что, не осознавала, кто перед ней?
– Ты, кажется, не поняла, - медленно проговорил Тристан, чувствуя, как внутри сладость предвкушения сменяется разарастающимся гневом.
– Я – наследный принц, мне не отказывают.
Он вновь наклонился, чтобы поцеловать
Прошло некоторое время, прежде чем Тристан, убедившись, что нового нападения не последует, решился робко опустить ладони. Его руки и плечи обильно покрылись саднящими царапинами и порезами, не смертельными, но чрезвычайно болезненными. Вороны замерли в ожидании, не сводя с молодого принца взгляда своих маленьких, точно черные бусины, глаз, полных холодной злобы. Встопорщенные перья не оставляли сомнений в их готовности ринуться в атаку по первому велению хозяйки. Незнакомка по-прежнему стояла у парапета, на ее губах играла холодная улыбка, полная удовлетворения. Парализованный страхом юноша мог лишь сидеть и молча таращиться на нее. Он не отваживался даже пошевелиться, опасаясь снова навлечь гнев ее безжалостных стражей.
Наконец, обладательница волос цвета своих крылатых друзей развела в стороны руки, и вороны вмиг, по немому приказу, порхнули навстречу госпоже. Двое аккуратно устроились на ее запястьях, а один уселся на плече. Ласково потрепав питомцев по их роскошному оперению, красавица направилась в сторону юного наследника. Весь пыл корнуольского принца давно улетучился, и, к своему величайшему стыду, он боязливо отполз назад, крепче вжимаясь в каменное ограждение балкона. Когда она приблизилась, возвышаясь над ним, точно черная вестница смерти, оцепеневший от ужаса Тристан замер, не в силах предпринять что-либо. Красотка вальяжно наклонилась и протянула руку. От нее разило лютым, замогильным холодом, заставившим его кожу покрыться толстым слоем мурашек. Мысленно он уже попрощался с родным Корнуоллом, отцом, положенной по наследству короной и заветным званием рыцаря. Но, к его немалому удивлению, она лишь ухмыльнулась и почти ласково провела рукой по его щеке. Юноше показалось, что скула у него онемела.
– Это ты не понял, птенчик, - мягко, даже почти нежно проговорила девушка. Ее голос был певучим и убаюкивающим. Его смело можно было назвать приятным, если бы не странная манера растягивать шипящие звуки, придававшая ее речи сходство с шиканьем змеи. Она глядела Тристану прямо в глаза, и он чувствовал, как под взором этих двух черных колодцев теряет всякое самообладание. Так гадюка смотрит на кролика, прежде чем совершить смертельный бросок, - Но ничего, уверена, этот урок ты запомнишь надолго. А если понадобится, - она ехидно подмигнула, - мы всегда можем вернуться к нашей милой беседе.
На этом незнакомка поднялась и, шурша платьем, направилась в сторону проема, не удостоив более юношу ни взглядом, ни словом. Лишь черные птицы проводили его немигающим взором своих маленьких глаз. Последний луч солнца уже исчез за горизонтом, когда Тристан очнулся от оцепенения.
Глава 6
На всем протяжении длинного холла торжественно горели факелы. Каменные плиты пола, обычно покрытые соломой и тростником, в честь особого случая застелили коврами приятного темно-красного оттенка. Тристан гордо вышагивал по этой тропе судьбы, окруженный пышной свитой. Перед ним, держа в руках развевающиеся стяги, двигались знаменосцы. По бокам и сзади неотступно следовали верные телохранители – крепкие вооруженные мужчины, одетые в цвета Корнуолла. За наследником семенил молодой паж,
Но, безусловно, главной жемчужиной процессии был сам виновник торжества. Тристан всю свою жизнь готовился к этому дню, и всё обязано было пройти идеально. Разумеется, юноша все подготовил заранее, еще дома, ведь подобрать одеяние для судьбоносного момента оказалось не так-то просто. Но после долгих раздумий и многих часов торчания перед зеркалом Тристан, наконец-то, определился. Для церемонии представления он выбрал легкий вороненый полудоспех, сочетавший металлические пластины с кольчужными элементами. Богато украшенная травлением и позолотой, броня представляла собой настоящее произведение искусства и, как и полагается экипировке членов правящей династии, была создана в мастерской дома Корбейн, издревле славившихся как лучшие кузнецы и оружейники на Альбионе. Доспех был довольно открытым, что позволяло Тристану беззастенчиво демонстрировать свое молодое натренированное тело. Из одежды на нем были лишь набедренная повязка и кожаные сандалии со шнуровкой до колена. Само собой, весь наряд был выдержан в родовых цветах Дома – алом и черном. Великолепный золотой торк[4] искусной работы обрамлял шею принца. Золотая брошь в виде розы, скреплявшая плащ на его груди, завершала образ. Длинные волосы наследника цвета темной меди были уложены в виде двух внушительных серповидных рогов, загнутых назад – подобные прически по торжественным случаям были традиционными в их семье.
У левого бедра на перевязи висел изогнутый меч в красиво декорированных ножнах. Вообще, традиционным оружием дома Лионесс было копье, но Тристан решил, что меч, как символ рыцарского звания, будет более уместен в данной ситуации. Юношу буквально распирало от осознания собственной величественности. Вместе с тем, он прекрасно осознавал ту громадную ответственность, что была возложена на его плечи – ведь сегодня он представлял свой Дом перед всем Камелотом. Многие поколения предков взирали на него из Иного мира. Именно от его слов и поступков зависит репутация всей династии. Но Тристан был готов. Даже все досадные происшествия накануне не способны были поколебать его решимость. Он готовился к этому мигу всю жизнь, и ни за что не ударит в грязь лицом. Этот день принадлежит ему и только ему. Делая очередной шаг по ковровой дорожке, юноша чувствовал, как приближается к своей судьбе.
Интересно, какое испытание Совет выбрал для него? Победить несколько бойцовых рабов в поединке на арене? Или, может, совершить паломничество к древнему менгиру, затерянному посреди леса? Впрочем, какая разница? В любом случае, это будет какой-нибудь пустяк, с которым он справится без труда. А значит, совсем скоро, быть может, уже через пару-тройку дней, он снова пройдет по этой триумфальной дорожке, на сей раз для того, чтобы быть посвященным в рыцари. О, неужели это случится так скоро? «Сэр Тристан». Звучит великолепно! Юноша множество раз проговаривал про себя это сочетание, воображая, как бы его произносили разные люди. И вот-вот должен был настать миг, когда мечта станет явью. А после он обязательно отыщет ту черноволосую девицу, и уж тогда раз и навсегда покажет ей, кто есть кто. С момента той встречи на балконе Тристан не мог перестать думать о ней ни на минуту. Раньше ни одна смертная женщина не смела отказать ему, а эта чертовка отважилась поднять на него руку, да еще при помощи мерзких чар! Однако, к собственному удивлению, юношу это не только не разозлило, но лишь подожгло интерес к загадочной красавице. Еще больше поражало то, что зловещий ореол, окружавший ее, не отпугнул его, а совсем наоборот. Придя в себя после столь необычного знакомства, Тристан осознал, что таинственность и зловещая аура незнакомки манят его, точно блуждающий огонек неосторожного путника на болотах. Что ж, у него будет время разобраться с этим, а пока – его ждет куда более важное дело.
Меж тем процессия достигла конца длинного холла - массивные, окованные железом дубовые двери преградили им путь. Подле них застыли каменными истуканами два стражника в ливреях с изображением красного дракона – символа Пендрагона.
«Интересно, они искренне верят, что охраняют короля, или у них тоже есть небольшие роли в этом спектакле»?
Молодой наследник Корнуолла был не единственным, кто прибыл в этот день на церемонию Представления. Помимо него, сегодня впервые показаться перед высшим светом должны были еще двое юношей - Гарет, младший из сыновей короля Лота Оркнейского, и Элиан дю Лак, двоюродный племянник Ланселота. Тристан со своими людьми прибыл первым, и не успел он подумать, куда же запропастились остальные, как позади него послышались шаги.